Страница 19 из 22
Глава 5
Когда мы подъехали к школе, у проходной расхаживал Сысоев. Его движения выглядели некрасиво-дерганными, и сам он с последней нашей встречи стал еще отвратнее. Сделав вид, что я его не замечаю, я направился к проходной.
— Ярослав! Ты-то мне и нужен.
— Не могу сказать того же в твою сторону, — бросил я, пытаясь его обойти пока без применения силы. Как физической, так и магической — обе они у меня значительно превышали те, что имелись у Тихона.
Миндальничать с ним я не собирался. После того как мои целители выложились, вытаскивая сысоевского наследника из проклятия, благодарность мне выразили только директор школы и Сысоева. Почему-то остальные посчитали, что я сделал то, что был должен. Правда, Сысоева выразила легкое недовольство, что не дождались ее отмашки, провели раньше. Но после того как Ефремов ее убедил, что тот, кто вовлек ее сына в противоправную деятельность, если не умер, то в ближайшее время не появится, она даже захотела мне оплатить труды. От денег я отказался. Почему-то конкретно Сысоевские вызывали во мне чувство брезгливости, хотя Серый заявил, что я был не прав и мог бы взять деньги, тем самым вернув свои, которые заплатил за поместье. Но в его выпаде особой уверенности не было, потому что он прекрасно понимал, что Сысоев-старший рано или поздно выйдет и возмутится разбазариванием клановых финансов. Судебный процесс был бы громким и совершенно нам не нужным. Нет, лучше это провести как добровольную помощь Императорской гвардии. Первый раз, что ли? И нам плюсик в карму и им плюсик в ведомость.
— Да стой же! — Тихон попытался ухватить меня за руку, но промазал. — Делов-то на пару минут. Мне очень нужно.
— Что тебя нужно-то?
— Не при посторонних же. — Он выразительно задвигал бровями, намекая, что никому не стоит узнавать о наших переговорах. — Это большой секрет.
Не могу сказать, что мне очень хотелось проникнуть в секреты Сысоевых, но защиту от прослушки я поставил, причем так, что Сысоев это заметил и сразу перешел к делу.
— Мне нужны деньги.
— Прикинь, мне тоже, — ответил я. — Секрет-то в чем?
— В том, что ты мне их дашь.
— С чего бы? — удивился я, сомневаясь, что Тихон знает хоть что-то, за что можно заплатить. Не секреты же своего клана он собирается мне продать? — Я что на банк похож?
— Ты мне должен, — нагло заявил он.
— С чего бы?
— С того, что ты меня из стазиса вывел, а я этого не просил. Мне, может, там хорошо было.
— Вообще-то, в стазис ты попал, потому что подыхал, — напомнил я. — Тебя три моих целителя выводили.
— А я просил?
— Андреев просил и твоя мама.
— Но я-то не просил, поэтому ты мне должен.
Похоже, что учился он плохо не потому, что раздолбай, а потому, что тупой по определению.
— На тот момент ты был недееспособным и несовершеннолетним. За тебя принимали решения те, кто имел на это право по закону. Если у тебя все, то я, пожалуй, пойду.
Я сделал движение, показывая, что собираюсь отключить защиту, и Тихон всполошился.
— Погодь. Ладно, давай в долг, — сделал он мне одолжение.
— Я тебе вообще никак не собираюсь давать денег, Тихон, — ответил я. — У тебя свои должны быть.
— Папахен карты заблокировал все, сволочь. Не успел выйти — сразу заблокировал, — поделился он со мной своим горем.
— Значит, была причина.
— Да он разозлился просто. Причем на тебя, а злость спустил на меня. Я сейчас без денег и без машины. Не жизнь — каторга. Он еще мне заявил, что я должен что-то делать. А у меня травма от…
— Собственной глупости. Нет, Тихон, денег ты от меня не получишь, тебе и отдавать будет нечем.
В этом я был уверен, иначе он занял бы у кого-нибудь из своих дружков. Но видно перезанимал уже настолько, что его знакомые делиться с ним финансами отказывались.
— Хошь, расписку напишу? — щедро предложил он. — Если с папахенскими не выйдет, то сразу как на Мальцевой женюсь и часть их денег к нам перетечет, отдам.
— То есть отдавать ты вообще не планировал? Мальцева тебе не светит.
— С чего бы? Папахен до того, как ты его Императорским ищейкам сдал, как раз планировал с Мальцевыми обсудить. Счас остынет и займется. Мы с Дианкой уже практически жених и невеста.
— Боюсь, ты немного опоздал, Тихон, — «порадовал» я его. — Между мной и Дианой достигнута договоренность определенного толка.
Он скептически скривился осмотрел меня с головы до ног, признал несостоятельным по всем пунктам и сказал:
— Старикан Мальцев не согласится. Расторгнете.
— Он сказал, что ему дороже счастье внучки.
Сысоев уставился на меня, соображая, шучу или все так и обстоит. Наконец пришел к неутешительным для себя выводам.
— Ну ты и скотина, Елисеев. Думаешь, круче нас? Фигушки. Сысоевы были силой всегда. И будут силой. А Елисеевы… Сегодня всплыли, завтра потонут. Или не потонут, дерьмо потому что. Чтоб ты сдох. Денег не дашь? — Я насмешливо покрутил головой. — Нет? Чтоб ты сдох два раза.
Сысоев плюнул на землю рядом с моей кроссовкой. Вообще, первоначально он хотел плюнуть на меня, но соизмерил риски и обошелся полумерами. Сейчас он гордо удалялся от своей бывшей школы, делая вид, что ему наплевать на все не только на меня. Энергия от него шла нехорошая. Дурная энергия. Как бы не сорвался и делов не наделал. Но я ему не нянька, следить не буду. Сомневаюсь, что Сысоев-старший оставил своего наследничка без присмотра, как бы ни был на него зол.
— Чего он хотел? — спросил Ден.
— Чего ни хотел, по всем пунктам пролетел, поэтому и злится.
— С Сысоевыми у нас отношения хуже не станут, — философски заметил Ден. — Можно было его посылать сразу, не ошибся бы.
— Я и хотел, но подумал: вдруг чего интересного скажет.
— Это же Сысоев. Он идиот.
— У идиотов тоже бывают просветления.
Через проходную мы прошли и отправились в свой блок. Часть защиты на нем уже истончилась, но до нашего выпуска ее хватит, а после — и остальное придется убирать, чтобы не оставлять ничего тем, кто придет после нас.
Светланы не было, а вот Шувалова уже сидела в общей комнате и бренчала на моем синтезаторе. Его я, пожалуй, оставлю тут. Дома у меня модель куда лучше, а воспоминание о Рощупкине я сохранять не собираюсь, как и возвращать ему отобранное компанией Глаза имущество.
— Привет, — нестройно бросили мы.
Шувалова тут же отвлеклась от нажимания клавиш.
— Ой, привет, мальчики, — радостно сказала она. — Ярослав, а правда, что вы с Мальцевой?..
— Только предварительная договоренность, которая может быть расторгнута в любой момент, — сухо ответил я ввиду невозможности отрицать очевидное.
Потому что одно дело влепить этим известием в Сысоева и смотреть, как его накрывает бешенство, и совсем другое — подтверждать соседке Светланы. И то, что Ангелина уже в курсе, означает, что в курсе не только она, но и другие. Наверняка Мальцева постаралась.
Не успел я об этом подумать, как она появилась сама.
— Привет всем, — радостно бросила она. — Ярослав, мне нужно с тобой поговорить без свидетелей.
Она потянула меня к дивану, прямо под апельсиновое деревце, выращенное еще Полиной. Последнее чувствовало себя прекрасно и временами даже апельсинами нас радовало.
— Проблем-то, — вздохнул я и поставил защиту от прослушивания, пока у Ангелины, вытягивающейся в нашу сторону, не начали удлиняться уши. Мало ли что с ней может случиться от натуги. А так, нет звуков, нет возможности подслушать — нет ненужных усилий.