Страница 32 из 39
Мне уже осточертело слушать его излияния на эту тему, если честно. Прошло уже столько времени, а его все не отпускает. Причем, последние месяца три он только об этом и говорил. Заклинило его что ли?
В этот раз он хотя бы не оскорблял Нату. Видимо, забыл о ее существовании. Что меня полностью устраивало.
Мать, по началу молчавшая в тряпочку, наоборот, про Наташу не забыла. И когда отец выдохся, завела пластинку о том, какая она неподходящая для меня пара, а вот Ле-е-еночка-а-а — солнышко, зайка и лучшая девушка на планете (после нее самой, естественно).
В общем-то большую часть их речей я пропустил мимо ушей. В какой-то момент мне надоело это все слушать, я еще больше утвердился в своем решении разорвать с ними какие-либо отношения (давно пора было), молча встал и, не прощаясь, вышел из дома.
А теперь смотрел на свою мать, ожидая, что еще она мне может сказать.
— Я не собираюсь делать ничего такого, — возмутилась матушка. — Я говорю правду и не считаю это оскорблением.
— У нас с тобой разные понятия о правде и оскорблениях, — хмыкнул, скрестив руки на груди.
— Андрюш, — потянулась она ко мне, попытавшись положить свою руку на мои скрещенные, но я покачал головой.
— Не стоит.
Мать тяжело вздохнула и нахмурилась.
— Я совершенно не понимаю, почему вы с Даней не можете понять, что мы с отцом хотим для вас исключительно лучшей жизни, и выбираете себе в спутницы всяких вертихвосток.
— Представления о лучшей жизни у нас тоже разные, — начиная закипать, сказал сквозь зубы. — Все, хватит. Я устал слушать этот бред. Нам больше не о чем разговаривать.
Не став ждать, какие еще оскорбления могут вылететь из ее уст, сел в машину. Отъезжая, бросил взгляд на родительский дом, сердце сжималось от непонятной тоски. Не знаю, одумаются ли когда-либо родители, но в одном я был уверен точно — пока они не решат извиниться, они меня больше не увидят.
Глава 27
Наталья
В день банкета меня не покидало дурное предчувствие, словно сегодня должно произойти что-то плохое. Но что именно — я и предположить не могла.
У нас с Андреем было все хорошо. Мужчина заваливал меня подарками и цветами, буквально-таки носил на руках. В постели тоже все отлично, о более внимательном к моему наслаждению и потрясающем любовнике я и мечтать не могла.
Я пока не готова была признаться (почему — сама не понимала), но в один из дней четко осознала, что безумно люблю этого мужчину. Что уже давно окончательно отдала ему свое сердце. И не жалела об этом. Чтобы нас ни ждало в будущем, я не променяю наши с ним моменты вместе ни на какие богатства.
И, да, я полностью ему доверяла. Сомнений в его чувствах больше не было. Светлицкий своей нежностью, чуткостью и вниманием смог избавить меня от них. И мне казалось, что он прекрасно об этом знал.
Периодически, Андрей смотрел на меня взглядом, в котором бушевал океан чувств, и как-то по-особому улыбался. Я уже давно забыла о том, что предлагала ему разгадать мои секреты, чтобы добиться моего расположения. Мне это было не надо. Да и секретов у меня от него не осталось.
За то короткое время, что мы с ним вместе, Светлицкий изучил меня от и до. Знал о моем отвратительном настроении по утрам и моей любви полежать подольше в постельке. С юмором относился к нелюбви к уборке и постоянно сгоравшим завтракам, даже стойко пережил недавний ПМС.
Единственный червячок сомнения, который меня точил — я ни разу не была в его квартире. Поскольку Андрей перевез ко мне уже весь свой гардероб и другие, нужные мужчине вещи, ночевать где-либо, кроме моей квартиры, не было необходимости. Домашних животных и цветов у него не было, но мне все равно хотелось там побывать. Увидеть, как Светлицкий жил до меня, а мужчина каждый раз находил предлоги, чтобы отговорить меня от поездки.
— Признайся, ты там прячешь жену и семерых детей, — как-то полушутя воскликнула я, получив очередной мягкий отказ.
— Восьмерых, — осклабился Андрей. — Не стоит сомневаться в моей мужской силе.
Уж в чем, в чем, а в ней я точно не сомневалась. Свою мужскую силу он доказывал мне почти ежедневно, по нескольку раз.
— Нат, нам скоро выходить, — вырвал меня из размышлений голос Андрея и стук в дверь спальни, которую я закрыла на замок, чтобы он не проник внутрь и не мешал мне одеваться.
— Еще пять минут, — крикнула, докрашивая правый глаз.
— Ты это говорила пять минут назад, — проворчал мужчина, судя по звукам, отходя от двери.
— Нельзя торопить совершенство, — сказала сама себе, прекрасно понимая, что кричать смысла нет, меня все равно не услышат.
Кинула последний взгляд в зеркало — по-моему, выгляжу я шикарно. Легкий макияж, нежного цвета платье, невысокий каблук. Если Светлицкий не отвесит мне больше одного комплимента за вечер — стукну. Больно. Вполне возможно, что по причинному месту.
Улыбнувшись своему отражению, вышла из комнаты.
— Я готова, — известила мужчину, заходя в гостиную, где на диване, уткнувшись в телефон, развалившись, сидел Андрей.
— Слава богу, — вздохнул мужчина, убрал телефон в карман и посмотрел на меня.
Судя по сверкнувшему в его глазах восхищению, и дернувшемуся кадыку, время на сборы я потратила не зря.
Желая усилить эффект, покрутилась на месте, разведя руки в стороны, озорно подмигнула мужчине и спросила:
— Ну, как? Сойдет для вашего банкета?
Шумно вдохнув, Андрей медленно подошел ко мне, положил руки на талию и наклонился, чтобы поцеловать, но удалось ему только чмокнуть в щеку, так как я не хотела перепачкать его в помаде.
— Испачкаешься, — пояснила свое поведение в ответ на его вопросительный взгляд.
— Да плевать, — хмыкнул он, но быстро понял, что я не сдамся. — Что касается ответа на твой вопрос… — отодвинув меня на расстояние вытянутых рук, снова внимательно осмотрел с ног до головы. — Если мы сейчас же не выйдем из дома, то я утащу тебя в спальню, и все твои старания будут впустую.
Многозначительно посмотрев ему между ног, хмыкнула. Кое-кто очень красноречиво напоминал о своем существовании.
— Сможешь сдержать себя в руках, пока мы вновь не останемся наедине?
— Не уверен, — улыбнулся Светлицкий. — Но сделаю все возможное.
В этот момент зазвонил его телефон. Продолжая одной рукой держать меня за талию, вытащил мобильный и ответил на звонок.
— Да? Хорошо. Спускаемся. Карета подана, золушка, — подмигнул мне и умудрившись-таки коротко чмокнуть, повел к выходу.
Добрались быстро. Банкет устраивали в одном из самых дорогих ресторанов города, убранство которого было выполнено в стиле эпохи Ренессанса — через чур пафосно, на мой вкус, но делать нечего. Гости были разодеты в пух и прах, но я не выделялась на их фоне неряшливостью или дешевым туалетом. Что радовало, откровенно говоря. Не хотелось бы ударить в грязь лицом перед коллегами Светлицкого.
Правда, некоторые дамочки кидали на меня уничижительные взгляды, когда мы с Андреем проходили мимо них (на мужчину они смотрели с восхищением, чуть ли слюни не пускали, готова биться об заклад — половина из них от одного вида Андрея потекли, как мартовские кошки), но мне было плевать. Я лишь высоко задирала голову и отвечала улыбкой полной превосходства.
Этот мужчина — мой, кошки облезлые. Разрешаю смотреть, но руками не трогать.
— Если сожмешь еще сильнее, у меня в руке прекратиться циркуляция крови, — прошептал мне на ухо Андрей, наклонившись.
— Прости, — виновато улыбнулась.
— Запомни, ты — единственная женщина в этом зале для меня, остальные лишь декорации.
После таких слов уже я готова была растечься лужицей у ног мужчины, а уж о том, что трусики мгновенно стали влажными, и говорить нечего.
— К тому же, я не единственный, на кого бросают вожделеющие взгляды, — продолжил он, бросив предостерегающий взгляд мне за спину.
Обернувшись, я успела заметить быстро отвернувшегося мужчину довольно приятной наружности, но все равно проигрывающего Светлицкому по всем фронтам.