Гипноз

– Большой бассейн. Прямо в доме, рядом с сауной.

Его ответы были настолько четкими и уверенными, что казались правдивыми. Информации для начала розыска было достаточно, но хотелось точного понимания, где находится это Успенское. Поэтому Ольга тихо, шепотом попросила Волину развить эту тему.

– У тебя на даче речка есть?

– Есть.

– А как называется?

– Москва-река.

– Там лес или поле?

– Сосновый лес.

– А рядом город какой-нибудь или поселок есть?

– Да. Николина Гора.

Этот ответ поразил женщин как гром среди ясного неба. Поселок Николина Гора располагался на той самой хорошо всем известной Рублевке – недалеко от Москвы, где проживали богатейшие и влиятельнейшие люди России. Иметь дом на Рублевке могли единицы – из-за запредельной дороговизны и важности этой правительственной трассы. Подтверждением статуса в этой жизни, успешности и материального благосостояния был дом на Рублевском шоссе.

Каждая задумалась о своем: Евгения Николаевна – о том, что известность, о которой она так мечтала, пришла откуда и не ждали, а Ольга размышляла, что дело начинает сулить ей совсем не благоприятные последствия. Ответы на следующие вопросы, которые из любопытства решила позадавать Волина, и вовсе повергли дам в тихий ужас.

– Скажи мне, вот ты такой молодой… Откуда у тебя все это: дом с бассейном, охрана, секретарша? Может, тебе кто помогает в жизни?

– Да, помогает! Олег Викторович.

– Кто такой Олег Викторович? Твой родственник? Друг?

– Да. Он генерал. Заместитель директора ФСБ.

Мурашки пробежали по телу Ольги. Такого поворота событий она никак не ожидала. Допрос необходимо было немедленно заканчивать. Она опасалась, что рьяно взявшаяся за дело Волина вытащит из этой головы еще более страшные тайны, которые приведут к непоправимым последствиям.

– Хватит! Возвращайте его обратно! – громко и властно произнесла Ольга, обрывая следующий вопрос гипнотизерши.

Евгения Николаевна, понимая, что натворила что-то страшное, начала возвращать безымянного в сознание. Чем быстрее он приходил в себя, тем скорее Волина понимала, что ее мечты о славе испаряются, как дым. Эту догадку подтвердила и Ольга Викторовна.

– Вы понимаете, что все то, о чем вы здесь услышали, необходимо забыть навсегда? Это небезопасно как для вас и меня, так и для него! Я очень на вас полагаюсь. Надеюсь, мне подписку о неразглашении брать не придется?

Волина была бледна и взволнована. Она кивала в ответ, постоянно повторяя: «Конечно, я вас прекрасно понимаю! Конечно…» Эту сцену застал пробудившийся ото сна мужчина. Он не понимал, что произошло, но чувствовал, что случилось что-то неприятное. Заметив это, Ольга подошла к нему и резюмировала все то, что происходило в его отсутствие.

– Ты сказал, что живешь в Москве на улице Горького, учился в тридцать первой школе, у тебя есть дача голубого цвета и твоя работа связана с аэропортом Шереметьево. Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Нет! Я ничего такого не знаю и не помню, – расстроенно сообщил безымянный.

Этот рассказ должен был оставаться официальной версией информации, полученной в результате гипноза. Поэтому Ольга еще раз перед уходом пристально посмотрела на психотерапевта и повторила вопрос:

– Вы все поняли, Евгения Николаевна?

– Да, конечно! Вы можете на меня полагаться, – преданно глядя в глаза, ответила Волина. Ей было уже не до улыбок: она пыталась состроить радостную гримасу для мужчины, что ей совсем не удалось.

Дорога до больницы прошла в молчании. Безымянному необходимо было проанализировать новую информацию о себе и попытаться разыскать в своей памяти похожие моменты. Ольга тем временем была занята решением дилеммы, которая возникла после визита к злосчастному гипнотизеру: сразу отказаться от дела, а потом передать новому исполнителю появившуюся информацию – или доложить обо всем руководству и после этого отказаться. Разглядывая своего попутчика, видя, как он неоднозначно воспринял новое о себе, она отбросила страх и вместо разума обратилась к чувствам – эмоциональным процессам, которые развиты у каждой женщины намного лучше. Ее сердце и внутренний голос подсказывали, что все сложится хорошо, что она не имеет права бросать в беде этого молодого человека. Успокоившись, Ольга решила посоветоваться с заведующей отделением больницы. Та больше понимала в психиатрии, гипнозе и прочих нюансах, поэтому могла дать дельный совет и профессиональное заключение по произошедшему в поликлинике. Рассказывать все Ольга, естественно, не могла, но большую часть требовалось выдать.

Войдя в неврологию, Ольга поинтересовалась у сестер на месте ли заведующая и, получив утвердительный ответ, направилась к ее кабинету. Мужчина шел за ней как привязанный. Возле двери с номером 6 она остановилась и нежным, но требовательным голосом произнесла:

– Иди в палату и готовься к обеду. Потом отдохни как следует, а вечером я к тебе обязательно приду. Мы с тобой большие молодцы! Мы сделали огромное дело. Я не прощаюсь! До встречи!

Эти слова отвлекли его от плохих мыслей, успокоили и заставили убрать неприятный осадок от визита к психотерапевту. Он улыбнулся ей в ответ и, пряча глаза, сказал:

– Я буду очень вас ждать! Спасибо.

Ответ окончательно и бесповоротно отменил ее решение отказаться от дела. «Это мое дело! И я доведу его до конца, чего бы мне это ни стоило! И я не дам этого несчастного парня в обиду!» С этими мыслями Ольга без стука вошла в кабинет заведующей и плотно прикрыла за собой дверь.

В маленьком и очень уютном кабинете было светло. Через большое окно, наполовину занавешенное прозрачным тюлем, пробивался солнечный свет, а через открытую настежь форточку проникал свежий воздух с запахом скошенной травы. Немногочисленная мебель была расставлена оптимально для работы и отдыха хозяйки. Книжные полки были заняты литературой по психиатрии и неврологии, истории болезней аккуратной стопкой размещались на широком столе. Рядом стоял высокий двустворчатый шкаф, в левой половине которого на вешалках висели халаты и пара платьев, а правая была забита полностью архивными документами неврологического отделения, брошюрами и медицинскими журналами. Все было аккуратно разложено по отсекам. Отдельную полку занимала кипа листов недописанной докторской диссертации. В дальнем углу стояла кровать, накрытая симпатичным бежевым пледом. Однорожковая люстра и большая настольная лампа выдавали в хозяйке любительницу тусклого света. Все говорило о том, что обитательница кабинета проводит здесь большую часть своей жизни.

Разговор Ольги с Еленой Николаевной продолжался почти час. Они сразу нашли точки соприкосновения. Двум женщинам одного возраста с разными судьбами, но схожими жизненными платформами всегда найдется о чем поговорить. Амбициозные по натуре и скромные на людях, как правило, конфликтуют с начальством. А душевная доброта при внешней строгости мешает жить в мире хамов, подлецов и прохиндеев. Множество схожих черт в характерах объединили женщин, а две рюмочки медицинского спирта сдружили их окончательно.

Выслушав эмоциональный рассказ психолога из милиции, Елена Николаевна сделала главный и неутешительный вывод.

– Ты понимаешь, что этот человек очень опасен? Тут явно не обошлось без спецслужб! Неизвестно, чем они его там накачали, что он потерял память напрочь. Теперь это бесспорный факт. Они же его искать будут! Для чего-то им это было надо?

– Ты права! Я понимаю, что эта история может очень плохо закончиться. У меня и у тебя дети, и мы, естественно, за них очень боимся. Но ты только подумай, у него же тоже есть мать! Ты представляешь, что сейчас с ней происходит? Мы обязаны сделать все от нас зависящее: я – чтобы ее найти, а ты – чтобы его сохранить. Не надо докладывать ничего нашему руководству и распространяться родным и близким. Только так мы сумеем его спасти. Давай совместно выработаем версию для окружающих, не вызывающую бурного интереса к его персоне.

– А что тут придумывать? Паренек потерял память от удара по голове. У него сильное сотрясение мозга и проблемы с моторикой, которые я зафиксирую. И на основании этого я смогу держать его у себя в неврологии.