Воплощение

Короткий росчерк ветвистой, как крона столетнего дуба, молнии на мгновение осветил небо. И орлицу, если судить по острым когтям, которая вдруг резко снизилась. Кераю даже показалось, что шея птицы увешана чем-то странным. Но после свет молнии отступил и равнина вновь окуталась в легкий полумрак. А Великий Ворон стал вспоминать, как мать гадала по полету птиц. Если ласточка летит слева направо, то это к удаче, а если справа налево… Или наоборот?

— Владыка, — тронул его за плечо кто-то.

Керай недовольно обернулся, выныривая из воспоминаний. Недовольно, потому что обратившийся не использовал полную форму обращение, потеряв где-то «Серебрянокрылый». Тоже своего рода первая ласточка.

Говоривший оказался Хавильдаром Тристаном, Вороном примерно тех же лет, что и Керай. Уголки губ Керая дернулись — если уж личная гвардия позволяет подобные вольности… С другой стороны, кому как не самым сильным особям первыми почувствовать слабость вожака?

Более ничего к уже сказанному Тристан добавить не хотел. Он лишь показывал что-то, вытянув руку по направлению к равнине. И Император не сразу понял, что тот имеет в виду, пока наконец не обратил внимание на точно сверкающую в подступающей мгле белизну кожи.

— Это… девушка, — дрожащими губами пробормотал Керай.

Уже не только сам Император, но почти все солдаты, включая командиров, прильнули к укреплениям. Потому что подобного действительно не могло быть.

Ровно посередине, на одинаковом расстоянии между оскверненными и Одаренными, стояла обнаженная дева. Ее тело было изящно, но вместе с тем сильно, словно молодая ива, державшая свои ветви над водой. Длинные темные волосы водопадом струились по плечам и казалось, что даже дождь был не подвластен над ними. В руках незнакомка держала нечто странное, словно некий сверток несколько раз обмотанный.

По легионам пронесся шумный ропот. За время недолгой войны и многочисленных сражений солдаты будто бы ко всему привыкли и со всем смирились. Кроме самого обыкновенного чуда.

— Это Аншара, — сначала шепотом произнес, а потом почти закричал один из новоприбывших Одаренных. — Это Аншара! Она явилась с небес, чтобы спасти нас!

Император поморщился. Как любой нормальный правитель, державший в руках множество земель, различных по обычаям и традициям, он не верил в глупые предрассудки. Более того, само существование богини Керай благоразумно ставил под вопрос. Нет, сама Аншара была, в этом нет никакого сомнения, но являлась ли она богиней — вот в чем вопрос.

Однако и прочие солдаты, и даже великие полководцы, включая Нишир Фаруха Гаран Победителя, зашевелили губами, словно вознося молитвы. А та, что замерла посередине, точно услышала их. Повернулась, поглядела прямо в глаза Императору (тогда Кераю показалось, что именно так оно и случилось), а после подняла руку.

И обнаженное тело покрылось странным одеянием цвета пожухлой травы, будто как раз из нее и свитой. Только просторное платье мягко струилось по коже незнакомки, словно на нее одежду шили самые лучшие портные Империи.

Великий Ворон уговаривал себя, что созидание подобного уровня, пусть и невероятно редко, но вполне возможно. Он сам слышал, что на Севере есть пацан, который способен создавать существ, неотличимых от живых.

Самое главное заключалось в другом — как поведет себя мастер-сиел (в этом не было никаких сомнений), когда до нее доберутся оскверненные?

Те тоже заметили незнакомку. Вот только особого пиетета не испытали. Вместе с ними в первых рядах шел тот, кого называли истинным воплощением Инрада. Непобедимый и молодой воин, слава которого летела впереди него. Как и страх перед ним.

Сейчас он представлял крохотную, едва различимую фигуру на огромной твари Скверны. И оставалось только догадываться, какой приказ отдало воплощение темного бога, которого многие называли попросту — Темный.

Оскверненные завозились, суетно бегая между собой — порядком легионов там и не пахло — а после вперед выступили лучники. Император, глядящий на это все с безопасного расстояния даже огорчился. Он рассчитывал увидеть, как незнакомка будет противостоять магии крови. Однако оскверненные поразили своей прагматичностью.

Сотни стрел засвистели в воздухе, протыкая костяными наконечниками хмурое небо. А дева лишь чуть шевельнулась, вяло наблюдая за полетом. А потом стрелы враз закончились. Точнее, они были, Керай мог сам поклясться в этом, но почти долетев до незнакомки, они вдруг исчезли.

— Разрушение, — сказал один из Хавильдаров, с двумя обручами сиел. — Причем необычайного мастерства.

Керай замолчал, жадно облизывая губы и глядя на легкий переполох в стане врага. Место лучников заняли мерзкие создания, с вывернутыми конечностями и обезображенными частями тел. Те, кто были людьми, но так давно, что уже и сами забыли, когда именно. Император не видел их глаз, но мог поклясться, что сейчас они пылают адским пламенем.

Дева не шелохнулась, ожидая, пока оскверненные полководцы доберутся до нее. Она будто не хотела сражаться вовсе и происходящее скорее утомляло ее. Однако было неким неизбежным злом.

Самый огромный из проклятых, ростом превосходящий обычного человека возвел неестественно длинные руки к небу. И дождь пошел сильнее. Только теперь капли стали алыми.

Керай читал о Кровавом дожде, хотя никогда не видел. Из донесений Воронов выходило, что после встречи с этим заклинанием оскверненных редко кто выживал. А тем, кому не посчастливилось умереть, обожженные, точно от огня, всю жизнь испытывали необыкновенные муки. Часто и подолгу у них шла носом юшка, а умирая, она захлебывались собственной кровью.

Судя по площади воздействия, полководец проклятых был сильным и опытным… Керай сплюнул, чуть не сказав Одаренным. Огромный оскверненный из стана врага опустил руки, довольно глядя на жертву. И это было последнее, что он сделал.

Огромная острая глыба, за мгновение собранная из той же крови, которую обрушил оскверненный, устремилась к призывателю и пробила тому голову. Тот упал замертво, чем немало обескуражил своих товарищей. Видимо, он и был среди них главным.

— Мастер воды, — чуть слышно произнес кто-то из Воронов.

— И мастер воздуха, — вторил ему Хавильдар совсем рядом.

А следом все понеслось с немыслимой скоростью. Керай едва успевал замечать мелькавшие фигуры.

Оковы крови, благодаря которым некто попытался опутать незнакомку. Следом красным пятном прошел Кровавый морок, за ним Кровавый пот, Игла. Оскверненные действовали слаженно, будто являясь разными словами одной песни. И им ничего не помогло. Ничего!

Прикрываясь то Каменной кожей, которая будто легла на все тело (что просто немыслимо), незнакомка мягко и неуловимо для глаза перемещалась среди врагов. Ее удавалось замечать лишь на краткий миг, когда дева замирала, готовая к новой атаке.

Она била их голыми руками, но так сильно, что противники падали замертво, словно попадала в места сосредоточения энергии. Бред, конечно, каждый знает, что подобное бывает лишь у Одаренных.

Кераю казалось, что для незнакомки происходящее не более, чем забава. Словно ей настолько все наскучило, что попытками увернуться от нелепых атак оскверненных, она пытается хоть как-то себя развеселить, пробудить от долгого сна.

А потом, когда деве-воительнице словно все надоело. Она просто опустила руки, и неведомая, но вместе с тем неизмеримо могущественная сила утянула всех оскверненных подле нее под землю. Погребла прежде, чем они успели что-то сказать. И опять Одаренная безмолвно повернулась к воплощению Инрада, ожидая, чем тот ответит теперь.

Все взоры проклятого воинства обратились на крохотную фигурку. Керай, который еще час назад думал, что все россказни про Аншару пустая болтовня, а теперь против воли начавший верить в сверхъестественные силы, даже на мгновение пожалел недотепу. Как правитель, он понимал, под каким давлением сейчас находится паренек.

Благо, тот спокойно спешился, будто бы даже сказал что-то ближайшему воину, а потом отправился к противнице. Шел он уверенно, точно раздуваясь с каждым шагом. Кожа покраснела, вспухла, а затем медленно, но неотвратимо Темный стал увеличиваться в размерах, ломая свою прошлую структуру. Вытянулись кости, свились в узлы мускулы, алым пламенем вспыхнули глаза.