Кровавые тени

— Более чем уверена.

Её желудок сжался от его мимолетной улыбки, когда он снова обратил своё внимание на телевизор.

— Это не бессрочное предложение, Кейн.

Он был вампиром. Это должно было быть самой лёгкой вещью в мире — соблазнить его на укус.

— В чём проблема? — спросила она, и в её тоне прозвучала настойчивость, которую она не предполагала.

Его взгляд снова встретился с её глазами.

— Проблема в том, что я могу забыться, Кейтлин. Я могу решить, что хочу большего, чем просто твоей крови. Как ты сказала, если я сделаю что-нибудь, что тебе не понравится, это может поставить под угрозу мои планы. И поверь мне, во время кормления я могу сделать многое из того, что тебе не нравится.

От этой угрозы у неё что-то шевельнулось внизу живота, но она заставила себя сосредоточиться на значении того, что ещё он сказал.

— Значит, тебе действительно нужно добраться до моего сердца.

Он слегка прищурил глаза.

— Ты ведь знаешь, что происходит при двойном кормлении, не так ли? Вампир доводит тебя до пика возбуждения, пока вся накопленная энергия не становится готовой взорваться, а затем он кусает — сильно и быстро. И как раз в тот момент, когда ты достигаешь кульминации, в этот самый момент он пьёт, забирая всё до последней капли энергии. Ты не помнишь, кто ты, где ты, тебе плевать на всё. Люди не могут этого пережить. Даже вы, чтецы теней, с вашей постоянно самогенерирующейся энергией, способны принять не так уж много. А я горазд взять больше, чем ты можешь себе представить.

Она отказывалась отводить взгляд, несмотря на то, что все грани здравого смысла кричали ей отступить. — Но ты ведь не забудешься, правда? Нет, если твоя жажда мести настолько сильна.

— Это всё равно чертовски большой риск, на который ты готова пойти.

— Мне нечего терять, не так ли?

Её грудь сжалась, когда он задержал её взгляд на пару неловких секунд.

— И ты думала, что моя попытка соблазнить тебя была трагичной, — сказал он. — Ты предлагаешь мне себя в обмен на информацию, с которой ты ничего не сможешь сделать, вот что трагично, Кейтлин.

Он снова поднёс бутылку к этому сексуальному изгибу губ.

— Это почти разбивает мне сердце.

Она плотно сжала губы и на мгновение ровно задышала через нос.

— Я просто хочу знать, что это такое.

— Ты действительно хочешь обменять свою безупречную кожу на информацию, с которой ничего не можешь поделать?

— Ты действительно хочешь отказаться от бесплатного кормления?

Он облизнул нижнюю губу, когда его взгляд переместился с её шеи на рот.

— Я бы хотел укусить тебя по полной программе, — заявил он, и напряжённость в его тёмно-синих глазах, когда они встретились с её, подтвердила ей, что он имел в виду каждое слово. — Никакого онемения. Я бы хотел, чтобы ты почувствовала, как я вхожу. И я буду удерживать тебя под собой. Я не могу рисковать, чтобы эти волшебные пальцы блуждали.

Она кивнула, несмотря на то, что знала, что он всё ещё был достаточно зол, чтобы усложнить ей задачу. Но она знала, что если сейчас отстранится, то вряд ли наберётся смелости снова предложить ему себя.

Кейн ещё несколько мгновений внимательно рассматривал её, прежде чем ногой отодвинул кофейный столик, освобождая пространство между ними. Он поставил свою выпивку на край стола и откинулся, закинув руки на спинку дивана.

— Иди сюда, — сказал он, пристально глядя ей прямо в глаза.

Она едва могла дышать, когда заставила себя подняться с дивана и встать перед ним. Всё, что она продолжала говорить себе, это то, что она безумна — безумна, если даже рассматривает возможность отдаться ему.

Он обхватил прохладной рукой её запястье и усадил её к себе на колени, так что она села верхом на него, лицом к нему. Прилив жара между её ног, когда она раздвинула их на его сильных бедрах, был слишком ошеломляющим, чтобы она осмелилась встретиться с его неотразимыми глазами, прожигающими её насквозь.

После нескольких секунд молчаливого созерцания он откинул волосы с её шеи.

— Расстегни платье.

Её желудок свело, пульс участился. Она подняла пальцы к пуговицам, неловко, как будто на ней были перчатки. Она расстегнула первую, затем вторую пуговицы, взглянула на него только для того, чтобы увидеть, что он не наблюдает, как она раскрывается, а вместо этого изучает её глаза. Она расстегнула третью и четвёртую, затем заколебалась.

Он скользнул руками под подол её платья и обхватил её бедра. Его руки казались более знакомыми, чем должны были быть.

— Ещё парочку.

Она остановилась на середине живота, затем снова посмотрела на него. Не зная, куда положить руки, она переплела их и неловко прижала к животу.

— Тебя когда-нибудь кусали?

Она покачала головой.

— И вот ты сразу бросаешься в самую гущу событий, — заметил он, его глаза мрачно блеснули.

— Иногда это лучший способ.

Он мимолетно улыбнулся, сверкнув резцами.

— Говоришь, как истинная, ни разу не укушенная девственница.

Она смотрела ему в глаза, тени в комнате сгущались вокруг неё, затемняя углы.

— Что, я уверена, тебя не беспокоит.

Он снова улыбнулся — улыбка, которая была такой же сексуальной и завораживающей, как лёгкая, но твердая хватка, которой он держал её бедра. Но это не смогло затмить тёмное намерение в его глазах.

— Вовсе нет. Даже если это заставляет тебя немного нервничать. Непредсказуемая.

Он поднял руки к её плечам и спустил рукава до середины предплечий, обнажив чашечки её кружевного бюстгальтера-балконета, вздымающиеся холмики её грудей. Он осторожно спустил каждую кружевную бретельку, оставив её плечи обнажёнными. Он провел языком по своему резцу.

— Но я могу с этим поработать.

Она сжала губы, напоминая себе, что могла бы это сделать. Каждый инстинкт самосохранения в ней взывал к тому, чтобы она сказала ему, что передумала, но она знала, что дело было не только в информации. Она знала, что слишком долго хотела узнать, каково это — обладать Кейном в его самом первобытном проявлении. Несмотря на опасность, несмотря на потерю крови, несмотря на потенциальную утечку энергии, она хотела воочию ощутить связующую близость.

Кейн обхватил её сзади обеими руками и крепко прижал к себе. Когда его сдерживаемая эрекция прижалась к её лону, у неё перехватило дыхание. Она надеялась, что он не заметил, но не осмеливалась взглянуть на него, чтобы проверить. Он поймал её руки в свои, завёл обе ей за спину, чтобы удержать их там одной своей. Она на мгновение закрыла глаза, по её спине пробежали мурашки, когда он гипнотически провёл большим пальцем от лопатки к лопатке.

Она посмотрела на него, и её сердце подпрыгнуло. Его глаза были другими, зрачки опасно расширены, резцы более удлинены.

И он никогда не мог быть более чарующим.

Это был не просто вампир, а появляющийся магистр вампиров. За эти несколько минут она узнала больше, чем за многие годы из заметок, фотографий и свидетельских показаний. Это была та его часть, которой она больше всего боялась и которой больше всего восхищалась. Она чувствовала силу, но также и потребность — глубокую, чувственную, инстинктивную потребность, которой он управлял, как тонко настроенным инструментом. Любой низший вампир уже прижал бы её к полу и практически выпил досуха.

Ему это было не нужно.

Она попыталась расслабиться, когда он провёл большим пальцем по её подбородку, а затем повернул её голову в сторону, обнажая горло. Но когда он наклонился, лизнул её артерию, его резцы коснулись мягкой, нежной плоти, она напряглась.

Он отстранился и изучил её глаза. Он нахмурился и отпустил её запястья.

— Ты не готова к этому.

В животе у неё всё перевернулось. Её прошиб холодный пот. Он не собирался рисковать. Он играл осторожно.

— У нас была сделка.

— Сделка, к которой ты не готова.

Он снова перекинул руки через спинку дивана, его угрюмый взгляд остановился на ней.

Она чуть не дернула рукава обратно на плечи и оторвалась от него, но никак не могла заставить его отказаться. Несмотря на то, что это могла быть её единственная возможность, его самоконтроль был унизительным. В то время как она рассыпалась внутри, её сила воли возросла.