Перикулюм

— Тебе нужно немного отдохнуть, — сказал Киаран, когда мы, наконец, отстранились друг от друга, и, убрав с моего лица волосы, начал подниматься с кровати.

— Нет, — выпрямилась я. — Ты знаешь, чего я хочу. Не заставляй меня умолять.

Киаран наклонился и провел подушечкой большого пальца по контуру моих губ.

— Тогда возьми это, куколка. И тебе еще больше захочется того, что я скрываю гораздо тщательней. Я не поддамся на твою истерику и не дам тебе желаемого. Для тебя это слишком.

Несмотря на его слова, ни в каком дополнительном стимуле я не нуждалась. Я потянулась к пуговице его джинсов. Он засмеялся, и у меня бешено забилось сердце.

Я стянула джинсы ему на бедра, обнажая аккуратно подстриженные черные волосы, пока не добралась до того, что хотела.

Его член. Жилистый и толстый.

Твердый.

Идеальный.

Не настолько огромный, чтобы разрушить мои стены и нанести непоправимый ущерб, но все же достаточно большой, чтобы оставить довольно много вмятин.

— По ходу, мне придется передумать. Продолжай вот так смотреть на мой член, и ты получишь все, что захочешь.

— Я просто хочу тебя, — ответила я, поднимаясь с кровати так, чтобы мы оказались как можно ближе друг к другу.

— Я всегда у тебя был.

Я не знала, что он имел в виду, но моя голова и так была полна множеством других витающих вокруг него мыслей.

Я приподнялась на цыпочки и крепко его поцеловала.

Киаран зарылся руками мне в волосы и запрокинул назад мою голову, чтобы еще больше разжечь пыл. Но этого все равно было недостаточно. Я развернулась вместе с ним и надавила ему на плечи. Он улыбнулся мне в губы, но подчинился, создав иллюзию, что тут все контролирую я. Это было прекрасно, я по-прежнему добивалась своего — по-прежнему делала то, чему меня всегда учила мама.

«Трахни своих демонов, пока они не трахнули тебя».

Именно таким он и оказался. Киаран был развратом и тьмой, к которым я могла прикоснуться руками и почувствовать на языке их вкус. Из него сочился грех, в котором мне хотелось утонуть. Хотелось, чтобы он весь оказался у меня внутри и коснулся тех мест, о которых никто другой не решался и подумать.

Как только он сел на край кровати, я оседлала колени Киарана и взяла в руку его член.

Киаран схватил меня за задницу и, пока я на него опускалась, не сводил с меня глаз.

Его член оказался больше, чем я предполагала ранее. Мое тело приспосабливалось к его размеру, чувствуя, как он растягивает меня, обжигая восхитительной болью. Я втянула воздух и, положив руки ему на плечи, благодарно застонала.

— Только теперь не тормози, — насмешливо сказал он. — Хотела меня трахнуть, так трахни. И сделай это хорошо.

Его слова толкнули меня за грань. Я раскачивалась на нем, двигая бедрами. Найдя нужный темп, я принялась скакать на нем, бесстыдно принимая все глубже в себя, стискивая внутренние мышцы, чтобы нам обоим почувствовать больше.

Его руки мяли мне задницу, толкаясь в меня все сильнее и сильнее, пока он не вернул себе контроль. Схватив меня за волосы, Киаран рывком запрокинул назад мою голову, и от боли у меня на глазах выступили слезы.

Он сомкнул губы на моей левой груди, и так сильно ее прикусил, что поранил кожу.

Вскрикнув, я кончила… очень сильно. Киаран не дал мне возможности собраться с мыслями. Он встал и положил меня на спину, подтянув вверх мои колени, пока не заболели мышцы ног.

— Никто и никогда больше не получит эту часть тебя, — выдавил он, снова вонзаясь в меня своим членом и задавая изнурительный темп.

Он трахался так, словно его главной целью было разорвать меня пополам. И мне еще никогда так сильно не хотелось, чтобы меня растерзали.

Когда он наконец отпустил мои ноги, то обхватил обеими руками за горло и стал вколачиваться в меня с удвоенной силой, поскольку его хватка становилась все крепче. Киаран спокойно мог при желании лишить меня жизни — он был достаточно чокнутым, чтобы это сделать. Осознание этого факта вызвало во мне еще один прилив возбуждения, увлажнивший его член.

Я кричала, умоляла его не останавливаться. Наши влажные от пота тела скользили друг по другу. Я впилась ногтями в его мускулистую спину, пытаясь оставить на нем свою метку.

Кончать с членом внутри меня было такой редкостью, что я не могла угнаться за частотой, с которой он дарил мне все новое и новое удовольствие. И, если таков был его обычный стиль, то он был прав: где-то в глубине души мне уже хотелось большего.

Мое тело сотрясалось и дрожало, по венам бежал адский огонь. Его хватка стала болезненной, из груди вырвалось низкое рычание. Киаран перекрыл мне приток кислорода, и у меня в глазах заплясали темные точки.

Когда мне уже начало казаться, что я вот-вот отключусь, он полностью отстранился и, перевернув меня на живот, зарылся пальцами мне в волосы. Затем снова вошел в меня и впился зубами мне в плечо.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Я проснулась оттого, что Киаран нежно провел костяшками пальцев по моей щеке. Он до самых плеч накрыл меня шелковой простыней. Открыв глаза, я взглянула на него, гадая, о чем он думает.

Мое тело болело — везде — в самом лучшем смысле этого слова.

— Нам не следовало этого делать.

«Ауч».

— И все же, — быстро добавил он. — Не пойми меня неправильно, находиться внутри твоей киски теперь станет моим любимым хобби, но это едва ли половина того, что я хотел с тобой сделать.

— Мне показалось, что ты неплохо справился, но если есть что-то еще…

Киаран самоуверенно ухмыльнулся.

— Я не собирался трахать тебя абы как. Ты, как минимум должна, была возносить хвалу богам.

— Ладно, беру свои слова обратно.

— Слишком поздно. Я совсем недавно слышал, как ты распевала мое имя, словно молитву. В самое ближайшее время я сделаю так, что ты вообще не сможешь говорить. Ты будешь кончать, рыдая в кровавом месиве.

Не стоит отрицать, что, услышав такое заявление, я окончательно на него запала. Мне хотелось этого не меньше, чем выбраться из этого адского города, но я не могла предаваться фантазиям из-за хорошего секса…

Из-за сумасшедших флюидов, исходящих от этого ослепительного психопата.

— Слишком громкие слова для одного раза, — сказала я, ничем не выдав свои мысли.

— Ты ведь знаешь, что мой член будет возвращаться в тебя еще столько раз, что мы оба собьемся со счета, — он переключился с моей щеки на плечо.

Я еще глубже зарылась лицом в подушку, глядя, как Киаран ко мне прикасается. У него было такое сосредоточенное выражение лица, будто он запоминал свои ощущения.

Наверное, так оно и было, и от этого у меня закружилась голова… и стало грустно. Мне никогда не удастся найти ему достойной замены. Киаран станет еще одной потерей, которую я буду пытаться восполнить всю оставшуюся жизнь.

Его невероятного цвета глаза скользнули по моему лицу, и он уловил мое замешательство, прежде чем я успела его скрыть.

— Что случилось, куколка?

— Почему так ты меня называешь?

— Потому что ты — моя идеальная кукла.

— Не знаю, как мне относиться к тому, что меня сравнивают с неодушевленной куклой.

— В том-то и дело. Когда я дергаю тебя за ниточки, ты оживаешь.

Киаран так добродушно это сказал, что я вскинула брови.

— Этот разговор принял какой-то странный оборот.

— Этому разговору никогда не охватить всех аспектов того, чем мы с тобой будем заниматься.

Я не знала, как объяснить ему то, что имею в виду, но, если бы Киаран и впрямь был отпрыском одной из семей Основателей, то наверняка бы понимал, что по окончании нашего маленького приключения вероятность того, что мы станем друг для друга чем-то большим, ничтожно мала.

В этом аду или в том, в котором я жила до сих пор, нам с ним не могло обломиться ничего, кроме украденных, запретных моментов. Уж моя семья бы об этом позаботилась.

Даже если бы у нас с ним что-то получилось, сомневаюсь, что нам было бы хорошо вместе, после того, как эта животная похоть рассеется.