Страница 50 из 60
После высказывания разного рода по природе (своей) торжественной похвалы и после принесения приветов, исполненных дружественного и братского расположения, да будет ведомо, что до слуха сего печального, испытавшего горе (человека) дошла ужасная весть о неизбежном происшествии, (случившемся) со славным хаканом, с великим муршидом, с государем миродержавным, покорителем мира, с убежищем всех сословий эпохи, с центром, отмеченным циркулем халифского достоинства с фокусом сферы величия, с упованием всех племен, со славой рода человеческого, с его величеством, с моей Киблой и с моей Ка'бой, — да соделает Аллах лучезарным его блеск и да озарит его могилу! Что мне остается сказать, что можно выразить, что написать?! Кто сможет изложить (это горе), когда язык во рту онемел от ужаса и перо в руке высохло? О, горе, горе! Солнце неба халифского достоинства стало отшельником заповедного места земли! Увы, луна сферы правосудия подверглась затмению, сокровища, достойного звания государя, нет больше в руках эпохи, единственная бесценная жемчужина величия исчезла из раковины мира! Самая мысль об этом происшествии заставляет нарушиться все основы уравновешенного настроения, чтобы можно было путем расспросов услышать (подробности сего); новость этого события, уничтожая в корне всякую радость, повергает в ужасное настроение, чтобы можно было многочисленными осведомлениями узнать о нем. Ввиду того, что строитель бытия людей и духов построил здание человеческого тела на проточной воде жизненного течения и шатер бытия человеческого рода укрепил веревками артерий и подпер его столбами костей, то всегда это возвышенное здание от (всяких) случайных дуновений, (всегда) этот гордо возвышающийся шатер от порывов случайного ветра приводится в расстройство. Да, вино этой винной корчаги смешано с кровью горести, фундамент человеческого сложения воздвигли на воде и глине небытия. Сладкий шербет этой общественной пирушки смешан со льдом и сахар с этих плантаций сахарного тростника содержит смертельный яд!
И так как все желают поручиться за (сохранение) общего порядка и ни у кого нет в том свободного выбора, как нет у постороннего права действий в нем, то по необходимости довольство собой уничтожается довольствованием тем, что сулит божество, и (естественно) совершается путь терпения, который есть неизбежный удел тварей. Безмолвствовать лучше, чем вопить, быть в спокойном состоянии целесообразнее, чем волноваться! Известно, что высокостепенный (покойник), также признавая терпение отличительным признаком действующего порядка и благодарность (за него) считая (необходимым) дополнением к своей жизни, вменил в обязанность себе (соблюдение) правил (своих) покойных предков и считал извечными основами (государства) справедливость и правосудие.
Ныне, когда богохранимые области и пути двух юртов, по предопределению вечно живущего и по воле извечно могущественного остались у нас, двух избранников творца-питателя, в наших могущественных руках и в нашем (полном) распоряжении, на зеркале мыслей (всех) умных людей ясно отражается, что основное намерение и конечная цель (наша) в отношении государства, властительства, величия и завоевательных стремлений заключается в соблюдении правил пастырства (подданных) в старании сохранения необходимых вещей, (но отнюдь) не в собираниии богатств и имений сего тленного мира и не в желании чувственных наслаждений. Признав целесообразным сохранение братских отношений, которые являются наилучшим качеством (каждого) государя, мы (своим) согласием, единодушием, искренней дружбой и (братской) гармонией одарим невест областей наших предков украшениями справедливости и охранения (их интересов) и победим, и уничтожим острой шашкой защиты и мечом расправы (любого) волка-насильника, посягающего на территорию с овцами-народом, на всех (наших) подданных, чтобы все рабы господни, являющиеся вещью, отданной нам во временное пользование, — пребывали в спокойствии и мире, а мы бы заслужили на земной поверхности, пока существует вселенная, вечную признательность! Да, согласием (и единением) можно захватить (весь) мир!
В данное время убежище сейидского достоинства и благородства, компетентный в твердости и чистоте (религиозных убеждений) и конечный результат семейства великих людей, Ходжа Мухаммед Амин, отправлен (в Бухару) с выражением сочувствия и для поминовения (покойного государя) с тем, чтобы после совершения благоухающей фатихи в память в бозе почившего его величества, он вознес бы молитву о государстве обеих наших сторон. Надеемся, что, не согласившись на длительное пребывание (в Бухаре) вышеупомянутого, ему в скорости будет разрешено вернуться обратно. Да будете вы всегда в тени длительного счастья!”
(Эмиры) также доложили: поскольку сочувственное письмо послано, то признается необходимым послать письмо, содержащее поздравление (упомянутого хана) со вступлением на престол. Эта просьба эмиров была уважена и послом для его передачи был назначен Мухаммед-кули куш-беги сарай. Письмо это следующего содержания:
/ 116б/ ПОЗДРАВИТЕЛЬНОЕ ПИСЬМО СО ВСТУПЛЕНИЕМ НА ПРЕСТОЛ УБАЙДУЛЛА-ХАНА, СОСТАВЛЕННОЕ АВТОРОМ СЕГО (ТРУДА)
“Хвала господу, раздающему короны, который устройство дел в мире, порядок среди человечества, украшение престолов и венцов, спокойствие государства и стран, заступничество за несчастных угнетенных, оказание правосудия претерпевшим обиды труженикам, благоустройство населенных площадей и приведение в цветущий вид больших городов обосновал и укрепил при посредстве правосудных властителей и справедливых государей, который даровал свет миру после мрака ночи, черной как смола, и ниспослал цветы и благоухающие травы после осеннего оцепенения (природы)! Высокостепенную личность, отмеченную качествами справедливости, высокодаровитое убежище власти и могущества, сферу пышности и правосудия, исполненную величия, украшенную счастьем, подъемлющего знамена (царственного) достоинства и славы, воздвигающего штандарты блага и преуспеяния, солнце в небе высокого и прославленного положения, печать почета и возвышения, младой плод весны царского достоинства и монархии, свежий восход огорода справедливости и удачи, великого по сану, источник достоинства, многостепенного, премного возвеличенного, взысканного милостями (небесного) царя, подателя благ, любезного (моего) брата, сейид Убайдулла-хана, да сохранит он (Аллах) всегда под покровом своих милостей и своей защиты в вечном благоденствии и беспредельном благополучии и да удовлетворит он его желания в этой и будущей жизни! А (его) вступление на незыблемо счастливый трон и утверждение (его) на победоносном престоле миродержавия да соделает благословенным, счастливым, благополучным и длительным!
После открытия дверей торжества и любви, (после) просачивания капель из огорода братского расположения и единения, (после) передачи разного рода непререкаемых похвал, от ароматов и благовоний которых становится благоухающим самое существо херувимов, этих почетных гостей на небесных собраниях, после отправления многочисленных молений, достойных быть выслушанными пророками, от света подвигов и степеней которых озаряются поверхности планет и звезд, — открыто будет для украшающего государство и правосудие разума нижеследующее[496]. Когда услышана стала (нами) весть об утверждении на миродержавном престоле справедливости того услаждения очей[497], то столько было доставлено нам удовольствия, наслаждения и радости, что феникс золотого пера, столь быстро движущий своими крыльями в своем полете, не может изложить их на просторе выявления и представления сего полета.
496
Т. е. да будет известно Убайдулла-хану следующее.
497
Т. е. адресата, Убайдулла-хана.