Страница 52 из 54
Люди гадали, когда же они снова встретятся. В некоторых «особенных» журналах, которые издавались в Секте, юные девушки даже писали сочинения, в которых представляли себе эту встречу…
И теперь она происходила прямо у них на глазах.
Невероятная удача.
Люди зашумели, заволновались; меж тем Мьяо Чжо остановилась. Заметив человека у себя на пути, она сперва испытала сильнейшее негодование и уже собиралась проучить мерзавца, но потом узнала, кто это был такой, и краешки её губ невольно приподнялись.
Сима Фэй! Наконец… Наконец он сам решил показаться перед ней. Всё это время она хотела заставить его самостоятельно прийти к себе на поклон, и хотя встреча посреди дороги была немного неожиданной — пускай. Так даже лучше. Мьяо Чжо быстро посмотрела по сторонам, на многочисленных людей, которые за ними наблюдали. При таких обстоятельствах она сможет публично заполучить его покорность и наконец вырвать занозу, которая так долго смела теребить её гордыню.
Мьяо Чжо махнула своей тонкой ручкой, приказывая своему кортежу оставаться на месте, и выступила вперёд.
Сима Фэй тоже прошёл несколько метров, после чего пара оказалась лицом к лицу. Девушка была заметно ниже, и в то же время смотрела на собеседника с явным превосходством.
— Я бы хотел поговорить, — спокойно сказал Сима Фэй.
— Позволяю, — ответила Мьяо Чжо.
Момент настал. Сейчас он будет просить стать её подчинённым. Разумеется, она ему откажет. Он слишком долго тянул со своей просьбой. В таких делах нужно быть своевре…
— Я прошу тебя перестать распускать слухи про Лу Инь.
— Слухи?
Светлое личико Мьяо Чжо омрачила хмурая трещина. Но уже вскоре она пришла в себя и с трудом сдержала ядовитую усмешку. Значит, её план сработал… Отлично! Не подавая виду, она спросила высокомерным тоном:
— Какие слухи?
— Журналист по имени Лао Фань рассказал мне, что это ты приказала ему написать статью.
Лао Фань? Признался? Мьяо Чжо припомнила лицо журналиста и поморщилась. Он за это поплатится, решила девушка, после чего снова улыбнулась:
— Не имею ни малейшего понятия о чём ты говоришь…
К этому времени собравшиеся почувствовали напряжение, которое неумолимо накалялось посреди воздуха. Никто не ожидал, что разговор будет развиваться таким образом.
— Имеешь, — спокойно сказал Сима Фэй.
Наконец Мьяо Чжо не выдержала.
— Ты много о себе возомнил, Сима Фэй, — мрачно сказала девушка. — Или ты настолько помешался на этой дрянной служанке, что считаешь, будто я стану порочить её репутацию?
— Не называй её так.
— Как? — прыснула Мьяо Чжо. — Дрянной, грязной, убогой тварь? Я могу немедленно приказать прирезать её посреди ночи, и ты ниче…
Жух!
Раздался свист, и мир перевернулся.
Вокруг зазвучали и немедленно притихли крики. Произошедшее было настолько невероятным и внезапным, что собравшиеся просто не могли в это поверить. Даже Мьяо Чжо ничего не понимала. Она растерянно смотрела на клинок в руках Сима Фэя, лезвие которого сверкало в нескольких миллиметрах у неё перед горлом.
Затем её охватила бешеная, неистовая ярость, за спиной девушки уже было вспыхнул призрак чёрного аиста, как вдруг Мьяо Чжо почувствовала лёгкое покалывание в районе своей шеи.
Аист исчез.
Бешенство развеялось.
У Мьяо Чжо задрожали коленки.
— Не смей говорить про неё дурное… Я предупредил, — сказал Сима Фэй, разглядывая Мьяо Чжо леденящими глазами.
После этого он медленно возвратил клинок в свои простые красные ножны и, не обращая больше внимания на девушку, у которой стучали зубы, и многочисленных зрителей, которые в шоке наблюдали за происходящим, стал неторопливо удаляться по мощёной тропинке.
Пока он поднимался по лестнице и ещё целую минуту после висела тишина.
Затем…
…разверзлась буря.
Глава 45
Выбор
Известия о том, что Сима Фэй сделал, сотворил, учинил, устроил стремительной молнией разлетелись по Секте Жемчужного Истока и сперва вызвали форменное оцепенение; лишь через некоторое время стал раздаваться грохот. И не просто раздаваться — нарастать, так что уже к полудню вся гора жужжала, точно разворошённый улей. Происшествие обсуждали все: слуги, ученики Внешнего круга, Избранные ученики, ученики Внутреннего круга и даже старейшины (разговоры последних, впрочем, происходили за закрытыми дверями).
Все были необычайно взволнованы.
Это было событие монументального масштаба. Новостные издания, которые уже выпустили сегодняшние сводки, пошли на радикальные меры и в срочном порядке стали печатать дополнение. И даже несмотря на то, что люди уже знали о событиях в «Саду Наблюдающих Деревьев», — не узнать об этом было невозможно — они всё равно срывали свежие газеты прямо с витрин и пачкали пальцы немного влажными чернилами: умирающий от голода с меньшим рвением ищет хлебные крошки, чем они выискивали крохи и крупицы доступной информации.
Казалось бы, у происшествия было великое множество свидетелей. Разговор Сима Фэя и Мьяо Чжо происходил на оживлённой улице. Многие запросто могли воспроизвести его наизусть. И тем не менее иной раз слишком громкий звук разобрать сложнее, чем тихий. Всевозможные версии, теории и варианты произошедшего всё равно стали плодиться, как опарыши на теле мертвеца.
Почему Сима Фэй пригрозил Мьяо Чжо?
Некоторые говорили, что это была любовная ссора.
Другие заявляли, что причиной был конфликт интересов, и что Сима Фэй всё это время собирал собственную фракцию.
Третьи и вовсе сочиняли драматичные истории, якобы Сима Фэй был отпрыском небольшого клана, который семья Мьяо уничтожила, и что юноша поклялся отомстить своим обидчикам, а самые желтушные издания писали, что он не просто выставил перед Мьяо Чжо клинок, но «выставил перед Мьяо Чжо клинок», то бишь попытался изнасиловать прямо на глазах у многочисленной толпы…
Впрочем, иной раз звучала правда. Якобы, по словам Сима Фэя, именно Мьяо Чжо распространяла дурные слухи про него и некую девушку, Лу Синь, и что юноша потребовал у неё извиниться. Эта версия тоже была популярной — не потому что правдивой, а потому что намекала на любовный треугольник.
Люди с огромным интересом обсуждали происходящее.
А меж тем официальные лица ломали голову. Им предстояло вынести непростое решение. Ведь формально Сима Фэй совершил нападение на другую ученицу. На самом деле конфликты между учениками Секты происходили повсеместно, — иной раз люди даже теряли конечности, — но в этот раз происшествие обрело такую огласку, что Бюро Правопорядка больше не могло держаться в стороне.
Все гадали, что за наказание ожидает Сима Фэя.
Может, его посадят в тюрьму.
Лишат культивации?
Повергнут пытке или публичному унижению?
Ни то, ни другое, ни третье… Вскоре последовало официальное заявление, в котором говорилось, что Бюро Правопорядка не собирается ничего делать, поскольку пострадавшая (Мьяо Чжо), по крайней мере на данный момент, не стала выдвигать обвинения.
Неужели Мьяо Чжо простила Сима Фэй?
Вовсе нет. Просто для благородной принцессы и наследницы великого клана искать помощь у Стражи было ниже её достоинства. Она собиралась отомстить Сима Фэю своими руками. Хотя бы потому, что таким образом она могла сама выбрать меру наказания (и разумеется сделать его бесконечно жестоким)…
Собственно, когда прошло первоначальное потрясение, люди поняли, что им нужно определить, кто в этой истории был правым, а кто виноватым. И достаточно скоро все решили, что виноват был Сима Фэй. Причиной была пропаганда, а также официальное заявление клики Жемчужных копий, одной из наиболее влиятельных фракций Секты Жемчужного Истока.
С недавних пор Мьяо Чжо стала её официальным предводителем. Неофициально, должность всё ещё принадлежала ученику Внутреннего круга Хао Дину. Последний обладал огромным влиянием и даже превосходил в этом отношении некоторых старейшин. Говорили, что сам он находится на стадии Истинного Ци. Его слова были на вес золота. Именно поэтому, когда он сказал, что Сима Фэй совершил большую ошибку, за которую ему придётся поплатиться… намёк был предельно понятным.