Страница 24 из 43
Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
«Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву. Такой молодой!
За ночь одну она стала седой».
Трубку свою на камине нашёл
И на работу ночную ушёл.
Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки её погляжу.
А за окном шелестят тополя:
«Нет на земле твоего короля…»
И снова — какая простота и какая боль! Специалисты ведь не нашли, кому посвящены эти стихи. Скорее всего, адресата и не было. Просто они символизируют крушение радужных надежд поэтессы из-за неудачного брака. Но как бьют по сердцу! А вы что думаете?»
Я собиралась уже идти спать, как вдруг от Дмитрия опять пришло сообщение:
«Стихотворение — супер! Я вас понимаю. У самого защемило сердце. А можно спросить на другую тему? Я вот рок-музыку люблю, а точнее, тяжёлый рок. Как вы к этому относитесь?»
Я ответила:
«Увы, это не моё. Уж извините… Но, может, если поближе познакомлюсь с такой музыкой, моё мнение изменится?»
Странно как-то… Взрослый сорокалетний мужик — и любит тяжёлый рок. Вроде бы таким больше в молодости интересуются. Хотя, наверное, бывает по-разному. Встречаются же престарелые металлисты! Седые дедки, а тусят, как и сто лет назад. Всё равно у меня в голове осталась ещё одна зарубка насчёт такого несоответствия.
Дмитрий тут же отреагировал:
«Наверняка вам понравилось бы. В этой музыке столько энергетики! Я подберу что-то по своему вкусу, ладно?»
Он ещё меня к тяжёлому року приучит! И будем мы с Ромкой на пару балдеть в наушниках. Хотя Ромка, по-моему, фанатеет от чего-то своего. Я не разбираюсь в этих новомодных направлениях. Однако пора бы закругляться, а то мы с этим Дмитрием можем проболтать до утра. И я отправила сообщение:
«Хорошо, Дмитрий. Только давайте поговорим об этом завтра. А то спать хочется».
Он сразу же ответил:
«Ой, извините, Вика, что-то я увлёкся. До завтра! Спокойной ночи!»
Придётся мне теперь полюбить тяжёлый рок. Или хотя бы просто его послушать. Но это явно не моё. И, чувствую, моим никогда не станет. Может, Дмитрий-Дима благополучно забудет о своём предложении и не станет меня мучить этим роком?
На следующее утро на парковке я столкнулась с возмутителем спокойствия.
— Здравствуйте! — как к родной, кинулся он ко мне.
Что-то его стало слишком много. Постоянно на него натыкаюсь.
— У меня такое ощущение, что ты меня выслеживаешь, — напрямик заявила я.
— Нет, конечно! — сделал тот честные глаза. — Просто мы с вами соседи, и места на парковке у нас рядом — вот и встречаемся… А вы против?
Против ли я? Хороший вопрос. «Конечно, да!» — возмущённо возразил бы мой голос разума. «А ты уверена в этом?» — ехидненько поинтересовалось бы моё сердце. Ведь всякий раз, когда я сталкиваюсь с этим мачо-байкером, меня почему-то охватывает внутренняя дрожь. Не сказать чтобы сильная, но что-то мелко-мелко начинает вибрировать в области солнечного сплетения. Отчего бы это?
— Я против того, чтобы ты приваживал моего сына Ромку, — вреднючим голосом проскрипела я, глядя куда-то вбок.
Старательно избегала встречаться с ним взглядом, но совершенно некстати успела заметить, что под джинсами у него угадывались крепкие натренированные ягодицы. Терпеть не могу у мужиков толстые зады! И, вообще, всегда обращаю внимание на эту часть тела. Кому-то важны глаза, кому-то руки, кому-то ещё что-нибудь… А у меня такой вот пунктик. Но у мачо-байкера тут всё в порядке. Даже более чем. И ноги длинные, но не балетные, а по-мужски крепкие. Тьфу ты, какой бред лезет в голову! Даже забыла, о чём мы с ним говорим.
— А разве я приваживаю? — пожал широкими плечами мачо-байкер.
Ах да, речь ведь шла о Ромке.
— Конечно, приваживаешь, — продолжала гундеть я. — Он пообщался с тобой и байк запросил! А раньше и в мыслях не держал.
— Ну, это ему, пожалуй, рановато, — согласился со мной парень. — Пусть пока с матчастью ознакомится…
— Да что ты говоришь! — иронично всплеснула руками я. — А меня не хочешь спросить, что лучше моему сыну?
— Зря вы так волнуетесь, — убеждённо проговорил мачо-байкер. — Мне кажется, нет ничего плохого в том, чтобы мальчишка разбирался в технике. Даже наоборот. А у Ромки к этому явная склонность.
Скажите, пожалуйста, какой знаток чужих детей выискался! Ему, видите ли, кажется!
— Это не тебе решать, — отрезала я. — Я мать и сама знаю, что нужно моему сыну. А тебя прошу не водить с ним дружбу.
— Но если Ромка будет со мной общаться, что в этом плохого? — мачо-байкер, по-моему, даже обиделся. — Я же не асоциальный элемент…
Ого, какие слова нам известны!
— А кто тебя знает! — я вскинула на него глаза и тут же утонула в холодных льдинках.
Как-то душно стало, душно, дайте воздуха!
— На лбу ведь ни у кого не написано… — пробормотала еле слышно и опять стала смотреть вбок.
— Давайте познакомимся поближе, и вы убедитесь, что меня не стоит бояться, — усмехнулся он, уловив моё замешательство.
— А тебя никто и не боится! — с вызовом произнесла я. — Просто прошу — оставь нас в покое. И меня, и Ромку. Ничего другого от тебя не требуется.
— Вы уверены? — тихо спросил он.
— Абсолютно! — почти выкрикнула я.
Чёрта с два! Ни в чём я не была уверена. Просто так надо — и точка. Нечего влезать в нашу жизнь! Запрыгнула скорее в машину и рванула с места. Опять этот паршивец вывел меня из равновесия. Причём прямо с утра. Первые минуты я давила и давила на педаль, а потом опомнилась и сбавила скорость. Не хватало ещё из-за него угодить в аварию!
Вдруг услышала позади себя настойчивые гудки. Глянула в зеркало заднего вида и ахнула — этот байкер мчался за мной. В очках и шлеме. Но я его всё равно узнала. Он легко меня догнал и двигался по соседней полосе. Увидел, что я его заметила, улыбнулся и сделал жест рукой — мол, опусти стекло. Не знаю зачем, подчинилась.
— Не волнуйтесь вы так! — весело выкрикнул он. — Я вас больше не побеспокою. И будьте аккуратнее на дорогах!
Махнул на прощание и умчался вдаль, лавируя между машинами. Я вдруг испугалась за него — уж очень лихо он это проделывал. А ещё… Ещё я вдруг почувствовала такую грусть, что даже сердце защемило. Он же сказал «я вас больше не побеспокою», и у меня почему-то не возникло никаких сомнений в том, что так оно и будет. От этого напала жуткая тоска — прямо хоть волком вой. «Хватит! — одёрнула себя я. — Всё правильно. Поставила мужика на место. Да какого там мужика — парня! Пусть каждый живёт своей жизнью. И нечего распускать сопли».
Глава 19
Целый день повторяла как мантру эти свои доводы, но всё равно настроение было паршивым. Даже Верун заметила, что я не в своей тарелке.
— Наташк, ты что такая кислая? — спросила она. — Не заболела?
— Да нет, всё нормально… — пробормотала я. — Просто устала…
— От чего? — не унималась Верун.
— Работа, хозяйство, Ромка… — стала перечислять я.
— Одиночество… — иронично добавила подруга.
— И это тоже, — с досадой подтвердила я.
Но о мачо-байкере говорить ей совсем не хотелось. На смех поднимет и вообще… Ни к чему.
— А Геннадий теперь с одной девицей встречается… — заявила как бы между прочим Верун. — Ничего девка, симпатичная такая… И к Гене вроде бы хорошо относится. Или делает вид.
— Очень за них рада! — произнесла я дежурную фразу.
Но в данном случае она соответствовала действительности. Вернее, мне было до лампады. Ни жарко ни холодно, оттого что Гена, наконец, устроил свою жизнь. Пусть будут счастливы. Аминь.
— Дура ты, Наташка, — в который раз сообщила мне Верун. — Упустила своё счастье.
Я и без неё знаю, что дура. Только не в том смысле.
Дома первым делом побежала глянуть, как там поживают розы. Не завяли ещё? Со злорадным любопытством посмотрела на них. Словно они были виноваты в том, что у меня на душе кошки скребут, и, вообще, несли ответственность за своего дарителя. За то, что тот потерял ко мне интерес. За то, что с лёгкостью оставил на дороге и, улыбаясь, умчался вдаль. И больше не вернётся. Ну и пусть! И розы эти пусть поскорее завянут! Тогда я смогу их с удовольствием выбросить.