Дедская площадка

Надо было отвечать и отвечать честно.

- Кое-что помнят. Еще полгода назад они предсказали события в Португалии.

Брежнев нахмурился, припоминая. Это длилось секунд пять.

- Что за... – спросил Брежнев.

Андропов посмотрел на перекидной календарь на столе.

- Они произойдут только через два дня. 24-го апреля этого года левые военные в их вселенной сбросили фашистскую диктатуру и совершили «Революцию гвоздик».

- А у нас?

- По нашим сведениям что-то там должно произойти,- осторожно ответил Андропов. -Но чем закончится у нас мы, разумеется, не знаем. Вот, кстати, будет возможность еще раз их проверить.

Брежнев промолчал. Ему отвечать не хотелось. Любой ответ, кроме молчания говорил бы о том, что он верит, а он пока ничего для себя не решил. Андропов продолжил.

- Они также рассказали о том, что в мае в ФРГ и во Франции произойдет серьезные политические перемены. Во Франции станет президентом Валери Жискар Д Эстен, а в ФРГ вместо Гельмута Шмидта канцлером станет Вилли Брандт. А в июне в Москву приедет Никсон на подписание каких-то документов по вооружениям....

Брежнев долго молчал, а потом со вздохом спросил:

- Они знают когда мы...

Он умолк, но Юрий Владимирович угадал недоговоренное.

- Умрем? – спокойно спросил он. - Нет. Не помнят или не хотят говорить. Понятно только что все это произойдёт не скоро.

- Почему?

Все, что Леонид Ильич услышал до этого момента можно было трактовать по-разному, но вот это была откровенно хорошая новость.

- По их словам в 1980 году в Москве состоятся Олимпийские игры и вы будете их открывать.

Они снова помолчали.

- Любопытно было бы на них посмотреть...

Андропов понял, что Генеральный хотел сказать, но схитрил:

- Если у нас все пойдет также как у них, то еще посмотрим.

Брежнев помолчал и как-то неуверенно сказал, словно боролся сам с собой.

- Я не про Игры...

Андропов помолчал. Он чувствовал, как тяжело далась Генеральному эта фраза. А потом просто сказал:

- И это можно устроить. Я привез их с собой... Они ждут внизу, в машине.

...Мы сидели и гадали что будет дальше. Сидели молча изредка обмениваясь малозначительными фразами. Каждый думал, чем все это может закончится, но своих версий никто не высказывал. Страшно было...

- Долго они там...

- Наверное решают, что с нами делать нужно,- предположил Никита, чтоб хоть как-то оживить разговор.

- Дальше фронта не пошлют, меньше взвода не дадут, - попытался разрядить обстановку Сергей. Мы с Никитой улыбнулись. Что мы, что сам Серега понимали, что для нас тут могут найтись места похуже чем фронт. И хорошо если только просто пошлют, по всем известному адресу... Вот если не поверят и пошлют в какое-то реально существующее место... Это так разговор там у них, повернётся. Это если он, конечно он вообще состоится. Андропов ведь может просто не решиться рассказать про нас... Никита, оказалось, думал о том же.

- Скажет- не скажет? – спросил он.

- А еще поверит- не поверит? – ответил я ему.

- Что вы тут «ромашку» устроили? «Любит- не любит»...

Я хотел возразить, точнее напомнить, что там есть кроме «любит- не любит» еще и «к сердцу прижмет» и «к черту пошлет», но не успел. Сергей встрепенулся и вытянул руку.

- А вот прямо сейчас и узнаем.

И правда- к машине подходил наш майор.

- Прошу. Вас ждут...

Он провел нас по коридорам и остановился перед закрытыми дверями. Кивнул на створки.

- Вам туда...

«Не будем откладывать неизбежное» - подумал я и толкнул дверь.

Это не было ни сказкой, ни с чудом. В пяти шагав от нас стоял Леонид Ильич. Живой, здоровый, освещенной солнцем... Мы смотрели на него, а он - на нас. Что он надеялся углядеть, что отыскать... Кто его знает? Может быть белые крылья, а может быть хвосты и рожки.

- Вот вы какие, посланцы будущего.

Тон его был странным. Во всяком случае ни разу не торжественный. Похоже нам придется ломать стереотипы в мозгу Генерального Секретаря. Ну не верил он в нас и не правды он ждал от нашей встречи, а только лишь удовлетворения любопытства.

Оглядев нас попристальнее, он сказал.

- Ну... Гостей полагается чем-то угостить... Вам, по своей молодости, можно чаю с пряниками...

Никита не растерялся.

- А мы и от коньячку бы не отказались,- сказал он. – Здоровье позволяет.

Брежнев хмыкнул, повернулся к Андропову.

- А они у тебя зубастые...

Видно было, что хозяин дачи никак не может понять, как ему к нам относиться. Какая-то чувствовалась в его поведении насторожённость, какое-то недоверие на уровне инстинкта. Честно говоря, и сами мы испытывали вполне понятное волнение. Это ведь не на собственной кухне напротив телевизора чай пьем. Вот он, Ильич. Живой. И даже, как и всякий другой Ильич, живее всех живых...

Он показал на кресла около стола.

- Присаживайтесь, комсомольцы.

Дважды нас просить не пришлось. Я посмотрел на Андропова. Тот улыбнулся и мне стало легче. Он словно бы стал членом команды. Мелькнула дурацкая и совершенно неуместная мысль - вот играл бы Юрий Владимирович на пианино! Я нервно хихикнул.

- Ну.... Расскажите почему вы о нас столько много знаете...

- Стоит ли повторяться? – в ответ переспросил Сергей. – Юрий Владимирович вам наверняка все рассказал, а мы что-то нового в этот рассказ добавить вряд ли сможем.

- Да и не о вас мы знаем, - добавил Сергей. – А о нас самих... У вас, возможно, все иначе получится.

Брежнев качнул головой.

- Да. Мне вот Юрий Владимирович объяснял, как так получилось, ну а теперь вы попробуйте объяснить, как это все с вами произошло.

- Да мы и сами толком не знаем, - сказал я, почувствовал, что товарищи не стремятся взять разговор на себя. Я не стал вдаваться в подробности про наше времяпрепровождение в последние часы в той реальности, про выпивку и Серегину бомбочку, а сказал просто:

- Мы жили там, а потом в какой-то момент проснулись тут, став несколько моложе. Почему и как... Это никто из нас не знает. Думаю, что и здешние ученые тоже не особенно понимают. Просто так вот сложились обстоятельства. Каприз Мироздания.

- Ну-ну...- неопределенно протянул Брежнев. - Удивительное событие.

- Да,- подтвердил Сергей. - Действительно удивительное событие. Лучше не скажешь... Правда надо сказать, что в истории таких событий хватает. Точнее, оно точно не первое.

Что Андропов, что Брежнев посмотрели на нас с удивлением.

- Уникальное, как Тунгусский метеорит...- продолжил Сергей. - Вон когда прилетел, а столько времени прошло до сих пор никто точно сказать не может что там такое было. То ли метеорит, то ли инопланетный корабль...

- Ну хорошо, хорошо... Мне тут Юрий Владимирович страшного наговорил о том как наша страна пропадет...

Он говорил и я видел, что он просто не допускает малейшей мысли, что это – правда. Армия! Флот! Промышленность! Страны народной демократии! Мировая система социализма! И против этого - три мальчишки. Три волосатых студента.

Никита тоже почувствовал это и усмехнулся.

- А никто и не говорит, что у вас будет тоже самое, что и у нас. Это все произошло с нами, с нашим Советским Союзом, а вот что случиться у нас... Надеюсь мы доживем, посмотрим.

- Ну... Это успокаивает. Наверное, и посоветовать что-нибудь сможете?

Тон у него был какой-то неправильный. Отвыкли мы тут при общении с Властью от такого тона. Не насмешка конечно, но такое явное недоверие, что...

- Советовать вам мы не будем, – сказал Никита жестко. - Мы об этом уже с Юрием Владимировичем говорили... Мы только можем рассказать о том, что случилось у нас...

Брежнев прищурился.

- Так ведь и рассказать можно по-разному. Акценты, так сказать, расставить в нужных местах.

- Можно, - согласился я. – Но у вас есть возможность проверить то, что мы скажем, а не просто принимать на веру наши разговоры. И сделать свои выводы. Мнение свое мы можем сказать, но сразу оговорюсь...