Плюс-минус магия

– Ада! Замени меня! Я отключаюсь! – мысленно вслух прокричал Виктор, и Адель взяла управление телом мальчика на себя. Не очень удобно, но зато усталость Виктора не передаётся Аде.

До дома оставалось метров триста, когда волчья голова с довольным выражением морды выскочила из темноты впереди, отрезая единственный островок безопасности на ближайшие несколько километров. От испуга девочка «выронила» управление телом Виктора, и последний упал мешком в траву, проехав лицом аккурат под ноги волчаре, прифигевшем от такого поворота событий. Даже понюхал объект, который, видимо, решил притвориться мёртвым. Понюхал, потрогал лапой, попытался повернуть на спину, ухватившись пастью за капюшон, облизал лицо и сел рядом, ожидая реакцию Виктора. Сам мальчик отплевался от земли и сел, уставившись на волка. Тот с довольной мордой подсел поближе и положил голову на колени Вите.

– И что теперь делать? – первой спросила Адель.

– Что делать? Гладить! Что непонятного? – нервно хохотнул Виктор и положил волку на гриву руку, вызвав вращение хвоста собаки-переростка.

– А он не хищный?

– Хищный, – кивнул Виктор, второй рукой почёсывая волка за ухом. – Но всё равно зверь, а звери любят суккуб.

Адель ничего не поняла, а потом как поняла! Управление руками Вити было перехвачено, и суккуба принялась пытать лаской податливую собачку. Суккуба в жизни никогда волков не видела, как и любых других собак.

– Только не увлекайся, – Виктор только сейчас понял, что чуть сам себя не убил такими забегами, – а то он может друзей позвать, а я не горю желанием косплеить диснеевскую принцессу.

4 Что-то древнее

Кроме Адель и её матери в Разломе замка Шейн, родового поместья суккуб с такой длинной историей, что у Виктора сложилось впечатление, что замок Шейн был ещё до большого взрыва, жили ещё несколько суккуб. Познакомиться со всеми Виктор не смог, так как в Адель, смирившейся наконец со своей природой, взыграла ревность, что было нормально для любой суккубы. Они, оказывается, не совсем те похотливые демоны, о которых читал как-то на досуге Виктор, а очень опасные существа как для объекта своего обожания, которым не посчастливилось стать Виктору в угоду обстоятельств, так и для окружающих. Суккубы ревнивы и мстительны, и чем делиться с кем-то чем-то своим, лучше перегрызут глотку кому-нибудь. Адель, хоть и имела мягкий характер, тем не менее оберегала Виктора от своих сородичей, что, если честно, было смешно, ведь никто, даже Силайн, мать Адель, не знали о существовании тринадцатилетнего рыжего мальчика Виктора Сероокина.

И хоть по имени всех суккуб Разлома Виктор не знал, примерное их количество он прикидывал, и отметка эта стремилась к двум десяткам, причём в замке совсем не было ровесниц Адель. Взрослых было четыре или пять, ещё …дцать были либо дочерями взрослых суккуб, либо теми, кто находился в замке из расовой солидарности, и одна уже не очень маленькая Адель. Кроме суккуб в Разломе обитал и некий «хранитель» – тот, на ком держится управление всеми магическими и не очень процессами в Разломе. Эта личность была столь таинственной, что никто даже близко не знал, как он выглядит, знали только то, что это мужчина, и он застал ещё прапрапрапрабабушек местного взрослого слоя жильцов. Адель откровенно боялась его, особенно когда краем глаза цепляла рваный плащ в коридорах замка, а Виктор считал его тем ещё раздолбаем, основываясь на неких своих наблюдениях и выводах, которые даже Адель не могла понять.

И вот случилось нечто. Нет, НЕЧТО! Хранитель, главным правилом которого было «Никто не имеет права выходить из Разлома, естественно из соображений безопасности», вдруг сам решил показать себя и объявил собрание всех без исключений в одном из залов замка.

Суккубы заходили в зал по одной, сначала заглядывая в чуть приоткрытую дверь и, увидев фигуру в рваном плаще, сидящую на столе, несмело стучали о дверной косяк и, лучезарно наигранно улыбаясь, удалялись в дальний конец комнаты, стараясь издавать как можно меньше шума. Так зашли и Адель с Силайн, отличилась лишь одна суккуба с оленьими рогами, которая почти опоздала и, чтобы не бегать по запутанным коридорам замка, запрыгнула в открытое окно. И всё было бы хорошо, но, во-первых, зал находился на третьем этаже, а во-вторых, достаточно широкие рога суккубы во время прыжка задели оконную раму, вынеся её градом щепок и стекла. Внимания на это хранитель почти не обратил и лишь хриплым голосом, который не ассоциировался у Виктора с чем-то живым и способным издавать звуки, поприветствовал всех.

Суккубы в ответ ещё больше тянули лыбы и махали руками. Боялись. И Виктор не поверил бы никогда, что хранитель этого не заметил. Судя по всему, он был очень древним существом. И это древнее существо вытянуло худощавую костлявую руку к Адель и жестом позвало её к себе. Мысленно суккуба паниковала, и Виктор взял дело в свои… ноги, и подвёл тело Адель к фигуре в плаще. Отсюда было видно его глаз и часть лица, похожего на череп, в глазнице которого сил чёрный глаз с белой радужкой, зрачка не было и в помине. Этот глаз смотрел прямо в душу молодой суккубы и, Виктор был готов поклясться, он видел и его, что было невозможно, но…

– Последней суккубе через месяц четырнадцать, – произнёс своим неестественным голосом хранитель, – а значит пора снять ограничение, выставленное четырнадцать лет назад. Сегодня вы все выйдете из Разлома и направитесь своими путями!

Суккубы затаив дыхание слушали его, а когда повисла тишина, почти все разбежались, видимо, собирать вещи. Остались лишь Силайн и Адель, и обоих потряхивало от слов фигуры в плаще.

– Нас выгоняют из Разлома? – спросила Адель, которую мучали очень противоречивые мысли. С одной стороны, Разлом был её домом, безопасным убежищем, и что находится там за облаками, никто не знал. С другой стороны, открывается огромный неизвестный мир, в котором была возможность… Последнюю мысли Адель Виктор не смог прочесть, наткнувшись на недавно освоенную ребятами телепатическую стену. Но дураком он не был, поэтому что-то понял, но с Адель выводами не поделился посредством той же стены. Исключительно в отместку и из вредности.

– Не совсем, – Силайн ласково пригладила волосы Адель, стараясь не задеть рукой чёрные рожки. – Просто теперь местные жильцы могут уйти отсюда или остаться.

– Ну да, – добавил не озвученное Силайн Виктор, – ведь новых суккуб тоже надо наклепать, раз самой младшей уже почти четырнадцать. Прямо заповедник какой-то.

Через час тепло одетые суккубы с чемоданами и без стояли на дороге к границе Разлома. Многие смотрели с некой нерешительностью на величественный замок Шейн, другие сверлили взглядами хранителя, стоящего посреди дороги.

– Путь, – фигура в плаще раздвинула руки, – свободен!

Виктору почудилось, что произошло землетрясение. Многие суккубы попадали на колени, стараясь совсем не распластаться по грунтовой дороге, но несколько остались стоять, глядя за спину хранителя, где облака организовали арку, через которую стало видно продолжение дороги, теряющейся в снегу.

– Отметка три тысячи шестьсот восемьдесят метров над уровнем моря, сорок шесть градусов северной широты и одиннадцать градусов восточной долготы, – также произнёс хранитель и продолжил: – человечество, господствующая раса на планете, называют эту систему гор Альпами. К северу находится Франция, столица Париж, к югу Италия, столица Рим. Удачи, мои дорогие, и возвращайтесь к старому хранителю, – последние слова звучали как-то слишком для подобной сущности тепло, а после хранитель просто исчез.

Суккубы направились в начинающийся буран, а Адель наконец сняла стену, обжигая Виктора непривычным теплом.

– Что с тобой? – Витя не выдержал.

– А ты не понимаешь? – Адель мысленно обняла Виктора. – То, что он только что сказал, означает, что мы не только находимся в одном мире, но и между нами всего несколько десятков тысяч километров.

– Ага, – улыбнулся Виктор. – сущие пустяки.