Страница 2 из 6
Идёт под кодом «Чёрная селёдка».
Сигает в космос, плавает до дна.
Летает, блин, быстрее, чем ракета,
Её ничем не сбить и не поймать.
За час семь раз обходит вокруг света.
Такие вещи надо уважать.
Галдёж тут постепенно прекратился.
Технарь же стал вопросы задавать:
Мол, он не понял, как я умудрился
Железный лом в изделие собрать.
Не смог ни он, не спецы из Европы,
А ведь народ трудился с головой!
А тут вопрос решился русской жопой
Такой необычайно деловой
Ну, слов его я не понял, конечно,
Но, слава Богу – мне не десять лет!
«Уж больно мне завидует, сердечный»,–
Подумал я, и дал прямой ответ:
Нормальный слесарь должен аккуратно
Инструкции и правила читать.
А в них стоит доступно и понятно:
«Напильником при сборке подогнать!»
А вы мечтали прямо, без подгонки
Собрать такой объект в один заход!
А хрен вам! Тут порядок очень тонкий
И без поллитры дело не идёт!
Они ещё немного погалдели,
Немного поостыли, а затем
Пытают снова: «А на самом деле,
Тот ключ на «восемнадцать» вам зачем?»
«Так он необходим при испытаньях.
В полёте под контролем каждый звук.
Ключом мы устраняем колебанья.
В полёте без ключа мы, как без рук.
И вот настало время испытанья.
Приказ: лететь до моря по прямой,
Нырнуть на дно, а под конец заданья –
Три круга над пустыней, и домой.
Со мной летит притихший и унылый
Тот самый – их механик и пилот.
Скрипя зубами, лезет как в могилу
Он в наш российский чудо-самолёт.
На нём скафандр (а сам полметра с кепкой)
И под рукой на взводе пистолет,
Но смотрит из-подлобья взглядом цепким,
Короче, очень страшный шпингалет!
А я, в чём был, сажусь за управленье.
Сам видишь, я не штурман, не пилот,
Но слесарь-сборщик может, без сомненья,
Разок сгонять евонный самолёт.
А дальше, блин, всё было очень просто:
Я разогнался, после тормознул
И инженера маленького роста
Ключом на «восемнадцать» саданул!
В мои дела он больше не мешался.
Лежал себе незрячий и немой.
А я, без спешки, с мыслями сбрался,
Автопилот поставил – и домой.
Я не гонял три круга над пустыней –
Свободный рейс я выиграл в борьбе.
Вот так я, блин, домой вернулся ныне,
Не к ним домой, конечно, а к себе.
Меня встречали (этого не скрою)
Одни с «Ура!», другие – так себе.
Официально – вроде, как героя.
А бусурмана сдали в ФСБ.
И вот теперь я, вроде не бездарность,
В «козла» гоняю, снова выходной.
За все дела имею благодарность
И ключ на «восемнадцать» разводной!
Меня в полёте мысли одолели:
А что же там, в родной Отчизне ждёт?
Ведь всё, что было мы давно проели
И нет надежды прежней на завод?
Прости-прощай заморский дом и дача,
Прости-прощай зелёный миллион.
Раз в жизни привалила мне удача.
Мигнула, блин, и сгинула, как сон!
Сам не пойму себя: какая сила
Меня неволит делать только так?
Неужто буду жить я до могилы,
Как честный, недоделанный дурак?
И почему в России так ведётся:
Народ её клянёт из века в век,
А с супостатом встретиться прийдёться,
В душе тотчас же что-то повернётся –
И патриотом станет человек!
______________________________
Мы выпили с Иваном на дорогу.
Потом ещё встречались пару раз,
Но больше эту тему я не трогал,
А он не повторял мне свой рассказ…
Сказка о том, как человек предполагает, а Бог располагает
Мы все грешны в подлунном мире,
Однако, следует сказать,
что раза в три, а то – в четыре
Нам интересней узнавать,
Что нагрешил аристократ –
Судья, профессор, депутат,
А беспристрастный прокурор
Вдруг, предстаёт, как плут и вор,
Артист, вознесенный судьбой,
Вдруг, оказался «голубой»;
Сенатор – злостный хулиган,
А председатель – клептоман!
У всех людей одна природа –
У работяг, у слуг народа,
Но слуги наши, всё видней,
Народа грешного грешней!
* * *
Однажды вечером, не поздно,
Усталый, нервный депутат,
Весь день значительный и грозный,
Оставив распри и Сенат,
Решил немного отдохнуть.
Намёк, кивок, звонок – и в путь!
Помощник своего кумира
Тайком доставил на квартиру,
Где две красотки молодых
Умели радовать седых,
Больных и перезрелых,
Где в их руках умелых
Забыв доходы и жену,
Законы и свою страну,
Он с жизнью распростится
И вновь на свет родится!
Укромна тайная квартира.
Её замки, двойная дверь
Вельможу от большого мира
Надёжно защитят теперь.
Его встречают две улыбки.
О! Здесь не может быть ошибки!
Сейчас он власть свою и страсть
На той тахте потешит всласть!
И, не предвидя вероломства,
Блондинку шлёпнув для знакомства,
Из рук брюнетки жгучей взял
Вином наполненный бокал.
И вскоре радостный вельможа
С двумя красотками на ложе
Предался лучшей из утех,
Что в чистом виде – страшный грех.
Но радость так недолговечна:
Поэма тел и губ и рук
Не может длиться бесконечно.
А тут ещё какой-то звук
Тревожит вовсе непонятный,
Чуть слышимый, но неприятный.
«Что может тихо так шуршать?
Потом хотелось бы узнать! » –
Подумал босс устало.
Трудился он немало.
Ему бы впору отдохнуть,
Покушать, и в обратный путь,
Но, вдруг, со сташной силой
Беднягу осенило:
«Тот шорох значил лишь одно –
Какой-то хрен снимал кино! »
Вскочил он с ложа наслажденья –
Большой, упитанный Адам.
Забыв про страсть и воджделенье,
Стал голым рыскать по углам,
Чтоб обезвредить эту штуку,
Найти и раздавить гадюку!
И сквозь его могучий мат,
Сквозило слово «компромат! »
А молодые проститутки,
Как две ощипанные утки
Метались в страхе по тахте
В немой, тоскливой суете.
Пытались юбки натянуть
И быстро к двери проскользнуть.
Но тут раздался дикий рык –
Клиент их к дырочке приник:
Там над картиной, против ложа
Была просверлена дыра.
В дыру прекрасно видеть можно
На фоне пёстрого ковра
Все пируэты и моменты,
Что вытворяют здесь клиенты.
Оттуда, видно, был отснят
И шалунишка-депутат.
«Ну всё, мне крышка, я попался.
Вот, блин, до отдыха дорвался! » –
Шипит он сам себе в усы,
Бессильно теребя трусы.
Разборка долго продолжалась,
Но без свидетелей скончалась.
От злых предчувствий чуть живой,
Вельможа укатил домой.
Но дома нет ему покоя.
Ему тревога сердце рвёт:
«Теперь я имидж не отмою,
Развратный, старый идиот!
О, Боже, Боже! Что мне делать?»
«А ничего – пердеть да бегать» –
Таков единственный совет,
Что Бог бы мог мне дать в ответ!
Бороться можно лишь с врагами,
Которых чувствуем мы сами.
А тут – внезапный компромат,
Показ, где надо – шах и мат!
Прощай карьера депутата,
Москва, машина и зарплата,
И положение в стране –
Всё враз исчезнет, как во сне!
И не простят жена и дети!
Наперекор своей мечте,
Один, как перст на белом свете,
Теперь погрязну в нищете! »
И он отчаянно молился,