Война

Когда мы выехали со двора, я с досадой понял, что надо было оглушить и тех, кто в яму попал. Сами они не выберутся, но криками могут привлечь кого-нибудь, а выбравшись, организуют погоню. Но, увы, крепок я оказался задним умом, к тому же меня отвлек Аррик. Мы с Эйридом в седло забрались сразу же, а вот он никак не мог попасть ногой в стремя, а когда попал, то вместо того, чтобы усесться в седле, разлегся поперек него. И все это Аррик проделал с гримасами боли. Понимаю, плети это больно, но сейчас не до этого, надо быстрее убираться.

В конце концов, с грехом пополам Аррику удалось усесться, и мы двинулись в путь. Картина была еще та. Мне до этого надоело нянчиться с Эйридом, только-только парень приноровился к верховой езде, так пожалуйте еще одно недоразумение. Он что, никогда в седле не ездил? Оказалось, нет. Грасс, к которому нанялся в услужение его старший брат (ну, и Аррик вместе с ним до кучи), был уже стар, ходил еле передвигая ноги. Какая уж тут верховая езда. Коня у них поэтому не было, учиться негде. А у соседей не попросишь – кто же даст своего коня покататься?

До переправы добрались меньше, чем за час. Паром через Арак ходил, конечно, без всякого расписания – как только наберется двадцать-тридцать желающих переправиться на ту сторону, тогда и паром двинется. Плата, что за человека, что за коня была одинаковая – по одному тигриму с носа. Кажется, мелочь, но только на первый взгляд. Если подсчитать, то получается, что за ходку владелец парома получал целый балер. Несколько ходок в день – несколько балеров в кошельке. Очень выгодный бизнес. Но почему вижу только один паром, где конкуренция? Думаю, не так здесь всё просто. Хозяин парома умеет делиться, причем как бы при этом не отдавая большую часть заработанного. А то и вовсе паромщик всего лишь наемный работник, а сам паром вместе с нехилым заработком принадлежит кому-то из местной верхушки.

Когда мы подъехали, на пароме в ожидании переправы находилось пять человек и три лошади. Не густо, ждать отправления можно долго, так и дождемся, что погоня появится. Выспросив все про отправление, я подошел к паромщику и предложил ему один балер с условием, что он немедленно отправится на ту сторону. Я же компенсировал ему стоимость потери дохода, к тому же с лихвой – с других пассажиров он стрясет восемь тигримов, так что не только прогадает, но и дополнительно заработает. Паромщик все подсчитал и согласился.

Через пару часов стало смеркаться, поэтому мы сделали маленький крюк, заехав в небольшую деревеньку, что располагалась на пригорке. Не спать же в поле, не лето, ночи все еще холодные. В грязной избе располагаться желания не было, поэтому я выбрал сеновал. А вот куда Аррика пристроить? С собой брать не хотелось. Грязь, вши, да запах. От нас тоже пахло, но в основном конским потом, а вот от оборвыша… Одним словом, его пристроили в хлеву. Ничего, зато не замерзнет.

Завтра утром, как проснемся, дам я ему несколько монеток и оставлю здесь. Скоро посевная и батраки будут нужны. Конечно, обноски ему надо сменить, значит, утром куплю я ему у местных жителей какое-нибудь старье. Надо бы посмотреть, что у него с телом, плети дело такое, но я не лекарь, помочь ничем не смогу. Конечно, все из-за меня, но, с другой стороны, он же бесправным рабом был, илотом, а сейчас хоть какой-никакой, но вольный человек. А помогать ему… Всем не поможешь, я не из армии спасения. Хватит с меня и Эйрида. Кстати, парня тоже надо будет куда-нибудь пристроить, вывезти из Силетии, дать денег и гудбай.

- Вучко, - позвал меня Эйрид, лежавший неподалеку в той же кипе сена, что и я.

- Да.

- Я что хотел спросить. Вот этот, которого ты с собой взял, он кто?

- Кто? Я с друзьями этой осенью в Нантере жил. А у него старший брат был, работал по найму в услужении у одного старого грасса. Ну и поцапался я с ним и его дружками. Пару раз они на меня нападали, вот и пришлось кулаками помахать. А этот за брата вступился. Я его тоже разок стукнул.

- Погоди, я не понял. Он, говоришь, с братом в услужении был? То есть они виланы, что ли?

- Конечно, разве Аррик на грасса похож?

- Похож? Нет, конечно. Но как виланы могли посметь напасть на грасса? Разве за это не бьют?

- А я тогда грассом не был.

- Это как? – Эйрид был поражен тем, что я ему сказал. Ну, конечно, я же для него все время грассом был, а тут такое.

- Мы скрывались, а нас искали. Вот и пришлось мне стать слугой. А Дири, это пацанчик наш, он стал илотом.

- Как илотом? Грасс сам стал илотом?!

- Дири не грасс. Он как раз из бывших илотов, поэтому роль сыграл хорошо.

- А ты? Надо же, сам согласился слугой стать!

- Как сказал бы Дири – подумаешь!

- Все равно странно и удивительно. Хотя не мне судить, что я знаю об окружающем мире? Так этот Аррик тебе не друг и не приятель? Но почему ты ему помог? Сам полез к этим бандитам, мы с трудом вырвались. То есть ты вырвался. Три балера заплатил. Я не понимаю. Сам же сказал, что его брат на тебя нападал, а этот тоже с ними в драку лез. Вы же, получается, враги были. Или не так? Что-то еще было?

- Было. Когда рилийцы внезапно напали на городок, брата зарезали на его глазах. Я сам видел. Хотели и парнишку зарезать, да я вмешался, отбился от рилийцев, а его домой отправил. Аррик тогда не в себе был. Больше я его не видел, да и думать про него забыл. Я даже имя узнал только сегодня.

- Тем более, непонятно зачем ты бросился помогать, рисковал же!

- Зачем? Интересный вопрос. Правильнее было бы спросить – «почему?»

- Ну, почему же?

- Потому что дурак. Сам знаю, что дурак. Он не первый, кому помогаю. Вот тебе, например.

- Но я же…

- Что? Ну, говори.

- Я же не вилан.

- Сын эрграсса, так?

- Так.

- Думаешь, я тебе из-за этого помог?

- Раньше думал, теперь нет. Я ведь видел, как ты… вот хотя бы ту девушку, дочь грасса. Деньги ей вернул, помогать стал. Другой бы и деньги забрал, и ее прогнал бы, а ты не такой. Не как все.

- Я и говорю, что дурак. А ты разве умный?

- Я?

- Ты. Когда я был без сознания, в горячке лежал после холодного купания в реке, ты же мог с деньгами уйти, но ведь вернулся. Так? Чего молчишь? А? Сам же сказал, что хотел уйти, а потом противно стало, и вернулся. Ну?

- Я тебе соврал.

- Ты мне раньше уже говорил, когда признался.

- Не говорил. И тогда, когда признался, я на самом деле соврал. Я ведь вернулся не из-за тебя, не потому что противно стало, что тебя обокрал и бросил.

- Как это?

- А так. Не дурак я, а… все рассчитал.

- Продолжай.

- Ты меня завтра утром прогонишь, но я все равно скажу… Я взял деньги и ушел, а потом понял, что мне не уйти, там же спорная земля, то рилийцы, то силетцы, а у меня с собой почти сто тулатов. Твоих денег. И я не знаю ничего. Ни как вести себя, ни к кому обратиться. Знаю, конечно, но только чуть-чуть, что за полгода на свободе понял. Одному, да с деньгами, мне далеко не уйти. Вот я и вернулся, тебя стал спасать. Спас, чтобы самому спастись.

- А зачем сейчас признался?

- Не знаю. Наверное, для того, чтобы ты понял, что я не тот, за кого ты меня принимаешь. Я такой же, как и другие. Я говорю не про происхождение, а про поступки. Чтобы ты знал. И этот Аррик такой же, не обольщайся.

Да, Эйрид меня, мягко говоря, сейчас огорошил. Может быть, я и в самом деле дурак? Еду, вмешиваюсь, спасаю, помогаю, а оказывается… Вот, к примеру, что было бы, если бы я не вмешался и не спас Эйрида на том подворье, когда рилийцы вместе с мутным его пинали? Парня отвезли бы в Гатилию, мучили бы… А я бы спокойно отправился в Кортанию или в одно из таретств, где еще не наследил. С такими деньгами, что у меня были, как бы я устроился! Купил бы усадьбу, деревеньку с виланами, а то и две. Илотов десятка два, и чтобы девчонки погрудастее были. Такие стоят недорого, семь-десять балеров. И на все это потратил бы сорок, пусть пятьдесят тулатов. А другая половина в заначке еще оставалась бы.