Броневод

За десять лет из стариков только «Посейдон» остался в строю, а мой флот обновился практически полностью.

— Атакуем? — капитан «Варяга» нетерпеливо суетится, ему не терпится в бой.

— Поближе подпустим, гонятся потом за ними ещё… — проворчал я — угол вообще-то не бесплатный! Запроси доклад о готовности от кошмаров.

— Есть! — четко по-военному ответил капитан, дублируя мою команду дальше по инстанции. Сигнальщики уже через минуту вовсю обменивались сигналами. Я посмотрел на корабли своей эскадры и улыбнулся.

Кошмары не производили особого впечатление, в отличии от того же «Варяга» и «Посейдона». С одной башней и боевой рубкой, с длинной дымовой трубой, рамой для запуска ракет и очень низким профилем, они казались металлическим островами, на которых какой-то шутник решил построить круглую хижину из металла и возвёл непонятную конструкцию из металлических профилей. Но тем не менее это было грозное оружие. Водоизмещение больше тысячи тон, длина пятьдесят метров и скорость хода семь узлов, осадка у них была незначительная и для открытого моря они не предназначались. Почти плоскодонки, которые могут ходить по заливам, рекам и шкерам, этакая универсальная плавучая батарея, способная поддержать и пехоту на мелководье, и в тихую погоду прокатится по морю, вдоль береговой черты. Толщина брони разная, от ста до двухсот миллиметров. Самые защищённые части — это башня, рубка и машинное отделение. Вооружены они были двумя гладкоствольными орудиями калибром двести восемь миллиметров, изготовленными в наших мастерских и установленными во вращающейся башне, а также пусковой системой залпового огня, на шести направляющих.

В отличии от кошмаров «Варяг» был вполне мореходен. Этот броненосный крейсер строился как раз с расчётом на то, что основную часть своей жизни корабль проведёт в открытом море. Три дымовые трубы и три машины, обеспечивали ход корабля в штиль и во время боя, на испытаниях выдав скорость в девять узлов, а две не высокие мачты должны были снять нагрузку с допотопных паровых машин во время переходов. Обшитый бронёй крейсер нёс на себе две башни главного калибра, со сдвоенными артиллерийскими системами, и множество вспомогательных орудий, установленных в барбетах. Парусное вооружение брига в свежую погоду позволяло крейсеру развивать довольно хорошую скорость. Корабль был рассчитан на то, чтобы вести бой с превосходящими силами противника и выжить. Для живучести корабля было сделано всё возможное. Водонепроницаемые переборки; три машины; защита руля и возможность установки резервного управления; пожарная помпа и пожарные рукава; изолирование боекомплекта каждой башни в собственном и защищённом бронёй артиллерийском погребе; возможность быстрого затопления отсека с боеприпасами, клапаны и насосы для перекачки воды между отсеками, для выравнивания крена и деферента; подготовленные аварийные команды, снабженные пластырями и необходимым инструментом; оснащения команды средствами индивидуальной защиты, от спасательного жилета, до каски — мы предусмотрели почти всё, что было в наших силах. Сейчас корабль пройдёт испытание настоящим боем, не всё же «Посейдону» за всех отдуваться.

Первенец моего броненосного флота почти не выходит из ремонта, сказываются конструктивные недочёты и множество повреждений, которые он получил за свою жизнь. Гришка вообще предложил его разобрать. Не бывать этому, пока я жив! Старый броненосец покинет строй, но не исчезнет. Возле верфи для него уже подготовлено местечко, где он встанет на вечный покой в качестве музейного экспоната. Я знаю, что это расточительство, тоже железо сейчас в дефиците и его можно с «Посейдона» снять и использовать повторно, однако первый паровой броненосец в мире и чемпион по количеству потопленных английских кораблей, должен быть сохранён в первозданном виде. Не долго старику осталось воевать, скоро со стапелей сойдёт ему достойная замена. Сейчас на верфях, напрягая все свои силы, мои мастера строят сразу четыре корабля. Два систершипа «Варяга» и два линейных корабля, один из которых, под названием «Шторм» почти готов.

Для того, чтобы изготовить броненосный флот нам всем пришлось изрядно поднапрячься. Маленькая лаборатория моих учёных за это десятилетие превратилась в мощный научный центр и целый комплекс лабораторий. Сейчас он громко именуется Первой научной академией Форта-Росс, а я даже его почётный академик. Там уже несколько кафедр есть. Механики, медицины, физики, химии, математики, оптики, систем связи, кораблестроения, геологии, архитектуры, артиллерийских систем и вооружения и ещё с десяток, на которых пока числятся не более одного учёного энтузиаста. К нам приехало довольно много новых учёных, бежавших от репрессий или переманенные моими людьми, выращены свои собственные кадры. Они тянут из меня деньги полноводной рекой, а я даю им ещё и сверх того, что они просят! От них идёт серьезный выхлоп, и в этом есть и мой с Гришей вклад. Научный совет собирается каждый раз, когда кому-то приходит в голову новая светлая идея, и решает, стоит ли её разрабатывать. Окончательное слово всегда за мной, и так как я из будущего, то точно знаю, что сработает, а что нет, так что идём мы можно сказать про проторенному пути, избегая множества ошибок предков. И вот этим всем людям была постелена задача сделать проект корабля, который мы будем в состоянии построить своими силами. И мы его построили!

— Игорёк! — я повернулся к гардемарину — ну ты чего там притих, не ссышь? Пока не поздно могу тебя на берег катером отправить.

— Интересно всё ваше величество, первый раз я в рубке бронехода стою! — русский паренёк лет пятнадцати упорно называет меня царём — Много супостатов, но не извольте беспокоятся не спужаюсь! Хитровы никогда труса не праздновали!

— Ну-ну — хмыкнул я — тогда ладно.

Эта группа из семи русских пареньков прибыла в Форт-Росс совсем недавно. Охотники на каланов привезли из Охотска. Говорят, царём направлены учится у жоховцев морскому делу! Нарисовались и хрен сотрёшь! Грамотки с собой у каждого, пачпарт! Ну вот чего с ними было делать? Приказал учить, тем более на моих кораблях гардемаринов и так хватает, из наших, из коренных так сказать американцев. Подросли за десять лет дети, стали подростками, пора их к нужной профессии определять. Вот так глядишь скоро, и мои сыновья на мостик со мной поднимутся! А парней я научу, как родину любить, и кто такие просвещённые европейцы! А то Петенька то, им, как и в моей истории в рот заглядывает. Хорошо хоть, что сейчас Охотск, учитывая торговлю со мной расстроился знатно, потихоньку и в Америку оттуда переселенцы едут, так что связь с Россией помаленьку налаживается. Говорят, скоро посол царский к нам наведается, выехал два года назад из Москвы, да так до сих пор и едет, пацаны гардемарины его даже обогнать успели. Ну дай бог доберётся, не быстро всё в России, так всегда было.

— Ну ладно парни, с богом! — принял я решение — начнём, пожалуй, командуйте капитан!

По рубке разнёсся сигнал боевой тревоги, капитан «Варяга» раздавал команды, а я смотрел в смотровую щель боевой рубки и пытался вспомнить, какой же по счёту это у меня бой? Не помню, хоть убей. Дневник что ли весьте начать? А в прочем ладно, это не важно, я знаю, что он не последний, значить нечего забивать себе мелочами голову, пора надавать по щам очередным европейцам!