(Не) верные

Только вот мне сейчас даже самый сопливый может задницу надрать, в голове ведь полный туман и неспособность рационально мыслить.

Сажусь в машину и через двадцать минут прикатываю к главному управлению. Интересно, меня выебут без смазки, или просто пожурят за поздний отчет? Ну просрочил на пару…ммм недель?

С кем не бывает? Ни с кем, кроме как со мной.

Зато я статистику им поднимаю и раскрываемость улучшаю.

Выйдя из машины, первым делом замечаю нифиговенький такой БМВ Х5, резко паркующийся впереди моей машины довольно мастерски, но слишком уж неожиданно.

Сканирую тачку — борзая. Одним словом, все в ней кричит о дерзости, да и на таких гоняют детки богатеньких родителей либо быстро поднявшиеся опера.

Из него выходит…длинноволосая…бл*ть, да ну нет. Пульс начинает лупасить по вискам, причиняя, кажется, еще больше неудобств моему отходняку. Почему мне снова так чертовски везет?

Из машины плавными движениями, в которых несмотря на непринужденность, сквозит уверенность и решительность, выходит Вика в обычных джинсах и белой рубашке навыпуск. На лице черные очки, полностью скрывающие те самые бездонные глаза. Она щелкает брелоком и шустро шагает туда же, куда надо мне, не замечая ничего вокруг. Полностью сосредоточена, нет, она загружена.

Я замираю и залипаю на обтягивающей джинсом заднице, отчетливо понимая при этом, что совершенно не дышу. Только впитываю, мать твою. Ту самую задницу, которую я лапал с особым удовольствием.

Видеть девчонку в кедах непривычно, хотя, бл*ть, откуда мне знать, что привычно, а что нет, если я видел ее всего два раза в жизни? И оба случая явно парадные?

Во всем этом она смотрится совсем маленькой, невесомой и по-детски наивной. От Вики из клуба веяло исключительной наглой привлекательностью с намеком на соблазнение, от вчерашней Вики несло пафосом и страхом, а сегодня это потерявшийся ребенок, очень старающийся притянуть за уши что-то взрослое.

Во всех случаях она так красива, что я даже не могу мысленно это описать. У меня просто на нее стоит.

Ты меня преследуешь?

Твой будущий супруг здесь не сидит, так какого хера, дорогая моя, ты делаешь в главной управлении следственного комитета?

Лишь возле двери ее походка перестает быть такой уверенной, и, завязав волосы в гульку, она слишком медленно заходит внутрь, собирая на себе взгляды всех мужиков, что есть во дворе.

Бл*ть.

Подошел бы к каждому и влупил бы в табло, да права никакого не имею. А если учесть, что четверть из мужиков — мои хорошие товарищи, то как бы и не за что их лупить. Сам же я смотрю ровно так же.

Но руки чешутся.

ГЛАВА 13

ВИКА

Суки всегда остаются суками. Будь они в системе или вне ее. Я это поняла давно и никаких иллюзий уже не питала, но сейчас меня буквально плющит во все стороны. Отказать мне в свидании — это вверх идиотизма, я родственница, а меня отфутболивают как не пойми что.

Словно я не заслуживаю видеть своего родного брата. С какой стати вообще?

Причем каждый раз отговорки абсолютно дебильные, но от этого они не бесят меня меньше. Я допускаю вероятность того, что тут сквозит личный интерес следака. Но, с другой стороны, даже если так, то почему мою мать пускают?

Звонить Сереже я не стала, просто не посчитала нужным, ведь я и так в состоянии поднять всех на уши, чтобы увидеть брата. Вопрос в другом, почему моя мать допущена, а я нет. В чем принципиальная разница?

Пишите следователю прошение. А не пойти ли следователю в пешее эротическое? Я таких прошений написала три, а воз и ныне там. Вот почему я решаю прийти к этому заднеприводному лично и спросить, почему я вдруг впала ему в немилость.

Еще на КПП меня тормозит молодой и борзый:

—Вы к кому?

Я снимаю солнцезащитные очки и всматриваюсь в холеное лицо явно заплывшего жиром представителя власти. Ему бы пару кругов сделать, чтобы в форму себя привести, а то даже догнать преступника в случае его побега не сможет.

—К следователю Артемову, — стараюсь говорить ровно, но внутри эмоции выплескиваются.

Парень начинает скалиться. Осматривает меня скрупулезно, словно я предмет и не замечаю такого интереса. В глазах прямо искрит совсем другой интерес, который чувствуется на коже грязными разводами.

Я понимаю, что красива, и знаю, как могу воздействовать на людей, но пользуюсь этим не часто.

—Вы записаны?

—Нет, не записана, я по личному вопросу, — перевожу внимательный взгляд с него на обшарпанную стену — это куда интереснее.

Чувствую, меня ждут очень интересные беседы.

—Личные вопросы решают не в рабочее время, госпожа…— он наклоняется ко мне, нарушая личное пространство. Мерзость.

—Вострова Виктория Игоревна меня зовут, и я попаду к следователю так или иначе. Советую Вам, не представившийся…младший лейтенант, иметь это в виду и упростить себе рабочий день, — грубо отвечаю ему, делая шаг назад, таким образом образуя между нами буферную зону. —Просто на всякий случай, чтобы потом не было проблем. У вас.

Я очень хорошо понимаю, что он за человек. С отцом на работу часто ходила, изучила людей вдоль и поперек, а мой папа этому способствовал.

Он сальный во всех смыслах этого слова, но сюда другого и не поставили бы.

—Ты мне угрожаешь, сучка?

—Епифанцев, рот закрыл и пропустил даму, быстро.

Голос из-за спины не просто кажется мне знакомым, это практически родной голос, от которого мои коленки подкашиваются. Я намертво цепляюсь скрюченными пальцами в собственную сумку и стою изваянием, пока слышатся тяжелые шаги, и рядом не оказывается Леша. Мой спецназ.

Если бы можно было просто исчезнуть сейчас, я бы так и сделала. На губах покалывающие ощущения, тело парализует. Я не шевелюсь, лишь слушаю отточенные приказы, звучащие злобно и при этом будто бы спокойно.

—Хотя нет, теперь открыл свой грязный рот и извинился. А то я случайно уроню на тебя свой кулак. Чисто случайно. И дай-ка подумать, дважды уроню.

Епифанцев становится бледнее стены, моментально меняется в выражении. Как на лице за секунды могут появится зачатки интеллекта, стоит только получить пистон?

—Извините.

—Извините, пожалуйста, Виктория Игоревна. Я повел себя как чмо. Офицерам такое не к лицу, — поправляет его Леша, после чего щелкает пальцами, чтобы привлечь внимание залипшего взглядом на полу парня. Мда. Он явно боится его. И даже больше, потерял способность разговаривать.

—Я жду, — грубо летит вдогонку.

Все это Епифанцев повторяет, сбиваясь с ритма, глотая буквы. Но в итоге я получаю извинения, на которые никак не реагирую.

Леша обхватывает меня за локоть и проходит через железные ставни-парапеты.

Растерянный взгляд замирает на его темной коже, что на моей сметанной смотрится как капля шоколада в молоке. По телу проходится предательская дрожь, которую я стараюсь глушить, но по итогу…ничего не выходит.

Нет, я отказываюсь верить, что мы снова сталкиваемся. Снова две разные вселенные, только меня опять откинет куда подальше или расплющит к чертям собачьим.

—Ты извини, тут обычно нормальных не ставят, — говорит мой спецназ, когда мы отходим достаточно далеко от КПП. Разворачивается и смотрит на меня не моргая.

Пока я пытаюсь в очередной раз собрать себя до кучи. Но рассматриваю его мужественное, пусть и помятое, лицо. Очевидно, он не спал, а еще точно пил. Ведь вместе с запахом одеколона я слышу пары алкоголя.

Интересно почему?

Не заливал же он горе?

Ты сильно высокого о себе мнения, Вика.

—Спасибо, — опускаю взгляд на свои дрожащие руки. Что мне сейчас говорить? Как себя с ним вести? После вчерашнего и вообще? Кажется, грудную клетку на части разорвет от давления.

—Какими судьбами сюда, Вика?— он приподнимает мое лицо за подбородок, и я изо всех сил пытаюсь сдержаться, чтобы не расплакаться.

Не понимаю почему, но сейчас тянет сильнее всего.

Мой спецназ смотрит, изучает, руку от подбородка не отводит, чем только сильнее толкает меня в зыбучие пески. Я отчаянно борюсь сама с собой, чтобы не расплакаться или не выложить ему все как есть, тем самым подтолкнув себя к истерике. Почему бы и нет? Я на грани.