Страница 16 из 33
— Чуви!
— Да ладно тебе, Старик. Они и так всё время в работе. За пару секунд ничего не случится.
— Да что ты говоришь! Не делай вид, будто не знаешь, что многие днём и ночью мечтают о том, что смогут обойти защиту Сестёр.
— А ну тебя, — отмахнулся Чуви и подошёл к капсуле, на боку которой красовалась цифра «1». Возле неё стояли двое. Невероятно высокие, под три метра ростом, одетые в длинные тёмно-синие балахоны - Инженеры. Балахоны скрывали их тела полностью, а руки, от кончиков пальцев до самых плеч, покрывали медленно пульсирующие перчатки, тёмно-синего, почти чёрного оттенка. Лица были скрыты за масками с респираторами с зеркальными глазницами и за плотными гладкими шлемами, таких же тёмно-синих оттенков. Всё это, вместе с длинными тощими и гибкими руками. придавало Инженерам сходство с глубоководными чудищами. Увидев Чуви, они слегка поклонились ему, и ближайший из них обратился к нему потусторонним и очень низким голосом:
— Мы недовольны столь необдуманным вмешательством в наши планы, но мы не можем отказать сыну госпожи Яирам.
— Здорово головастики, — небрежно сказал Чуви, засунув руки в карманы. — Я вот сначала с вами поздоровался, а вы вот так сразу, да в претензии. Не красиво.
— Приносим прощения, но даже нам стало не по силам ладить с «Советом», а наш орден уже не настолько могущественен, как раньше. Мы вымираем, и скоро ладьи наши навсегда наполнятся призраками прошлого, настоящего и будущего.
— Вот так я вам и поверил, головастики! — отмахнулся Чуви. — Вам и Совет не почём, как и мы, так и кто-либо. Ну, ладно. Я лично поймаю засранца и назад, и, если хотите, валите всё на меня. Они всё равно не смогут со мной ничего сделать. По крайней мере, на данный момент.
— Если на то воля ваша, — отозвался Инженер и вновь поклонился, чуть ниже прошлого раза, а после выпрямился и медленно указал в сторону капсулы. —Тогда прошу вас возлечь и постичь непостижимое всего лишь в одно мгновение. Второй инженер на что-то надавил на капсуле и повернул. Сосуд с лёгким трением начал сжиматься и уменьшаться, а когда стал чуть выше и шире Чуви, замер и беззвучно открылся. Мусорщик повернулся в сторону Гарибальди и Бэбила, отдал им честь в самой ироничной форме, на которую был способен, и устроился в капсуле. Петрос принципиально не смотрел на Чуви, а Бэбил в ответ поднял чашку с чаем. Мусорщик уже было хотел дать знать второму Инженеру, что он готов, как первый преподнёс ему такой же шлем как и у него. — Вы забыли.
— Я не забыл. Он мне просто не нужен.
— Инстр…
— А ну тебя! Давай сюда!
Крышка капсулы замкнулась, и второй Инженер начал выводить в воздухе сложные фигуры и знаки. Перчатки на его руках стали пузыриться и отсвечивать неоном. Выемка под капсулой беззвучно открылась, показывая скрываемую за ней густую и безликую неизвестность. Сосуд завибрировал и ожил. Он слегка двинулся вперёд и, сел в открытую тьму выемки. Капсула состыковалась и затихла. Первый Инженер подошёл к ней и заглянул внутрь. Чуви в ответ, не глядя на Инженера, показал ему средний палец. Инженер, проигнорировав жест, взглянул на своего напарника. Тот одобрительно кивнул головой. Второй подошёл к небольшой панели возле капсулы, и слегка провёл по ней своими длинными руками, и та ожила. Инженер начал выводить на ней новые символы. Чуть ниже ожили два прозрачных и пустых кабеля с двумя иглами на концах. Они змеям поползли к боковым отверстиям капсулы и вонзились в них. Через мгновение по ним потекла ядовито-зелёная жидкость и начала быстро наполнять камеру. В тот момент, когда она полностью заполнилась раствором, второй Инженер рассёк наискось воздух правой рукою. Капсула ожила и завибрировала. С Чуви в это время происходили новые метаморфозы. Растворилась одежда, кожа стала прозрачной. Затем начали исчезать мышцы, сосуды, органы и кости. Дольше всех держались алые глаза Чуви, но и они исчезли через мгновение, оставив лишь каркас тела. Следом обмякло и тело, растворившись в жидкости.
Второй Инженер, посмотрев на датчики, поднял в одобрении правую руку, и первый Инженер надавил на тонкий змеевидный рычаг. Жидкость исчезла в пустоте.
Глава 5 "Перепутье"
Первый инженер посмотрел на Гарибальди. Петрос дал знать кивком, что понял его.
— Диспетчер Па?
— Все в норме. Он уже покинул пределы Уровня и направляется к Перепутью один-два.
— Что ж, можно спокойно выдохнуть, я прав? — поинтересовался Бэбил.
— С тех пор, как ты нас покинул, чрезвычайных случаев при использовании Перепутья давно не было, не считая парочки казусов. Хотя никогда не нужно расслабляться.
— С Чуви никогда нельзя расслабятся, — вывел мудрость Бэбил.
В то же время, то, чем стал Чуви покинуло подпространство и погрузилось в глубинную часть межпространства - внутренний космос, наполненным изначальным хаосом, всем и ничем. Здесь не было времени в обычном его понимании, а расстояние было подобно миражу. Звук, как таковой, отсутствовал, были лишь отголоски чего-то бурлящего, скрипящего и стонущего вперемешку с перворождённым ничем. Не было и логики. Геометрия была бесформенной, а арифметика необъяснима ничем, кроме болезненной абстракции.
Чуви лучом света проносился через арки вечно меняющихся узоров холодных и раскалённых до белизны газов, а затем перед ним выросла необъятная стена ослепительного света, и он стал ничем. Может прошла вечность, а может всего лишь мгновение, но вот он почувствовал, что у него вновь есть тело. К нему вернулось чувство осязания и равновесия, но прочие чувства по-прежнему как будто бы отсутствовали. Чуви был гол и покрыт слизью. Он почувствовал, что слизь то ли испаряется, то ли впитывается кожей, а его что-то покрывает и облегает от стоп до самой головы. Голову слегка сжало, дышать стало тяжелей. В этот момент о себе дали знать другие чувства. Сначала мозг распознал запах стерильного воздуха, пропущенного через фильтры респиратора. Потом ожил слух и Чуви услышал, как пульсирует в нём кровь и работает сердце, а в остальном его обнимала гудящая пустота. Наконец с глаз спала пелена, и он увидел через стекло шлема колеблющую лёгкую дымку.
Чуви поднялся, чуть пошатываясь, снял шлем и внимательно осмотрелся. Он понял, что попал туда, куда следовало - в Перепутье.
Это была круглая светлая комната, освещённая развешанными по всему потолку светильниками, полными холодного голубого света. Стена гладкая, без узоров и украшений, но с множеством дверей без ручек. Она медленно и беззвучно двигалась справа налево. Чуви стоял в центре зала. Он посмотрел вверх и увидел небольшое отверстие в форме глаза. Там отражался далёкий и холодный внутренний космос, украшенный разноцветьем триллионов холодных миражей звёзд. Чуви повернулся вокруг своей оси и увидел, что сзади него стоит длинный стол, покрытый белой скатертью, и тяжёлый резной стул с высокой спинкой. На столе располагалась простая, но самая необходимая еда, и пластмассовая бутыль, наполненная прозрачной, чуть красноватой жидкостью. Чуви усмехнулся, подошёл к столу, взял питье, и только он начал отвинчивать крышку, как из его уха вылезла золотая раздвоенная нить — одна поползла к его глазу, а другая ко рту.
— Чуви! Меня слышно? — раздался в его голове приятный баритон.
— Ба! А я думал первым, что засвербит у меня в ухе, будет занудный скрежет Старика! — удивился Чуви.
— Ну, так как я теперь твой начальник, пусть и официально лишь с завтрашнего дня, поэтому мне было дано право контролировать тебя.
— Неплохо, неплохо, но если я посчитаю твои команды неубедительными, то тогда я буду действовать по собственным представлениям. Ты ведь не против?
— Против, но ведь я таких команд не даю, как и не давал их Петрос до этого, кстати.
— Ладно, ладно, — отмахнулся Чуви. — Так, как там поживает наш шалунишка? Добрался до нечестивых? А то мы и так не слишком спешили, а он уже мог устроить там маленький геноцид.
— Не переживай. Как я понял, он весьма избирательный и педантичный и не будет устраивать настоящую массовую резню, по крайней мере, при свете дня. Кроме этого, за ним следит Па. Плюс к этому, нам удалось настроиться на его жизненные ритмы, и ты не поверишь в каком он блаженстве, но при этом в смятении. Но ты прав, если мы задержимся хоть ещё на сколько, то кто-то обязательно пострадает.