Страница 2 из 19
– Да, сэр, – с некоторым недоумением поглядывал на посетителей слуга. – Вполне возможно, что речь шла даже не о месяцах. Он велел уволить часть прислуги, оставив только необходимый штат. Полагаю, милорд будет отсутствовать не меньше года.
– Года?! – взревел Ричард.
– Сэр, вам следует успокоиться. – Рассудительный Колин встал между своим хозяином и слугой графа. – Этот человек сказал нам все, что знает. Вряд ли он поможет чем-то еще. Вероятно, нам следует навестить мистера Делроя. Он, как поверенный лорда Сеймурского, должен быть осведомлен о его перемещениях…
И вновь камердинер оказался прав. Мистер Делрой, которого они бесцеремонно подняли с кровати, отчасти смог объяснить им случившееся. Но появилось еще больше вопросов.
– Мы заходили к вам вечером, мистер Кавендиш, – сказал поверенный, пронзительно глядя на Ричарда.
На нем был домашний костюм, в котором Делрой ухитрялся выглядеть не менее аристократично и высокомерно, чем в своей обычной одежде для визитов. Лицо юриста казалось неподвижным и бесстрастным, но Дик заметил в его глазах презрительное осуждение.
– И что же вы увидели? – Понимание, что визит неурочный, не слишком помогало Ричарду держать себя в руках.
– Дверь вашей квартиры была открыта, – ответил Делрой, а его глаза стали по-особенному острыми. Теперь он не мигая смотрел на Ричарда – как палач на жертву. – Граф беспокоился, все ли с вами в порядке. Мы нашли вас в спальне и поняли, что вечер оказался утомительным. Я хорошо понимаю – первая победа, да еще и такая блестящая. Ее следует отпраздновать, и, конечно, не одному. Но, боюсь, у графа иные соображения на этот счет. Он очень разгневан.
– Утомительным? Делрой, что вы там увидели? – Дик начал злиться, не чувствуя за собой ни малейшей вины.
– Вас и одну даму. Из числа доступных, вероятно. Полагаю, вы неплохо провели время, но утонченный вкус лорда Сеймурского не смог по достоинству оценить незатейливость ваших представлений об отдыхе.
– Когда я очнулся, не было никакой дамы. Как она выглядела? – Ричард едва сдерживался, чтобы не схватить за шиворот напыщенного мерзавца, который, не зная ровным счетом ничего, смеет его осуждать.
– Рекомендую обратиться к врачу. Потеря памяти – дурной признак.
Лишь огромное, поистине нечеловеческое напряжение воли позволило Дику не сгрести за грудки этого выскочку, чтобы вытрясти из него все, что он знает о проклятом вечере.
– Благодарю за заботу о моем здоровье. А теперь меня интересует, как выглядела женщина, которую вы обнаружили в моей спальне!
Заметив состояние хозяина, Колин поспешил вмешаться.
– Сэр, для нас очень важна эта информация, – сказал он. – Случилось некоторое недопонимание, которое следует незамедлительно устранить. Расскажите нам, пожалуйста, о той женщине.
– Я ее не разглядывал. Заметил только рыжие волосы. Пожалуй, это все.
– И что сказал граф после того, как увидел мистера Кавендиша? – Колин взял на себя ведение переговоров, а Ричард с огромным трудом сдерживался, чтобы не вспылить, окончательно все испортив.
– Он был рад, что вовремя увидел настоящее лицо этого человека, – ответил Делрой.
– И все?
– Все.
– Лорд Сеймурский сообщил, куда он собирается уезжать?
– Я не вправе рассказывать вам об этом, – сухо произнес Делрой, а потом слегка поклонился. – Желаю вам доброй ночи, джентльмены. И впредь прошу заранее назначать встречи у моего секретаря. Предпочитаю принимать деловых визитеров в конторе мистера Максвелла, а не у себя дома.
Колину пришлось нарушить субординацию, почти силой выведя разъяренного Ричарда из квартиры мистера Делроя. К счастью, вспышка злости быстро сменилась полным упадком сил и апатией – следствием недавнего отравления какой-то дрянью – морфином или чем-то вроде того.
С помощью камердинера Дик добрался до лавочки в сквере и, рухнув на нее, закрыл руками глаза.
Франческа исчезла. Должно быть, Джеймс увез сестру из Ландерина, не дав другу ни единого шанса оправдаться. Его можно понять. Всех можно понять. Но как жить теперь? Счастье развеялось в один миг. Неожиданно. Несправедливо. Но будь он проклят, если сдастся! Он непременно найдет Франческу… и Джеймса. Им придется его выслушать!..
– Сэр, вам нужно успокоиться и выспаться, – услышал Ричард полный сочувствия голос Колина. – Сейчас мы отправимся домой. А завтра, когда вам станет лучше, начнем поиски. Граф Сеймурский – не нищий из Восточного Ландерина. Он не может пропасть бесследно. Рано или поздно ему придется вернуться к делам. К слову, не понимаю, с чем связан столь эмоциональный отъезд. Конечно, ситуация слегка… пикантная, но я не слышал до сих пор, чтобы милорд был настолько щепетилен. А мисс Стэнли… вы думаете, граф ей все рассказал? Неужели они столь близки? Даже если так, то найти ее будет еще легче – леди-детектив весьма примечательна. Достаточно просто навести справки о том, каким делом она занимается теперь. Хотя… если позволите… сейчас у меня сложилось ощущение, будто я упустил из виду что-то очень важное…
Дик поднял голову и посмотрел на Колина. Конечно… Верный слуга ничего не знал. И не должен был узнать…
Глава 1
Миссис Гудман
Полгода спустя
– Мисс Стэнли. Экипаж ждет.
Делрой всегда приходил вовремя. По нему можно было сверять часы.
Безукоризненно одетый, подтянутый, предельно корректный. Он никогда не пытался использовать против Джейн ее тайну, не лез к ней в душу, но неизменно оказывался рядом.
За минувшие полгода Аллен ухитрился стать для девушки кем-то вроде друга. И без него мисс Стэнли было бы сложно удержаться на краю той бездны, к которой ее подтолкнуло предательство Ричарда Кавендиша.
Полгода, уже целых полгода в чужой стране, с чужими людьми, под чужим именем, но… впервые под своей внешностью. Люди видели настоящую Франческу Кавендиш, а полагали, что имеют дело с Джейн Стэнли. Новый опыт. Новая игра. Почти новая жизнь…
Джейн подала руку мистеру Делрою. Тот склонился ровно так, как полагалось перед девушкой ее положения. Не больше и не меньше. Этот мужчина был идеален во всем. Настолько, что в какой-то момент его безупречность начала раздражать мисс Стэнли, но потом… потом пришли привычка и принятие. И признательность.
– Миссис Гудман будет в восторге, – говорил Аллен, пока экипаж вез их к огромному особняку на Пятой авеню, где вечером ожидался очередной грандиозный прием с танцами.
– Я сомневаюсь, что миссис Гудман вообще заметит мое присутствие, – ответила ему Джейн, слегка раздраженная необходимостью выйти в свет.
Девушку не развлекали балы и приемы. Наверное, потому что, взяв имя мисс Стэнли, Франческа на сей раз предпочла остаться собой. Это Джейн блистала в высшем обществе, а Фрэнни… нет, Фрэнни предпочитала тишину и уединение маленькой гостиной в своих более чем скромных апартаментах. Появление среди многолюдной толпы неизменно вытягивало из нее силы – слишком мало прошло времени после возвращения к жизни. Слишком хрупкой оставалась душа леди Кавендиш. Слишком легко удавалось поранить ее неловким словом, испугать слишком резким жестом, смутить пристальным взглядом.
И все-таки это была жизнь. Ричард заставил мертвую Фрэнни воскреснуть. Пусть он потом предал ее, но сначала – вывел из фиолетовой комнаты, из этого домашнего склепа, на поверхность, в мир живых. Уже за это нужно быть ему благодарной. Франческа где-то глубоко в душе знала – не мог Ричард в той постыдной истории действовать в трезвом уме. Он не способен на сознательное предательство! Впрочем, простить все равно не получалось.
Леди Кавендиш училась понимать людей, чувствовать собственные желания, а не желания масок. Очень медленно, с опаской и настороженностью, леди Франческа знакомилась с собой и с огромным миром, что лежал теперь у ее ног – новый, неизведанный, непривычный.
Жизнь в Нью-Стюарте была торопливой, шумной. Этот огромный город отличался от Ландерина так, как отличается нувориш от настоящего джентльмена, – суетный, излишне громогласный, в яркой одежде, он старательно привлекал внимание к своей персоне, вызывая искреннее недоумение у представителей благородного общества. Пожалуй, сейчас это оказалось даже кстати, и если поначалу глупое сердце леди Франчески еще замирало при виде высоких светловолосых джентльменов, то вскоре пришлось принять истину: Ричард остался в прошлом, будущее покрыто туманом, а единственное, что остается, – жить здесь и сейчас.