Страница 61 из 127
Нил тоже развернул салфетку.
— Смотри на пол не урони, — сказала ему Сью, — А то судя по твоему виду, тебе никогда смелости не хватит за ней под стол нагнуться.
Нил засмеялся, и часть напряжения покинула его.
Он успокоился еще больше, пока они разговаривали, цедили свои «маргариты», подкалывали друг друга, изучали меню.
Еду они заказали одинаковую: жареные свиные ребрышки в медовой глазури, кукурузу в початках и картошку фри.
Когда официант собрался уходить, Нил заказал еще по порции маргарит.
— Ну так что… — спросила Сью, — Ты жениться-то на Марте собираешься?
— Возможно. Не обязательно.
— Она, вроде, очень милая, судя по тому, что я слышала.
Нил на мгновение нахмурился, растерявшись.
Как она… Откуда…
— А, ну да.
— Забыл, что я в тебе побывала?
— Вылетело из головы.
— Слушай, не хочу я так прям лезть в твои дела, но…
— Но сейчас полезешь?
— Ну… — она нахмурилась, — Я просто смотрю, ты вроде как ее боишься немного. Марту. И я это даже без браслета заметила. И кстати, про браслет ты ей так и не сказал. И потом, просто взял и сбежал только из-за этих вон царапин на руках. Понял, о чем я? А потом, по телефону, единственная причина, почему ты ей про меня сказал — решил, что она все равно узнает рано или поздно. И быстро просёк, что лучше ей сразу все выложить, иначе хуже будет.
Он поглядел на Сью. Сделал глубокий вдох.
Логичный результат того, что по глупости дал ей воспользоваться браслетом.
Есть ли хоть что-то, чего она еще обо мне не знает?
— Ну, и? — спросил он.
— Не, я ж не говорю, что ты должен ее бросить, ничего такое…
— Ничего такого.
— Точно. Я ничего такого не говорю.
— Что ж, хорошо.
— Ну и я как бы не говорю, что с ней что-то не так. Тоже ничего такого. Я просто говорю, что вы с ней даже не женаты, а она уже тебя загнала под каблук, и ты все время боишься сделать что-то не то, лишь бы она на тебя не разозлилась.
— Я люблю ее, — сказал Нил.
И почувствовал, что произнес эти слова слишком легко.
— Ну, как скажешь. Но вот только, есть у меня мыслишка, что меня ты любишь больше, чем ее.
— Ты рехнулась. Я тебя едва знаю.
— Не забывай, дружочек, я была у тебя в голове, — подчеркивая ударение на каждом слове, будто осваивая новый язык, она повторила более грамотно, — Я… была… в твоей… голове.
Глава 31
После трапезы Нил расплатился кредиткой.
Когда они выходили из ресторана, его взгляд упал на часы.
Без десяти семь.
— На свиданку опаздываешь? — спросила Сью.
— Парк в десять закрывается.
— Знаешь, чего думаю? — предложила она, — Нам надо с тобой по-быстрому идти сразу на горки, а магазины и всякое прочее оставить на потом. Согласен?
— Согласен.
— Ну вот и договорились! — улыбнувшись, Сью взяла его за руку, — Спасибо за ужин. Вкуснятина. Ребрышки — вообще, просто язык проглотишь.
— Да, очень даже неплохие.
— Я нормально сейчас сказала?
— Вполне.
— А ты заметил, как я не сказала «ваще».
— Заметил.
— Действительно же очень вкусно было, — сказала она, тщательно выговаривая каждое слово.
— Да, было.
Тогда, за ужином, Нил лишь смутно заметил, насколько сладкими и пряными были ребрышки. Большую часть времени он не мог сконцентрироваться на еде. Мысли в голове путались — и не столько из-за выпивки, сколько из-за Сью. Сердце колотилось слишком быстро. На протяжении всей трапезы у него был комок в горле, а также постоянная эрекция разной степени напряженности в штанах.
Ничуть не помогло, когда она сообщила о своем «безкальсонном» статусе.
Также не помогло наблюдение за тем, как она причмокивала и слизывала липкий соус со своих пальцев, периодически удовлетворенно постанывая и закатывая глаза.
Зато помогло нечто иное.
Незадолго до прибытия еды, Сью перевела разговор на тему, которая не имела никакого отношения ни к женщинам, ни к наличию или отсутствию белья на ком-либо.
— Не то чтоб я прям ваще не знаю, как по-нормальному говорить. Просто никогда особо не приходилось. Повода не было там, то-сё. Слышь, а давай, ты мне покажешь, чего и как я там неправильно говорю?
— Ты уверена, что хочешь на это тратить время?
— Конечно. Оно мне надо, тебя позорить? И тебе оно надо, когда я болтаю как Джед Клампетт?[18] Блин, ты же у нас большой голливудский сценарист.
Нил рассмеялся.
— Не настолько большой. Может, когда-нибудь стану.
— Ну короче, меня срочняком надо научить как чётенько базарить, без всякого там.
Судя по ее ухмылке, над последней фразой она специально постаралась.
— Что ж, — сказал Нил, — давай попробуем…
После этого, в любую минуту, когда они не пили коктейли, не жевали еду и не пытались слизать вездесущий соус со своих пальцев, все их разговоры касались улучшения речевых навыков Сью.
Нилу помогло поработать немного учителем словесности. Он мог сконцентрироваться на том, что знал и умел, не отвлекаясь на прочее. По крайней мере, какое-то время.
Но ему так и не удалось ни на мгновение освободиться от знания, что Сью прекрасно осведомлена о его чувствах.
Она знает, что я в нее втюрился.
У нее под юбкой ничего нет.
К моменту выхода из гриль-бара «Сочные ребрышки», он чувствовал себя вымотанным как после тяжелой работы. Судя по времени на наручных часах, парк должен был закрыться часа через три.
Нил и Сью пошли, держась за руки, ко входу в дальнем конце частокола.
Солнце только-только скрылось за горами на западе.
Теперь вся гряда была подсвечена ослепительно-золотым сиянием, которое исчезло, когда они прошли под кривоватым деревянным знаком, где можно было прочитать:
НЕОСВОЕННЫЕ ТЕРРИТОРИИ.
— Ну, что ж, — произнес Нил.
Сью сжала его ладонь и ухмыльнулась.
— Это настоящее. — сообщил он.
— В смысле? Настоящее что?
— Карнавал.
Хотя солнце едва успело сесть, все огни в Неосвоенных Территориях ярко горели, наполняя сумерки красным, зеленым и желтым.
Десятки переливающихся разноцветных огней. И шум. Ярмарочный шум.
Гудки каллиопы[19], бренчание банджо, грохот и рев американских горок, крики и визги, возгласы зазывалы, баханье выстрелов из тира, звон колокольчиков… другие звуки, которые Нил не мог ни различить, ни опознать. Карнавальный шум. И карнавальные запахи сигарного дыма, сладкой ваты, попкорна, выпивки, парфюма и лосьона для загара…
И люди.
Не гигантские толпы, что всегда присутствуют в Диснейленде, Волшебной Горе и тому подобных парках, но гораздо больше народу, чем Нил ожидал встретить в таком месте, как Форт. Они не могли все быть местными. Нил мог предположить, что некоторые приехали из таких городов как Рино, Спаркс, или с озера Тахо…
Можно было различить ковбоев, дальнобойщиков, плотников, официанток, студентов, туристов с рюкзаками, учителей, великовозрастных хиппи, бойких пенсионеров. Были молодые супружеские пары. Маленькие дети на колясках и в рюкзаках родителей. Дети постарше, с криками бегающие туда-сюда.
Стайки подростков-старшеклассников, что пытались выглядеть крутыми взрослыми мужиками. Стайки старшеклассниц, что жевали жвачки, перешептывались и хихикали. И юные парочки, что гуляли, мило держась за ручки, полностью увлеченные друг другом.
Ни одного типа бандитской наружности в пределах видимости Нил не замечал.
Повсюду ковбойские шляпы, узкие джинсы и сапоги.
Никаких мешковатых штанов, спущенных до середины задницы, никаких огромных рубашек и курток, призванных спрятать выпирающий 9-миллиметровый пистолет, или обрез дробовика, или автомат «Узи».
— Ну, Тотошка, мы определенно больше не в Лос-Анджелесе… — пробормотал Нил.
18
Джед Клампетт — персонаж телесериала «Деревенщина из Беверли-Хиллз», пожилой глава семейства с деревенскими старомодными манерами.
19
Каллиопа — музыкальный инструмент, вид органа, использующий промышленные или локомотивные гудки.