Страница 61 из 75
Вышедший господин прошёлся глазами по рядам ожидающих, поморщился и громко заявил:
- Больше не занимать!
После меня и так пришло уже трое.
Я стала следить за тем, как ужасающе медленно движутся стрелки больших настенных часов.
Очередь постепенно продвигалась ближе к дверям, мы с моей соседкой пересаживались ближе.
Люди торопливо входили в высокие двери. Потом выходили оттуда – радостные и повеселевшие или, напротив, задумчивые и поскучневшие.
Каким-то образом вот так прошло четыре часа.
Надо было взять с собой вязание – вот не додумалась…
Потом прошли без очереди три министра – солидные господа серьёзной наружности, у каждого из которых под мышкой были такого размера папки с бумагами, что ими можно было убить.
Уставший народ роптал на внеочередцев, но терпел. Видимо, срочные дела государственной важности.
Совещание длилось два с половиной часа. Министры вышли взмокшие, отирая пот со лба. Видимо, Его величество задал им жару. Надеюсь, у него не слишком плохое настроение с утра. И хотя бы не болит больше голова.
Очередь потихоньку снова начала сокращаться.
Я удивилась тому, сколько он работает. Разве ему можно? Только раз прошел человек с кофе. Разве это нормальная еда?
Я была вся как на иголках. Хотелось разогнать всех этих людей или вскочить и приготовить королю супа, но я не смела. Как я могу явиться на королевскую кухню? И что скажу? Насколько глупо буду выглядеть, спешащая с супницей и половником посреди роскоши этого коридора?
Так что, конечно же, осталась сидеть и слушать нудную трескотню своей соседки над ухом. В довершение всех бед не могла не думать о грядущем отъезде. Вещи уже все собрала. Их и так почти не было. Чем больше я погружалась в эти мысли под медитативный гомон очереди, тем больше чувствовала себя глубоко несчастной.
И так прошло ещё два часа. По мере того, как я пересаживалась всё ближе и ближе к заветным дверям, моя нервозность усиливалась.
Наконец, моя соседка отправилась к Его величеству, и не выходила оттуда битый час. Можно было только представить, как усилилась его головная боль от её нудежа!
Скоро будет моя очередь.
Я выпрямилась и сцепила пальцы в замок на коленях. Сердце принялось отбивать безумный рваный ритм. Я скоро его увижу. В последний раз.
Время близилось к девяти, когда, наконец, снова открылась дверь, пропустил горделиво шагающую с видом победительницы даму. Она прошествовала мимо меня, даже не кивнув на прощание. А потом из дверного проёма выглянул статс-секретарь с покрасневшими, воспалёнными глазами. И до меня донёсся усталый голос короля из приоткрытой створки:
- Много там еще?
- Четверо. Велить уйти? Вы неважно выглядите, Ваше…
- Эти люди ждали весь день. Приглашай. Кто там следующий?
- Молодая девушка, ваша целительница…
Скрежет отодвигаемого стула.
Стук тяжёлых, окованных металлом сапог.
Я вскочила и стала с замиранием сердца ждать.
…Его величество распахнул дверь, и мы встретились глазами. Одно, два, три мгновения… почему при виде его мне всегда хочется улыбаться? А вот в голубых глазах вспыхнувшая на мгновение улыбка вдруг сменяется суровой строгостью.
К счастью, эта строгость адресована не мне.
Король поворачивает голову к своему статс-секретарю, и тот совершенно сходит с лица.
- Сколько она ждёт?
Бедняга вжимает голову в плечи.
- Почему не доложил? Ей хотя бы предложили чаю?
На несчастного было грустно смотреть. А я впервые видела Его величество таким – строгим, властным… какими он бывает только с подчинёнными. Никогда со мной. Оказывается, когда король в гневе – это страшно. Нет, он не мечет молнии, не кричит, но его тихий спокойный голос производит такой эффект, что даже мне стало сильно не по себе. А статс-секретарь и вовсе пошёл красными пятнами.
Меня что-то толкнуло вперёд, и я сделала несколько робких шагов навстречу.
- Простите! Я не хотела никому доставлять неудобств своим визитом. Если Вы очень заняты, я пожалуй…
Король проходит мимо меня, сжав на мгновение моё плечо, и я замолкаю.
Подходит к оставшимся троим посетителям, которые даже дышать, по-моему, боялись и вовсю обливались потом при виде грозного монарха. Коротко интересуется, какие у них прошения. Принимает из их рук бумаги и обещает разобраться завтра, а их уведомить о времени, когда им будет назначена новая аудиенция. Подобострастно кланяясь, придворные уходят.
Непривычно пусто в зале. Только горят свечи, отражаясь в тёмных оконных стёклах пляшущими бликами.
Король устало выдыхает… а потом хватает меня за руку и тащит в кабинет.
- На сегодня свободен, - бросает статс-секретарю и тот смотрит на меня благодарным взглядом. Понимает, что пронесло.
- Кофе вели принести, - добавляет Его величество скупо. А сам тянет меня на массивный диван из одутловатой кожи в углу кабинета. Усаживает меня. И усаживается рядом.
Вот этого я уже не могу стерпеть!
В смысле, того, что он в очередной раз намерен заливаться кофе.
- А можно… лучше нормальной еды? – подаю голос я, и на меня оборачиваются сразу двое.
Знакомый лукавый взгляд ловит в плен мой. Я отвечаю смущённо-смелым. И что? Не мне же.
- Прошу прощения, - извиняется король. - Не подумал, что девушке не подходят мои холостяцкие привычки. Чего бы вы хотели, мадемуазель де Тремон?
Я тем временем уже всё-всё заметила. И бледную до синевы кожу, и тени под глазами… так что пусть даже не думает возмущаться.
- Нужен суп! – решительно заявляю я. - На курином бульоне, у него заживляющий эффект. Минимум две тарелки. Извините, но обе для вас, Ваше величество! Я не голодная.
Вру, конечно. После такого нервного дня отчаянно хочется сладкого. Но если мне снова принесут что-то подобное тому, чем угощал меня Его величество за завтраком, я непременно сорвусь. А выглядеть обжорой перед человеком, рядом с которым меня кидает то в жар, то в холод, совершенно не хочется.
Король удивлённо поднимает бровь. Но кивком подтверждает ошарашенному статс-секретарю приказ.
- Суп, так суп. И пирожных моей целительнице, - добавляет, посмеиваясь.
Статс-секретарь поспешно уходит, мы с королём остаёмся наедине.
Он меня разглядывает так внимательно, что я теряюсь совершенно. Да и сидит неподобающе близко, мы соприкасаемся коленями! Я поспешно отодвигаюсь на приемлемую дистанцию. Не знаю только, куда девать взгляд.
Его величество пружинисто поднимается и идёт к столу.
- Так… осталось разобрать корреспонденцию, ответить на пару писем, прочитать три законопроекта, и на сегодня я свободен. Хотя… думаю, остановлюсь на одном, который выносится на обсуждение парламентом в девять утра. Со всем остальным разберусь завтра. Подождёшь минуту?
Его руки деловито движутся над бумажным хаосом, выуживая оттуда папку бордового бархата с королевским золотым вензелем, тиснёным на лицевой стороне.
Я совершенно забываюсь, вскакиваю, подбегаю к нему и с тревогой заглядываю в лицо.
- И до скольки часов вы планировали не спать?!
Он пожал плечами и развязал завязки папки. Принялся бегло скользить глазами по строчкам.
- Обычно работаю до часа или двух ночи.
- А во сколько встаете?!
- В шесть. Мне хватает четырех часов сна.
Я забрала у него из рук папку, решительно захлопнула и положила обратно на стол. У меня всё внутри кипело от возмущения. Захотелось взять все вот эти бумажки, которые пожирают его здоровье, и выбросить в мусорное ведро. Неужели нельзя половину передать помощникам?!
- Но это же кошмар! Если бы я и правда была вашим целителем, запретила бы такой образ жизни!
Голубые глаза сощурились и оказались почему-то в опасной близости от меня. Потому что король оперся о край стола кулаками – по обе стороны от моего тела. И склонился ниже.
Ох, неужели я его разозлила?.. И правда, такая бесцеремонность с моей стороны… и что на меня нашло… Я сглотнула комок в горле.