Страница 17 из 17
Если бы можно было просто взять и выжечь им всем глаза, чтобы не смели на нее пялиться, не смели даже взглянуть… Отец так и делал, если ему не нравилось, когда кто-то смотрел на его игрушки так, как смотрят на нее. Но для него Лена никогда не была игрушкой, и он обещал себе не становиться таким, как Адергайн. Вот только какой он?
Сейчас Валентайн уже думал об этом совершенно иначе. Он ненавидел отца из-за матери. Ненавидел из-за его методов воспитания. Но не признать того, что его жизнь гораздо более свободная и яростная, чем жизнь любого в забитой под завязку ограничениями и правилами Даррании, не мог. Даже Ферган узник собственного величия, за которое держится и над которым трясется. Отец же, сколько Валентайн себя помнил, всегда принимал свое происхождение и свою власть как должное. Чувство было такое, что Адергайн родился с глубоким принятием собственной силы и статуса. Они для него были, как для остальных воздух: просто есть – и вдыхай. И это видели. Поэтому подчинялись беспрекословно, поэтому покорялись. Поэтому за ним шли.
Быть человеком оказалось отнюдь не так интересно, как Валентайну когда-то казалось. И уж совершенно точно в разы сложнее, потому что мораль давила похлеще рабского ошейника.
Он ни на мгновение не пожалел о том, что сделал: он обещал заботиться о Лене, и он заботится. Если не получилось исправить все так, получилось иначе. Она больше не испытывала боли. Больше не страдала из-за его ошибки, и это было правильно. Сегодня, когда Валентайн вновь уловил ее чувства, когда его ударило, прошило этой болью насквозь, он едва сдержался.
Сдержался лишь потому, что понимал: прямым конфликтом с Драгоном ничего не решить. Лена ничего не заметила, но она и не должна была. А вот он заметил. Почувствовал, еще когда рвался в земли, лишенные магии. Даже до того, как увидел их. До того, как она бросилась за ним, лишившись возможности сразу уйти в портал. Еще она пахла Драгоном. Его прикосновениями. Его… поцелуями?
То, что этот мальчишка до сих пор жив – целиком и полностью заслуга Лены. Потому что ей нравилось в Даррании. Ей нравилось учиться. Еще здесь была ее Соня, Лозантир бы ее подрал. Совершенно бесполезное унылое существо, погрязшее в собственных страданиях, как в черном болоте. Как бы там ни было, она была одной из причин. Одной из важнейших причин, почему Лена хочет остаться здесь.
А Драгон-младший знал о ней гораздо больше, чем должен был.
После той совместной прогулки, на многое открывшей Валентайну глаза, во время разговора с Люцианом он нарочно назвал ее Леной. А тот совершенно не удивился, и, больше того, назвал ее в точности так же. Сегодня он уловил и «переключение» Ленор, и то, что Лена ничего ему об этом не сказала. Значит, Драгон знал не только о том, кто она такая. Но и о том, что произошло, о его ошибке. Это он ей сказал, не Ленор.
А она рассказала ему! Поделилась, драх бы ее подрал, с этим золотым мальчишкой.
– Валентайн, тебе моя прическа не нравится? – Голос Лены выдернул из собственных размышлений, и он осознал, что уже давно смотрит не на нее, а в калейдоскоп собственных мыслей.
– С чего ты взяла? – Валентайн поднялся, приблизился, положил ей руки на плечи.
– Просто ты сейчас смотрел так, будто хотел оторвать мне косу или задушить ей.
– Я думал про Адергайна.
– Это обнадеживает, но в любом случае, души его лучше чем-нибудь другим.
Он слегка сдавил ее плечи, наклонился, почти касаясь губами шеи.
– Пусть тема отца тебя больше не тревожит.
– Это достаточно сложно, учитывая, что ему нужна я…
– Я этим займусь. Переговорами. Всем остальным. Просто знай, что он больше никогда к тебе не приблизится.
– Да он и не собирался. Просто сказал, что я сама к нему приду. Это, знаешь ли, настораживает.
– А ты собираешься? – Валентайн не удержался и все-таки скользнул губами по ее коже. Днем она снова пахла Драгоном. Снова! И все инстинкты кричали о том, что это нужно исправить, чем он и занимался. Сейчас она пахла только им, и так будет всегда. Если Драгон попытается присвоить ее, он очень сильно об этом пожалеет. Очень сильно. Не спасет даже хваленое происхождение и венценосный папаша.
– К-куда? – Ее дыхание участилось, щеки порозовели.
Да, что ни говори, а спасение Люциана Драгона пока исключительно в Лене. Она не лгала телом, и она хотела его. Валентайна.
– К отцу.
– Нет, что за глупости! Я…
– Тогда тебе больше не о чем беспокоиться.
Он скользнул ладонями по ее плечам сначала ниже. Потом наверх. Подчеркнул пальцами острые ключицы и накрыл ладонями грудь.
– В-валентайн… – Лена вздрогнула всем телом. – Ты меня вообще из постели не выпускаешь!
– Ты против?
– Н-нет, но…
– Просто наслаждайся, – Валентайн резко вздернул ее на ноги, развязывая завязки пеньюара. Пока что не распуская их, продолжая ласкать ее грудь прямо перед зеркалом. Лена на мгновение зажмурилась, а потом выдала:
– Это все… а-а-ах… чудесно, но я не могу даже тебя попросить…
– Ты можешь попросить меня о чем угодно прямо сейчас, – одной рукой он сдавил ее грудь, вытягивая чувствительную вершинку, второй скользнул между ее ног, вызывая у Лены протяжный стон. Вдавил палец в самую чувствительную точку, не без удовольствия отмечая, как она выгибается.
– Я… я хотела…
– Да?
Теперь уже он скользил пальцами между чувствительных складочек, едва касаясь входа, но не проникая внутрь.
– Я бы хотела почитать твои исследования… по… по темной магии… А-а-ах! – она вскрикнула, когда Валентайн все-таки протолкнул пальцы в нее. – Мне… мне интересно, я…
Вот такой Лена ему нравилась. С раскрасневшимися щеками, сбивающимся дыханием. Плавящейся под его ласками.
– И еще я хочу… Валентайн! – Она вырвалась из его рук, закусила губу, отступила. – Хочу, чтобы мы с тобой разговаривали. Не только о магии и об Адергайне, но просто… о мире. О жизни. О нас. Для меня это очень важно. Я, может быть, и темная часть, но я человек, и мне хочется простых человеческих отношений. А это не только зажигательный секс, но еще и…
Он шагнул к ней вплотную, Лена невольно попятилась и врезалась в туалетный столик.
– Первое: можешь читать все, что хочешь. Брать любые книги в моей библиотеке, любые записи. Я покажу тебе все, что тебе интересно. – Валентайн отвел прядку с ее лица, касаясь губами губ. – И второе. Говорить будем о чем угодно, но вот отказаться от твоей сладости даже не проси.
Не дожидаясь ответа, он подхватил ее на руки и понес на кровать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.