Страница 19 из 121
— Ты всегда всё сравниваешь с драконами? — спросила Нора.
— Мерю других по себе, — Жон пожал плечами. — Как и в случае со страстью к собирательству, гордость является чем-то вроде расовой особенности. Там свои сложности.
— Расскажете? — Озпин всё продолжал интересоваться драконами, да и не одному ему было интересно.
— Если только вкратце, — Жон хмыкнул. — Человечество делится на две расы, хуманы, просто люди, и фавны, люди с чертами животных, и не смотря на все разногласия, это всё ещё один вид, ну или народ, как вам удобно.
— Не все с этим согласятся, — заметил Гира Белладонна, неприязненно посмотрев на Жака Шни. Жон просто проигнорировал этот комментарий, продолжив свой рассказ.
— Драконы тоже делятся на две крупных группы — цветных и металлических драконов. Белые, зелёные, красные, синие и чёрные драконы эгоистичны, злы, горды и внушают страх. Бронзовые, золотые, латунные, медные и серебряные драконы благородны, добры, и их уважают за мудрость.
— А ты какой дракон? — тут же заинтересовалась Руби.
— Злобный, — тут же отозвался Жон, покрыв правую руку красной чешуёй священного механизма. Все же механизм куда больше подходил для гуманоидной формы чем настоящая чешуя.
— Никогда бы не подумала, — Пирра с интересом разглядывала металлическую чешую того же цвета, что и её волосы. — И мне кажется или я вижу металлический блеск?
— Вы ничего не докажете, — отрезал Жон, который и сам понимал, что злой дракон из него откровенно так себе.
Даже по сравнению с Бахамутом или Танином, что были металлическими драконами, платиновым и метеоритным, он был слишком добрым. Наверное в этом была виновата его человеческая природа, и при преображении в полноценного дракона его личность может сильно измениться. Ну и стоит учитывать, как сильно изменился оригинальный Драйг за время заточения в священном механизме.
— Я же извинилась, принцесса, — возмутилась Руби, топнув ногой.
— Вообще-то наследница, — решила вступить в этот разговор Блейк. — Вайсс Шни, наследница корпорации Шни, крупного добытчика и торговца энергоносителями.
— Я скорее назвал бы это «монополией», чем просто «крупным предприятием», — Жон тоже решил не стоять столбом в сторонке и вступил в разговор.
— Шни не запрещают никому добывать, обрабатывать и продавать прах, — тут же сложила руки на груди Вайсс.
— У меня нет претензий конкретно к тебе, — Жон хмыкнул. — Но давай будем честными, корпоративные правила позволяют задавить любую конкуренцию без всяких запретов и даже видимого давления.
— Просто делая конкуренцию невыгодной, — кивнула Блейк, вернув Вайсс подобранный флакончик с прахом. — Я бы так же добавила сюда спорное отношение к работникам и сомнительных партнеров.
— Что?! Да как ты… — возмутилась Вайсс, и не найдя слов просто топнула ногой.
— Блейк, не надо, — Жон положил руку на плечо брюнетки, выводя немного ауры за пределы своего тела. Его душа могла бы быть испепеляюще горячей, но в спокойном состоянии это просто тепло. Кошки ведь любят тепло? Тут главное не переборщить с его аурой, а то могут быть самые неожиданные последствия.
— Это те последствия, о которых я думаю? — нахмурилась Блейк, в то время как рыжеволосый парень в маске белого клыка сжал кулаки и что-то сдавленно рыкнул себе под нос.
— Зачем задавать вопросы, на которые ты уже знаешь ответы? — Жон хмыкнул. По факту всех разбирательств, он уже не чувствовал ни стыда, ни опаски.
Блейк сначала напряглась от прикосновения незнакомого парня, но почти сразу же расслабилась. Тепло его ауры и правда было очень приятным, и можно было даже подумать, что проявление Жона как-то связано с исцелением, настолько хорошо она себя почувствовала в этот момент.
— Ещё раз, Вайсс, мы не имеем ничего против конкретно тебя. Вряд ли ты занимаешь какую-то руководящую позицию в компании или можешь на что-то повлиять в семье, — заметил Жон, убрав руку с плеча Блейк, как только почувствовал, что девушка успокоилась. — При этом, думаю, для тебя не секрет, что далеко не все довольны политикой, которую продвигает твой отец и его партнеры.
— Это… верно, — с некоторым трудом согласилась Вайсс.
— Думаю на этом конфликт исчерпан? — спросил Жон у двух «принцесс», черноволосой и платиновой.
— Пожалуй так, — согласилась Блейк и просто оправилась дальше.
Вайсс на это только фыркнула и принялась собирать разбросанный багаж.
— Помочь? — Чисто из вежливости спросил Жон, возиться со всеми этими чемоданами, собранными на тележке у него не было ни малейшего желания.
— Не стоит, — отрезала Вайсс.
— Я тогда подумала, что ты пытаешься подхалимничать, — призналась Вайсс. — А оказывается, что это была просто вежливость.
— Меньше всего на свете я бы хотел вращаться в корпоративной среде, — Жон скривил губы, стараясь сдержать презрительное выражение лица. Ему не хотелось обижать Вайсс, которая могла принять это презрение на свой счет. — Люди, что меряют свою значимость и силу длиной денежного счёта в банке, для меня в лучшем случае смешны и нелепы.
— Не всем быть мускульной силой, — попытался возникать Жак Шни.
— Джин, ты же смотрела будущее? — Жон решил доказать толстосуму свою правоту самым простым и быстрым способом. — Как сложилась судьба Жака Шни и его жены во время Великой Войны?
— Жак до войны не дожил, — Джин развела руками.
— Как я умер? — богатейший человек Ремнанта нахмурился.
— Жон Арк не сразу вышел на Салем, и перед тем успел составить целый список людей, так или иначе виновных в смерти Пирры Никос, поднимаясь вверх от исполнителя к Королеве, — Реликвия знаний развела руками. — Ты попал в этот список, Жак. Тебя погубили твои тесные связи с Артуром Воттсом, предателем Атласа.
— Предатель, значит? — спросил Айронвуд, кидая взгляд на сидящего недалеко военного специалиста, что был известен своими научными разработками и медицинскими навыками.
— Что ж, думаю мне тоже следует пересесть, — ухмыльнулся в усы мужчина, подняв руки. Он весьма поспешно, хотя и по возможности элегантно поднялся с места и направился к Салем, преклонив перед королевой Гримм колено. — Простите, ваше величество, но моя маскировка была раскрыта.
— В том нет твоей вины, Артур, — милостиво кивнула Салем и Воттс поднялся. Разница в отношении между мужчиной, которому действительно оказали милость, и девушкой Синдер, которую тонко подставили, была на лицо.
«Что ж, похоже, что черные пешки имеют разную ценность для черной королевы», — сделал вывод Жон.
— Но как я умер? — продолжал настаивать Жак.
— Вы увидите это дальше, — Джин пожала плечами. — Но если вкратце, то тебе подарили две пули, одна чтобы развязать язык, вторая чтобы заткнуть навсегда.
— Ха! — хмыкнула Сиена Кан. — С меня выпивка, дракон.
— Спасибо, — Жон просто кивнул.
— Жон, вы говорите об убийстве человека, — Николас покачал головой. — Как бы он не был виноват, ты наказал его с избытком, тут нечего праздновать.
— Не наказал, а отомстил, — Жон покачал головой. — Наказание совершается для наказуемого, чтобы исправить его. Месть же свершается для мстящего, чтобы успокоить его. Я делал это не ради Жака Шни, мне плевать на него. Не ради Пирры, это бы её не вернуло. Я мстил ради себя и я был бы не против выпить за то, чтобы мне не пришлось это делать.
На мгновение все замолкли, обдумывая слова дракона, пока Янг не цыкнула.
— Опять какая-то философская муть.
— Подождите, — Винтер привстала на своём сиденье. — Ты сказал про отца, но что насчет матери? Она тоже…
Означенная мать, тихо спала в обнимку с бутылкой. Жон даже удивился, что нигде не встречал как её зовут, а ведь именно она была настоящей Шни, Жак взял после свадьбы фамилию жены, приняв управление над компанией. Но прежде чём он начал развивать эту мысль, Джин ответила.
— Арк не стал её убивать, а наоборот поцеловал, что каким-то образом вылечило её алкоголизм и даже омолодило, — Джин показала изображение девушки, которую можно было бы принять за еще одну старшую сестру для Вайсс и Винтер.