Из рода волхвов

Ян воспользовался тем, что первый этаж корчмы опустел и умостился за одним из столов. С молчаливого дозволения ведьмы он одолжил немного терпкого алкоголя — в бессонные ночи не было лекарства более действенного. По крайней мере, ему искренне хотелось верить в то, что медовуха и правда поможет хоть на пару часов забыться крепким сном. Ибо пока что он ощущал себя до омерзения бодрым. Рада, конечно, милостиво предложила ему несколько иной способ… Но Ян предпочёл отказаться. Веселина спала за соседней дверью.

Медовый привкус на языке, увы, не скрашивал унылые мысли. Он повертел в пальцах шелестящий мешочек, пахший травами, и лениво бросил его на стол. Без полыни пересекать здешнюю реку — рискованное дело, а потому Ян предусмотрительно одолжил её у ведьмы. Всякая водная нечисть, рождённая из утопленников и утопленниц, может доставить им проблем, а эта удивительная травка избавит их от лишней головной боли. Хотелось на это надеяться.

Тихий стук чужих шагов вывел его из размышлений и, подняв взгляд, он уткнулся в тонкий девичий силуэт. Родные кудряшки и бледное лицо, очерченное лунным светом. Видимо, не его одного этой ночью преследовали странные видения. Веселина неловко улыбнулась и умостилась напротив, плотнее кутаясь в лёгкую вязаную шаль. Ночи нынче были до странного холодные.

— Чего не спится? — поинтересовалась она и с удивлением повела носом, ощутив запах медовухи. — Напиваешься за спиной у остальных? Ай-яй-яй…

— Пощади, ведающая, я сдерживался как мог все эти дни. В последний раз ты вылила весь алкоголь мне на рану, — хмыкнул Ян и легонько подтолкнул к ней бутыль. — Угощайся, если хочешь. Рада против не будет.

По лицу Веселины скользнула еле уловимая тень, и она лишь протестующе качнула головой.

— Не хочу, я дурнею от алкоголя. Да и вообще, Ян, эта женщина…

— Да, самая настоящая ведьма, — ухмыльнулся он и глянул на неё с весельем. — Из тех, кто ночами крадёт младенцев, а после приносит в жертву перед алтарём Чернобога, чтобы обрести вечную молодость.

Заметив её посеревшее лицо, Ян спешно махнул рукой и пробурчал:

— Шучу я, Веселина, шучу. Рада невинных не убивает, у неё свои способы и свои пути.

— И как вы вообще познакомились? Разве волхвы Громового взвода не должны убивать ведьм и ведьмаков? — с сомнением спросила Веселина, и в карих глазах мелькнуло что-то озлобленное.

Ян покосился на неё в некотором удивлении. Прежде он не замечал за Линой подобной кровожадности в отношении нечистых созданий. Но решил списать всё на обычные предрассудки.

— Года три назад повстречались, в деревеньке одной замшелой, — хмыкнул он и пожал плечами. — Не думай, что ведьмам чужды чувства — они такие же люди, как и остальные. Да и чёрным колдовством занимаются не те, у кого жизнь сладка. Рада когда-то давно влюблена была… Да не в того, к сожалению.

Веселина с интересом склонила голову к плечу, внимательно вглядываясь в его лицо. Чего у неё нельзя отнять, так это умения слушать. А ещё взгляда, который будто бы норовит пробраться сквозь кожу ко всем его сокровенным мыслям и тайнам.

— Любимый предал её?

— Можно сказать и так. Но предательство бывает разным, — горько улыбнулся Ян и вновь наполнил свою кружку. — Он надругался над ней, а после опорочил перед всей деревней. Её шпыняли, словно прокажённую, закидывали камнями просто за то, что она не могла отстоять свою правду.

— Как… знакомо, — тоскливо сказала Веселина и плотнее закуталась в шаль. — Рада отомстила им?

— Ещё как. Именно поэтому я и приехал туда, — хмыкнул Ян. — Когда я нашёл её, она уже убила всех тех, кто причинил ей боль. Ведьмы теряют разум, если отказываются приносить жертвы богам Нави. Но Рада пролила кровь лишь тех, чья душа была полна гнили. Возможно, именно поэтому я её и отпустил, пожалел. Помог устроиться здесь.

— Что ж, осудить я её не могу. Наверное, на твоём месте поступила бы также, — вздохнула ведающая и утомлённо уложила голову на стол. — Хочется спать, но совсем не получается…

Ян не знал, сыграл ли с ним злую шутку хмель или же он лишь развязал ему руки… Но ладонь против воли потянулась к чужой светлой щеке. Светло-карие глаза под длинными ресницами дрогнули и настороженно замерли на его лице. Но Веселина промолчала, не отстранилась и не шевельнулась. Давала молчаливое позволение. Девичья кожа на ощупь была тёплой и мягкой, словно у младенца. Он скользнул пальцами вдоль изящной линии подбородка, неосознанно поднимая её голову выше.

Наверное, он в край сдурел, если хотел поцеловать эти поджатые в напряжении губы. Собственный эгоизм захлёстывал, призывал перестать сопротивляться, опустить руки. Его влекло к ней всю жизнь, словно судьба когда-то давно пришила их друг к другу, крепко-накрепко, чтобы наверняка нашлись и встретились. Глупая детская сказка, наивно повествующая о том, что по-настоящему влюблённые волхвы могут найти свою наречённую в разных жизнях и обликах, не давала ему покоя. Хотя раньше он лишь смеялся над ней, сейчас смех застывал в горле комом.

Потому что Веселина казалась настолько родной, насколько не должна была. Всё в её облике напоминало ему что-то, пробуждало внутри чувства, о которых он даже не задумывался прежде. Могли ли они… быть возлюбленными в прошлой жизни?

Ян очнулся лишь тогда, когда тёплые женские пальцы опоясали его запястье. Маленькая ладонь робко скользнула вдоль его щеки, но он стремительно перехватил её.

— Думаю, я всё-таки перепил, — хрипло засмеялся Ян и аккуратно высвободил руку. — Прости, не думай дурного.

Во взгляде Веселины шевельнулось что-то непримиримое и решительное. Она резко поднялась на ноги и вцепилась в ворот его рубашки. Пожалуй, такой реакции даже он не предвидел.

— Тогда и ты дурного обо мне думай, — сказала Веселина и легонько встряхнула его. Румянец окрасил её щеки, сделав их красными, словно спелые яблоки. — Значит, с ведьмой ты тут…

Договорить она не успела, потому что ставни на верхнем этаже распахнулись с таким грохотом, что содрогнулся весь дом. Что-то тяжёлое прокатилось по полу, прямо над их головами, а после прозвучал чей-то испуганный крик. Каждый из них узнал в нём Звану. Они вмиг забыли обо всём на свете и вскочили из-за стола, бегом бросаясь наверх. Ян даже удивления уже не испытывал — неприятности следовали за ними по пятам, словно каждое живое и не очень существо в этом мире так и норовило помешать им.

А ещё он уже отсюда почувствовал дичайший смрад. Пахло ведьмовским отродьем. И вовсе не Радой.

Она встретила их у лестницы, напряжённая и только что поднявшаяся с постели. В соседней комнате дверь была распахнута настежь, а у стены валялся сгорбленный человек. Хотя человеком это назвать язык не поворачивался. Кожа на руках и щеках уже стала чернеть, поражённая проклятой силой, но ведьмак продолжал смеяться, словно умалишённый. Он сплюнул кровавый сгусток прямо на пол и поднял на них искривлённое улыбкой лицо. Светлые глаза сияли в мраке, словно факелы.

Вацлав, растрёпанный со сна, но удивительно сосредоточенный и мрачный, держал у его шеи обнажённый клинок. Сталь сверкала в свете луны, падающем сквозь разрушенное окно.

— Ты откуда тут взялся, уродец? — прошипел юноша. За его спиной показалась перепуганная Звана, прижимающая к себе Войко. — Командир, на его лбу…

— Вижу, — отозвался Ян, с настороженностью разглядывая знак в виде двух кругов, выжженный на лбу ведьмака. Он назывался «Всевидящим оком» и использовался волхвами лишь для одной цели — порабощение чужого рассудка. Змееголовые любили оставлять такие на нечисти или даже на людях. — Кто тебя послал?

Мужчина захихикал, и капелька крови скользнула вдоль его подбородка.

— Она ведает, где ты, она ведает обо всём-всём-всём, — пропел ведьмак и вновь захохотал, надрывно и яростно. — Она идёт, идёт! И мы за ней идём! Будем резать, будем бить — всё равно вам всем не жить!

Вторя его словам, на улице зазвучали женские крики и вопли. Соседский дом полыхнул — и массивную крышу буквально разнесло на щепки. Ян успел заметить ошарашенный взгляд Рады, которая с ужасом смотрела в дыру, зиявшую вместо окна.