Страница 73 из 78
Дело близилось к вечеру, когда он закончил последние наброски. С такой схемой получается двойная польза: и сама труба выходит короче, а самое главное – изображение прямое, а не перевёрнутое. Михаил вспомнил, что старые моряки писали о таком неудобстве подзорных труб – что всё выглядело вверх тормашками. В современных приборах есть призмы, которые переворачивают изображение обратно, а также уменьшают длину прибора – за счёт двойного отражения. Странно, почему же не используют схему с уменьшающей линзой? Она ведь проще.
Жаль только, что все имеющиеся отрицательные линзы сняты с его очков. А это по максимуму – 7 диоптрий. Семикратное увеличение – звучит как-то не очень. Эйфория от совершённого мозгового штурма быстро сошла на нет.
И снова разгорячённые неудачей мозги выдали новую идею. А кто мешает использовать тройную систему? Объектив из бабушкиных очков, окуляр из фотика. А между ними – рассеивающая линза. Ведь все объективы именно так и сделаны: комплект собирающих и рассеивающих линз. Михаил остервенело набросился за новые наброски...
Чтобы разочарованно отбросить их через полчаса. Не выходило. Тут комп бы с графической программой. А лучше – какой-нибудь оптический симулятор. Получалась ерунда. Или, другими словами – ничего не получалось. По его прикидкам выходило, что окуляр должен стоять ближе к объекту, чем сам объектив. Бред.
Михаил подошёл к темнеющему окну, чтобы немного размяться. Вот и жёны возвращаются. Непроизвольная улыбка растянула губы до ушей при воспоминании об утренних подвигах. Вот же чертовка. Делала это Ирина, чтобы показать себя, или это для неё не подвиг – не важно. Такое можно вспоминать долго, и агитировать время от времени на повтор. Жаль, Ольгу на такое не подвигнешь. Не хочет человек дать немного больше, как бы он ни старался, подлизываясь. Жаль, конечно, но насиловать – не наш метод.
Опомнившись, Михаил бросился к столу. Следовало убрать всё, чтобы не мешало ужинать. Особенно важно спрятать попытки сочинить компактную подзорную трубу – стыда ведь не оберёшься.
***
– А чиво эта мы такия груснаи? – Поддела Ольга мужа, задумавшегося с вилкой в руках.
– А? – Тот откусил воздух и непонимающе осмотрел пустой инструмент.
– Чего грустишь, говорю! Должен ведь радоваться.
– Я радуюсь, – вздохнул Михаил.
– Ир, ты видела этого хама? Да он должен летать от эйфории! А он? Он игнорирует твои прелести. Мне даже обидно за тебя стало.
Ира, только днём выслушавшая от старшей жены всё, что та думает о ней и об идее гарема, подавилась куском. Оля и очнувшийся муженёк бросились хлопать по спине.
– Тише вы! Чуть сердце не выскочило! – Заорала девушка, как только прокашлялась.
От неё сразу отстали.
– Так о чём думал? – Уже нормально спросила Ольга.
– Да, о чём? – Поддакнула Ирина.
Михаил бросил взгляд на обеих и потеребил бороду.
– Да вот, думаю: может, зря отдал самострел? Боюсь, что не сумею из деревяшки сделать. Из рогов классно получилось. А без самострела нормально не поохотишься. Это как у дяди Фёдора: чтобы сделать самострел, нужны рога, а чтобы добыть рога, нужен самострел.
– Так тебе охотиться надо или рога?
– Сначала нужны рога, чтобы потом мясо добывать. Хотя... Мелкое мясо можно и силками ловить. Но стрелковое оружие само по себе – нужная вещь.
– Километрах в десяти на запад волки завалили что-то крупное и рогатое. Мне со скалы плохо было видно. Но что крупное копытное – это точно.
Михаил сразу загорелся:
– Когда это было?
– Да буквально сегодня. Перед обедом видела.
Вождь принялся энергично ходить по комнате.
– Интересно, кто это? Зубр, тур или просто корова? Подойдут ли рога?.. А? Что?
Он, наконец, очнулся от раздумий.
– Хватит бегать, говорю. – Повторила Ольга. – Всё равно ночью не пойдём.
– Да-да, не пойдём... А жаль!
– Миша! Дыхание!
Мужчина заставил себя прикрыть глаза. Долгий вдох и выдох. Ещё раз. Мысли немного успокоились, перестали бегать хороводом. В это время Ольга что-то прошептала Ирине на ухо. Та начала возражать, но старшая нахмурилась и качнула головой. Девушка поднялась, привлекая внимание скрежетом стула.
– Ну, вы тут сидите. А я схожу посуду помою.
Собрав чашки и вилки с ножами, она выскользнула из комнаты. Ольга сразу же поднялась и направилась к мужу, на ходу расстёгивая рубашку.
– Успокоился? – Мурлыкнула она. – А теперь снова раскочегаривайся. Только с другими мыслями.
Отвлекая страстным поцелуем, Ольга неожиданно толкнула мужа на кровать. Запрыгнула, навалилась сверху.
– Ну, что? Поиграем?
Зловещая улыбка обещала жёсткий вечер. Женщину явно завели сегодняшние разговоры с молодой женой.
***
– Рано, рано по-утру, пастушок ту-ру ру-ру.
Напевал Михаил, обжаривая на скороде коронное блюдо: картошку с луком и мясом. Чайник уже почти закипел.
– А коровка му-му-му, а собачка... Или кто там?
Несмотря на многократную нагрузку вчера утром и вечером, проснулся он очень рано. Не с рассветом, конечно, это уж слишком – вставать часа в четыре утра. Но в районе шести – точно. И со зверским аппетитом. Так как девушки ещё спали, то он решил удивить их завтраком. Только не знал, кому первой нести. Ира так и не появилась после мытья посуды, которым отговорилась. Сразу ушла к себе. Как он понял, его поделили. Ну, и правильно. Оргия, это, конечно, мужская мечта. Но ему давно не двадцать. С одной бы справиться. И правильно, что Ира ушла. Что ж ей? Сидеть рядом и завидовать?
Он заваривал чай, когда скрипнули двери обеих комнат. Девушки появились удивительно синхронно. Может, с разницей в несколько секунд. Михаил, обернувшись на звук, недолго понаблюдал их бодание взглядами. Потом обе поняли, что на них смотрят и одновременно натянули улыбки. Оделись (или не оделись) одинаково, тоже не сговариваясь. Михаил залюбовался двумя стоящими топлесс девушками. Впрочем, недолго. Ольга, не церемонясь, отодвинула голым бюстом соратницу-соперницу и прошла к умывальнику. Та не стала заморачиваться. Пожав плечами, от чего её небольшая грудь забавно подпрыгнула, повернула туда, где свободно – в туалет. Через пару минут жёны поменялись местами.
Закончив с утренними процедурами, Ольга сразу же захватила место у плиты. Проверила готовность блюда.
– Так... Миша, неси сковороду в комнату. А мы чай принесём.
Вскоре все расселись с трёх сторон стола перед большой посудиной.
– Оль, я тебя не узнаю. Ты – и вдруг ешь со сковородки.
– Сегодня ведь в поход собрались? Вот. Не охота мне посуду мыть. Слишком много времени тратится.
– Понятно.
Несколько минут прошло в молчании – все утоляли первый голод. Несмотря на то, что Михаил сидел за узкой стороной стола, девушкам приходилось сильно тянуться, чтобы еда не падала по дороге. Каждый раз по рукам Михаила попадало: то шабаркал острый сосок Иры, то шлёпала тяжёлая грудь Оли. Мужчине приходилось лишь сильнее дышать и успокаивать естество. Судя по всему, Ольге такое тоже не совсем нравилось: приятно, но неудобно. Потому что через минуту она пересела к мужу на колени. Теперь они друг другу не мешали. Только Михаилу приходилось есть левой рукой.
– Нет, господа-товарищи! Так нечестно!
Обделённая девушка умоляюще поглядела на Ольгу.
– Да мне-то что? Миша, ты обеих выдержишь?
– Если только на время завтрака – то вполне.
Не успел он закончить, как на второй коленке очутилась Ирина.
– И? Как мне теперь есть? – Спросил он, пытаясь дотянуться до сковороды.
– Накормим, – успокоили девушки в голос.
И накормили. Не всегда удавалось донести еду до пункта назначения. Слишком далеко от сковороды до рта. Иногда спасала грудь Ольги. Не всегда, чаще кусочки еды скатывались вниз. Наконец, чтобы не терять попусту продукты, она подпёрла грудь левой рукой, продолжая правой кормить мужа. Теперь падающие кусочки он легко подбирал ртом. Оставшейся без дела Ирине такое не очень понравилось. Зато она могла спокойно есть свою порцию, и одновременно перекладывать руку мужа то на одну приятную область, то на другую. Ольге же приходилось ждать, когда он сам догадается переложить.