Страница 38 из 75
- Это место слишком дорого стоило моему предку. Слишком большой ценой было куплено, - холодно и по-прежнему безжизненно ответил ему граф. – Чтобы теперь отдавать его просто так какому-то выскочке. При всём уважении. Мой друг и по совместительству король был слишком благороден, чтобы вовремя поставить вас на место. Слишком жалел. Я сделаю это за него. Я, увы, непонаслышке знаю, как коварны могут быть младшие братья, если их вовремя не воспитывать.
И он посмотрел куда-то за спину Генриха.
Младший принц покрывается краской гнева.
А потом Рональд делает ещё шаг вперёд и бросает ему в лицо несколько слов, от которых над рядами воинов и по ту, и по другую сторону, устанавливается могильная тишина:
- Я вызываю вас на даргари!
Губы принца растягиваются в улыбке, как будто он ждал этих слов.
- Принято, граф!
Я же одна здесь, кажется, ничего не понимаю.
Только вижу, как по лицу моего короля пробегает тень.
Осторожно трогаю его за рукав.
Хьюго неодобрительно качает головой и поясняет мне тихо:
- Даргари. Старинная форма ритуального поединка в Королевстве Ледяных Островов. У вас на Материке уже не используется. Оскорблённый дворянин защищает свою честь. Боги должны рассудить, кто из них двоих прав, даровав своему избраннику удачу в бою. Битва до гибели одного из противников – или, по крайней мере, до первой крови. Я буду настаивать на последнем варианте.
Я ахаю и прижимаю ладони к щекам.
- Какой кошмар! Что за дикость…
Хьюго усмехается какой-то суровой улыбкой.
- Сам хотел объявить брату. Слишком уж допёк. Он, правда, как раз этого и добивается уже много лет, зараза. Знает, что королю объявить сам не имеет права. Другое дело, если это сделаю я. Слово короля – закон. До тех пор, пока он король, разумеется.
И Хьюго вроде бы даже расстроен, что не успел первым ввязаться в поединок!
Нет, никогда я не пойму этих мужчин.
Вон, Генрих – тот вообще выглядит почти счастливым.
- Отлично! В таком случае, граф, прикажите явиться сюда всем гостям Замка ледяной розы! По традиции такие битвы проходят при свидетелях. Я хочу, чтоб как можно большее количество народу потом смогло подтвердить, что Замок получает нового владельца!
Он развернулся и отправился прочь, к своей «группе поддержки», очевидно готовиться и настраиваться перед боем.
Граф Винтерстоун, в свою очередь, вернулся обратно в Замок, отдавать приказания и облачаться в доспех.
Все засуетились.
Очень скоро на поляне между лесом и Замком начало становиться всё более и более людно. Постепенно подтягивались гости – сначала самые смелые и самые любопытные, потом и остальные, прознав, что происходит нечто эпохальное, высыпали из своих укрытий за прочными каменными стенами.
Я немедленно почувствовала себя снова здесь лишней. Мелькнула трусливая мысль, затеряться среди гостей. Ведь совсем скоро здесь может появиться и…
- О, мой дорогой! Я столько страха натерпелась! Почему вы не пришли меня утешить?
…Сесиль. Ну конечно же.
Я сникла.
Попыталась раствориться в толпе – уже совсем стемнело, лишь факелы в руках гвардейцев и людей Генриха разгоняют тьму.
Отступила… и снова почувствовала его. Зов.
Он звал меня вернуться. Беззвучный, требовательный приказ.
Я нужна была своему королю. Не знаю, зачем. Возможно, его успокаивало моё присутствие. Возможно, голова меньше болела.
Но сейчас там, рядом с ним, его невеста. Разве я могу остаться?
Я сделала над собой усилие и не подчинилась Зову.
Он стал тише. И каким-то грустным.
А потом прекратился. Уступил моей воле.
В моей голове снова было пусто и одиноко. Отвратительное чувство, когда знаешь, как может быть по-другому. Но так надо было. Я не в состоянии сейчас столкнуться нос к носу со своей сестрой.
Поэтому я уходила всё дальше в толпу.
И так неловко пятилась, что налетела на кого-то и наступила на ногу.
- Простите, простите пожалуйста!
- Осторожнее! – огрызнулся какой-то высокий худощавый мужчина в преподавательской мантии. Он был слегка сутулый, с какой-то донельзя неприятной постной физиономией, на которой застыло брезгливо-высокомерное выражение. – Нынешние молодые девушки вечно скачут, как горные козы. Ни малейшего почтения к старшим.
А потом незнакомец присмотрелся ко мне ещё раз, внимательнее.
- Сестра нашей будущей королевы, я прав?
Я кивнула и потупилась, размышляя, как бы откланяться поскорее, не подавая ещё больше причин упрекать современных девушек в дурном воспитании.
- Прекрасно, прекрасно! – оживился вдруг мужчина. – Вы-то мне и нужны!
Я аж испугалась от того энтузиазма, с которым он ухватил мой локоть и не пустил уйти.
- З-зачем?..
С тоской огляделась.
Слуги откуда-то притащили стул с высокой резной спинкой, целый трона на небольшом возвышении. Король должен был наблюдать за поединком в качестве судьи и свидетеля божьего суда. Из первых рядом, разумеется. Рядом с ним по левую руку мелькало яркое платье Сесиль. Даже отсюда до меня доносился ввинчивающийся прямо в мозг, перекрывающий рокот толпы визгливый звук её голоса. Кажется, теперь возмущается, что для нее не приготовили такого же «достойного седалища».
Я вздохнула и попыталась сосредоточиться на том, что говорил мужчина. Кажется, он представился как «мистер Оскотт». Глава какой-то там комиссии. Или комитета. В общем, чего-то там от Сената.
- …собираемся создать ещё один Комитет! Комитет по противодействию магическим угрозам!
Вот теперь ему удалось привлечь моё внимание.
- Каким-каким угрозам?..
- Магическим! Уж вы-то, мадемуазель де Тремон, представительница славного Материка, где слыхом не слыхивали о богомерзкой магии, не могли не почувствовать по прибытии сюда!
- Что почувствовать?
- Магия! Магия, это порождение зла! То самое, с которым боролись наши предки, очищая Королевство от мерзких эллери! Магия снова возвращается.
Я выдернула руку и отшатнулась.
В свете факелов лицо этого человека больше не казалось таким уж блеклым и невыразительным. Тени грубо очерчивали его черты, выделяли впадины под глазами и резкие линии возле губ. Оно казалось жестоким, страшным, даже одержимым.
Вот такие люди в древности уничтожали магов.
Вот такие люди превратили цветущие острова в нечто истекающее кровью, пылающее, умирающее. Камня на камня не оставили от прошлой цивилизации. Только эхо в сказках и легендах. Эхо, в котором до сих пор эллери представлены чудовищами, кровожадными монстрами. Из-за таких, как этот Оскотт, мой король вынужден скрывать свой дар. А Замок ледяной розы остаётся последним памятником древнему народу. Единственным сокровищем, а других не осталось. Вот теперь я уверена – остальные Замки роз рассыпались в пыль, потому что им не хватало заботы и любви. Они были отравлены людской злобой и ненавистью.
Такими, какие светятся сейчас в глазах одержимого фанатика Оскотта.
- Я не желаю иметь ничего общего с вашей комиссией! – твёрдо сказала я и отступила на шаг.
- Комитетом, - поправил Оскотт, глянув на меня недобро из-под густых бровей.
- Тем более, - я передёрнула плечами. У меня мороз прошёл по коже.
- Что ж. Ваше право. Глупо было ожидать проявлений гражданской сознательности от столь юной пустоголовой девицы. Все вы такие в этом возрасте. Уверен, что ваша сестрица окажется более благоразумной и потратит свою будущую власть и влияние на то, чтобы помочь нашему благородному делу выявления и истребления новых ростков всей этой магической мерзости!
- Не сомневаюсь, - поникла я.
Наскоро присев в учтивом книксене, ибо мне по-прежнему было стыдно за упрёки в дурном воспитании, я поспешила прочь от человека, одно присутствие которого вгоняла меня в лёгкую форму паники.
Я читала о таких в книгах.
Мелочные и завистливые. Никакие, а потому люто ненавидящие всех, у кого есть хоть какие-то таланты.
Не дай бог и правда таким хоть какую-то власть.