Чужие земли

Обратная дорога измучила обоих парней. А степнякам было хоть бы что. Те с легкостью двигались по родной для них степи, став одним целым со своими конями. До крепости добрались за сутки. Эрве и Вучко проводили до большой юрты. В центре ее горел костерок, а пространство в округе было покрыто шкурами животных, часть из которых еще сохраняла мех.

Эрве удивился – такая жара и зачем-то костер, пусть совсем небольшой, но горит же, добавляя жару в душной юрте. Зачем он нужен? Приготовить обед? Для этого во дворе пылает другой, уже настоящий костер, на котором что-то варится в чугунке. Позже он узнал о причине появления костреца. Степняки что-то курили, какие-то травы, бросая их в маленькое пламя.

В юрте, вероятно, жили воины башьи Огрыма, но сейчас она была пуста. Парням указали на пустующую сторону, куда две местных женщины принесли шкуры с еще не вытертым мехом. Конечно, не без мелких вошек. Волчонок брезгливо передернулся, да и сам Эрве не без гадливого чувства растянулся на шкуре. Разбитое тело требовало отдыха.

Через пару часов открылся полог юрты, и появился Огрым. За ним следом воин нес на руках Дири. Тот был голый и без сознания. Вихрастая голова пацана свисала вниз и дергалась в такт шагам степняка.

Вучко вскочил на ноги, Эрве поднялся вслед за ним. Тем временем Огрым показал на землю, и воин бесцеремонно, даже не положил, а бросил Дири лицом вниз. Спина пацана вся была в запекшейся крови, сквозь корку которой проглядывали багровые рубцы.

- Что с ним? – Волчонок повысил голос, - что?!

Огрым движением руки отослал своего человека за пределы юрты, а сам уселся на место, которое прежде занимал Эрве.

- Я слово сдержал, хотя мне пришлось раскошелиться. Этот илот оскорбил уважаемого воина моего брата и понес наказание. Убрай ни в какую не хотел слышать о выкупе, илот должен был умереть в колодках. Так, чтобы видели все. Подобное оскорбление со стороны илота наказывается только смертью.

Волчонок стоял над лежащим Дири, и Эрве видел, как наливалось краской его лицо, а пальцы рук сжимались в кулаки.

- Кто приказал это сделать?

- Убрай. Только он вправе отдать приказ о казни своего провинившегося илота.

- Огрым… значит, так. Я помогу тебе убить твоего брата. Но ты вылечишь Дири.

- Дири – этот илот?

- Это Дири.

Огрым покачал головой.

- Он почти дохлый. Двое суток просидел в колодках на солнце после плетей. Не жилец. У него не осталось сил. Вряд ли доживет до утра. Только поэтому Убрай мне его отдал.

- Нет сил?

Вучко стоял над Дири, закусив губу с такой силой, что по ней потекла маленькая капля крови, упавшая на покалеченную спину илота.

- Башьи! Я помогу убить твоего брата, но если Дири умрет, то помогать с Кульяком не буду. Это мое слово.

- Но мальчишка не жилец.

- А вот это еще посмотрим. Пусть займутся его спиной, напоят.

Огрым отдал громкий приказ, полог юрты откинулся, показавшийся воин о чем-то спросил вождя, тот нетерпеливо ответил, отдав приказ, и воин тут же исчез.

А Волчонок, подхватив тело Дири, понес его к костру.

- Эрве, постели шкуру.

Потом он осторожно положил худенькое тельце на шкуру, переложив Дири на бок таким образом, что костер стал светить в лицо умирающему, а сам подбросил несколько сухих лепешек, чтобы разгорелось пламя.

- Эрве, поддерживай его так… И дай мне возможность сосредоточиться.

Эрве выполнил просьбу Вучко, не понимая и загадывая, что тот собирается делать. А Вучко, закрыв глаза, начал слегка покачивать головой. Затем открыл глаза и положил ладонь на грудь Дири, а другую протянул в сторону пламени костра. И замер.

Эрве застыл, не в силах отвести глаза от творившейся волшбы. Вот только какой? Волчонок опять его удивил, не было ни плетения тайных знаков, ни шевеления губ, из которых должны вытекать слова заклятья. Ничего этого не было. Были только немигающие глаза Волчонка, смотревшие в пламя костра. И обильный пот, заструившийся по его лбу. По телу Эрве пробежали мурашки. Ему, как день назад, когда Волчонок творил волшбу с Огрымом, стало вдруг зябко, хотя до огня костра было совсем рядом – всего два шага.

Тело находящегося в беспамятстве, уже умирающего Дири, вдруг дрогнуло, а затем Эрве увидел, как тот открыл глаза.

- Вучко, - с трудом прохрипел парнишка, - я знал, что ты придешь.

- Воды, дайте воды.

В юрте никого, кроме Эрве, не было, кто бы мог подать напиться, но Эрве поддерживал Дири. Ковш воды к его удивлению подал башьи. Видимо, тот тоже настолько был поражен результатом волшбы, что забыл о своей степной гордости. Сам башьи подает воду мальчишке-илоту!

- За что тебя?

- Они с меня хотели снять… сняли одежду, - Дири, утоливший страшную жажду, выговаривал слова уже намного лучше, да и внешне преобразился, в нем засветилась какая-то энергия, - и сапожки. Они такие хорошие, я так мечтал их поносить, а они. Господин, - Дири повернул голову к Эрве, - я же только на время хотел поносить, потом бы отдал… а они стали снимать. Вот и ударил его, а тот какой-то важный начальник. Десятник или даже сотник. Вот меня и…

Полог юрты откинулся, и на пороге застыли фигурки двух женщин. Огрым что-то им сказал, и те направились к Дири. Парнишке промыли спину теплой водой, смыв часть запекшейся крови и несколько мух, которые, оказывается, до сих пор облюбовали спину Дири. А затем наложили целебную мазь. Наконец протянули чашку с питьем, которую Дири с отвращением выпил. Не сразу, конечно, а только после приказа Вучко. Волчонка бывший илот слушался беспрекословно. После этого Дири заснул. Именно заснул, а не потерял сознание. Дыхание его было ровным, а щеки покрасневшими.

Когда женщины покинули юрту, башьи прищелкнул языком.

- Шаман у Кульяка должен полдня волхвовать, но все равно его волшба будет слабее твоей. Далеко к полуночи и к заходу солнца живут огнепоклонники. У них такие же волосы. Цвета огня. Ты из их рода?

- Они маги? Рыжие? - Волчонок почему-то возбудился, даже занервничал.

- Я не знаю, маги или нет. Их здесь не бывает, хотя илоты с такими волосами, как у тебя, попадаются, но очень редко. Те земли далеко от наших степей.

По возбужденному виду Вучко было заметно, что информация башьи Огрыма для него очень важна. Эрве, кажется, догадался, кто же такой этот Волчонок. Мать из благородных, полюбившая рыжего отца Волчонка. Родила, а ребенка куда-то дела. Отдала, а то и просто велела подбросить. Вот тот теперь и идет на родину предков, желая разыскать отца.

И еще Эрве понял из слов проговорившегося Вучко. Тот спросил башьи, не маги ли те рыжие люди. Причем Волчонок произнес это таким тоном, что он знал, либо догадывался, что жители страны на дальнем северо-западе были магами. Конечно, не все, столько магов быть не может. И отец Волчонка, Эрве об этом догадался, тоже владел мастерством волхвования. Мать и отец – оба маги. Вот откуда у Вучко такие способности и редкая для окружающего мира волшба.

- Я вижу, что илот будет жить. Мои люди помогут в его лечении. А ты поможешь убить Кульяка.

- По Кульяку я еще не определился, согласился пока на твоего брата.

- Когда ты начнешь?

- Если завтра Дири станет лучше, и он пойдет на поправку, я должен осмотреть крепость и увидеть, где живет твой брат.

- Тэйке хороший шаман. Тебя он не увидит, а вот его? – Огрым ткнул пальцем в сторону Эрве. - Ты сможешь его скрыть?

- В смысле, чтобы никто не узнал, что Эрве имеет способности к магии?

- Да.

- Нет, не смогу. Меня, думаю… надеюсь, этот ваш шаман не заметит. Для него я буду, - Вучко усмехнулся, - пустой вилан.

- Тогда твоего спутника нужно убрать из крепости. После смерти брата Кульяк и Тэйке перевернут здесь все.

- И куда Эрве денется?

- Степь большая, а ее юг принадлежит мне. Кульяк туда не сунется. Твой спутник переждет в степи.

- Хорошо, башьи. Но есть ли гарантия, что он вернется обратно?

- Слово башьи!

- Слово это хорошо. Но я бы хотел и чего-нибудь более гарантированного… Ну, вот хотя бы… Перед тем, как Эрве покинет крепость, я проведу, как это называется… обряд волхвования. Дети у тебя есть?