Муким-ханская история

Мы также, сопровождаемые счастьем и удачей, взяли направление на (вторую) столицу Хорасана и вступили в (район) Мешхеда. Множество народа из бродяг кызылбашей и банды злодеев, лишенных всего необходимого, открыв врата возмущения и сопротивления, вступили (с нами) в сражение. С моей стороны выступившие борцы за чистую веру и всегда вспомоществующие витязи, зажегши печи в своей груди огнем ярости против того неверного сборища, извлекли из ножен мечи мести и вступили (с ними) в бой, так что пыль от копыт [лошадей помрачила солнце.

Но так как все мысли и вся энергия (у нас) были направлены на то, чтобы стереть с поверхности дней пыль огорчения, (поднимаемую) этим бесчестным народом, (этой) скверной нацией, то в конце концов, сообразно (изречению): подлинно, действия согласуются с намерениями, с помощью господа величия мы нанесли поражение этому народу. Множество из него стало добычей жадного до крови меча Марса. В соответствии со смыслом стиха:

неприятель обратился в бегство к крепости. Потому что (его) скакуну мысли было одно повеление: несмотря на потрясающие условия битвы, (достичь) района крепостного рва, подобного (шириной и многоводием) Оманскому морю. При крайней неудаче птицы мысли, при всем ее весьма высоком полете, было (одно) желание: усевшись на зубцы крепостных стен, по возможности, отсидеться в крепости. Неприятель, закрыв двери мира и прямоты, открыл врата возмущения и бунта. (Наши) бойцы за веру и витязи приложили чрезвычайные усилия и многочисленные старания к осаде названной крепости. И в течение четырех месяцев обе стороны непрерывно, не покладая рук, боролись (за обладание Мешхедом), пока внезапно доброжелательные борцы за веру и опытные воины не произвели общего штурма крепости. Они быстро бросились на эту твердыню, верхи которой хвастливо себя приравнивали к верхам неба, которая по своему величию считала земной шар земляным холмом и у своего подножия и гласис которой был подобен основанию мира, погруженного в океан[139]. А тот океан был обширен и глубок вроде степи воображения и мысли. Защитники же крепости были искренними друзьями кровожадного Марса, а рыба крепостного рва была интимным товарищем Быка земли[140]. Как орлы, распустив свои крылья, они, вспомоществуемые десницей святейшего и всевышнего творца, взобрались на верх крепостной стены, (по высоте) подобной Сатурну[141], и водрузили на ней, как на высшей точке мира, знамя победы и торжества. Пораженные (этим) несчастием войска еретиков и мятежники, (засевшие) в цитадели, перед которой крепость небес при всей неприступности и высоте казалась [пологостью и низменностью][142], а зелень глубины ее рва не была безопасна от вреда, наносимого ей Быком земли[143], — перенесли (всю) тяжесть унижения.

И в течение двадцати дней неприятель прилагал чрезвычайные усилия, чтобы отстоять цитадель. В конце концов (воины), преданные чистой вере и следующие благой мысли о превосходстве того мира, отвергнув (всю) выгоду этого мира, не щадя своих жизней, устремились вперед ногами мужества и отваги и, напрягши свои сильные мышцы, достигли окраины рва, который глубоким морем облегал (все) стороны (стены), представляя собой нечто непроходимое. Отсюда, направив судно усилия, перетащили платье остановки к подножию стен цитадели, для описания неприступности и крепости которой не находится слов. Уцепившись за крепкую веревку божественной милости, (войска) взобрались на верх стен и извергли мечами погибели множество заблудшего народа (и заняли цитадель). Некоторые из врагов, потомки главы посланников (Аллаха)[144], искали спасение у порога святейшего имама (Ризы)[145]. Сопутствуемые счастьем, зависящим от (высшей) 'помощи, и победой, соединенной с триумфом, мы направились к этому ''•благословенному порогу и (листы) тетради жизни малолетних и взрослых того злого народа развеяли ветром смерти и очистили страницу (наших) дней от ржавчины злобы этой бесславной шайки.

После одержания этой славной победы мы услышали, что глав кызылбашей, в частности шаха Тахмаспа, похоронили подле святейшего имама (Ризы). (Считая), что это священное место не может быть осквернено присутствием подле него (праха) этого нечестивого еретика, мы вскрыли его поганую могилу и в тигле гнева сожгли его скверные кости на огне ревности (к вере). В течение нескольких (последующих) дней мы послали отряды борцов за веру и героев на Туршиз, Махаллят[146] и Тавриз, а сами, упоенные могуществом и счастьем, направились в Исфараин[147] и другие районы. И, хвала Аллаху! в короткое время все области оказались в обладании святых (нашего) победоносного государства.

В это время султан и наместники областей Хорезма пересекли (отделявшее их от нас) расстояние и с дороги искреннего расположения присоединились к нашим войскам. Бог даст, в начале весны, осуществив поход на Хорасан и сделав Герат (своей) столицей, мы с многочисленным войском выступим на Ирак, находясь у победоносного стремени великого хакана, главы турецких и персидских государей. Если его величество, в соответствии с (выражением) “соблюдайте верность в (ваших) обязательствах”[148], также приказали искоренить, уничтожить и истребить эту позорную партию сектантов, то на осуществление этого пусть приложат энергию высоких достижений, чтобы (вся) грязь этого нечистого народа сошла с чистой арены (правоверия). Во всяком случае (это) послужит увеличением могущества и славы обоих (наших) государств. Все прочие обстоятельства будут доложены рабом (высочайшего) порога, Мухаммед-кули ишик-ака-баши[149].

Да будет вечное государство превыше всего!”

Рассказывается, что среди шейбанидских государей никто не обладал такой смелостью, мужеством и упованием на волю Аллаха (как Абдулму'мин). Проявляя крайнюю энергию в завершении всех дел, он в течение шести месяцев восстановил до самого основания разрушенную крепость Балха и притом такими мерами, что если, (например), рабочий ленился, то его по ханскому приказу вместо глины и кирпича закладывали в стену. И теперь еще видны там (в стенах) следы человеческих скелетов. Большинство почитаемых зданий (города) было украшено изразцами, вроде портала и купола над полным благодати мазаром его святейшества, убежища святости, Ходжа Абу Наср Парса[150]. Путешественники, побывавшие во всех странах мира, признают, что ни в одном городе нет ни одного здания, так основательно и прекрасно построенного, (как в Балхе). Портал ворот балхской цитадели (арк), здание мазара Ходжи Акашэ[151], чарсу[152] Баба-Джанбаза, мазар святейшего государя мужей[153], — да осветит Аллах лицо его! — и прочие (сооружения) являются созданиями его энергичного строительства. Его распоряжения в настоящее время стали руководящими, и все государи им следуют.

138

Т. е. нельзя было различить небо от земли вследствие необычайной пыли.

139

Разумеется ров, окружавший со всех сторон крепостные стены и наполненный водой.

140

Бык (или корова) земли — мифическое гигантское животное, на спине которого, по воззрениям мусульман, держится земля. Бык этот якобы стоит на спине огромной рыбы. (Последняя фраза автора в метафорической форме говорит о большой глубине крепостного рва г. Мешхеда.

141

Планета Сатурн, по средневековым мусульманским представлениям, помещается в седьмом, наиболее высоком небе.

142

Текст, заключенный в квадратные скобки, отсутствует в рукописях: ФВ, АС (1), АС (2) и ГБ № 1691 — и имеется в списках ГБ за №№ 609, 789, 1531 и 1738. Принимая во внимание, что не только стиль и дух данного текста аналогичны со стилем и выражениями всего письма, но что самый пропуск этого места нарушает общую идею последнего и делает непонятной следующую за этим пропуском фразу (“а зелень глубины ее рва” и т. д.), я позволил себе вставить этот текст в настоящий перевод.

143

Опять метафора: ров был так глубок, что бык, на котором покоится земля, мог щипать траву на его дне.

144

Т. е. Мухаммеда.

145

Восьмой шиитский имам, отравленный по распоряжению халифа ал-Ма'муна в 203/818 г. в г. Тусе и похороненный вблизи его, в местности, которая с тех пор стала называться Мешхед, т. е. место мученичества. Впоследствии здесь возник большой город. Гробница имама Ризы считается главнейшей святыней в пределах Персии и привлекает массу паломников из разных мест. Имам Риза — богатейший святой, которому принадлежат не только целые базары и улицы города, но поля, сады и виноградники в разных местах Хорасана.

146

Район Туршиза лежит к юго-западу от Мешхеда. Махаллят — район в провинции Кум.

147

Долина Исфараина с ныне несуществующим городом того же имени лежит к северу от Себзевара, по дороге от Горгана через Джаджерм и Исфараин на Кучан. (Бартольд В., Историко-географический обзор Ирана, СПб, 1903, стр. 72).

148

Сура V, ст. 1.

149

Ишик-ака-баши — глава привратников, так сказать, камергер. Право на занятие этой должности принадлежало трем (узбекским) племенам — дурменам, кушчиям и найманам; если же между ними не оказывалось способного лица, то право переходило к кунгратам, буйракам, киятам и хитаям. В XVII в. в Балхе эта должность причислялась к низшим придворным должностям (В. В. Бартольд, Церемониал при дворе узбекских ханов в XVII в., Записки Императорского Российского Географического Общества по отделению этнографии, т. XXXIV, стр. 304). В последние годы существования Бухарского ханства ишик-ака-баши — восьмой чин (из 12 в восходящем порядке) в местной служебной иерархии. Носитель этого звания, как лицо не только придворное, но и военное, имел титул муборазат панах (убежище войны).

150

Ходжа Хафизуддин (Бурхануддин) Абу Наср Парса — сын и ученик известного бухарского ученого суфия, Мухаммеда Парса, автора нескольких трудов по суфизму. Умер в Балхе в 865/1460 — 1461 гг. (О нем см. Д ж а м и, Нафахат ал-унс, Калькутта, 1858, стр. 454 — 455).

151

Биографических данных об этом лице в известной мне литературе не имеется.

152

Чарсу — перекресток на базаре, где пересекаются четыре базарных ряда. Так как все базары на Востоке обычно крытые, то чарсу делалось сводчатым с купольным перекрытием.

153

Т. е. четвертого халифа, Али. В действительности, Али никогда не был в г. Балхе и потому не мог быть там похоронен. Его предполагаемая гробница была “открыта” подле Балха, в селении Ходжа Хайран, в правление Тимурида Султан Хусейн-мирзы в 885/1480 г. по указанию одного балхского ученого. С течением времени на этом месте были воздвигнуты великолепные здания (теперь здесь город Мазар-и Шериф). Подробности “открытия” названной гробницы см. в Тарих-и касира, вышеупом. ташк. литогр., стр. 112 — 114 (Первоисточник — Xондемир, Хабиб ас-сиар, т. III, ч. 3, стр. 260 — 261).