Страница 2 из 13
А в институте чувствовался ветер времени. Точнее, пока еще не ветер даже, скорее сквознячок, но сквознячок ощутимый. Некоторые особо продвинутые студенты могли даже потроллить преподавателей «Истории КПСС» какими-нибудь актуальными вопросами, о чем еще пару лет назад и помыслить было невозможно. Повестку обеспечивала советская пресса, которая демократизировалась буквально на глазах – «Огонек» и толстые литературные журналы чуть ли ни каждый месяц выстреливали актуальными вопросами в офигевающий от наступившей гласности народ. Одним словом, учиться, да и принимать участие в любой другой жизни института, у меня не было времени, и тянулась моя учеба только благодаря институтским связям папеньки.
И вот, через неделю после нашего разговора, в котором Витя поведал нам о будущей своей эмиграции, случилось событие историческое для всего начинающего советского бизнеса. Двадцать шестого мая тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года родная партия и милое сердцу правительство разрешили кооператорам буквально все. Все, что не было запрещено законом. Самое главное – теперь можно было торговать. Покупать, продавать, получать прибыль и пускать ее на развитие, или тратить по своему усмотрению. Интересным фактом было то, что при всей объявленной свободе статью уголовного кодекса, карающую за спекуляцию, никто не отменил.
В тот день, и еще в несколько следующих, все городские рестораны были забиты. Сухой закон как-то сам собой помер, и гулянье шло в лучших купеческих традициях – бизнес радовался и пил шампанское. Мы решили не отставать от старших коллег. В видеосалоне был устроен небольшой сабантуй – полдюжины бутылок шампанского и закуска. Мы, радостные и взволнованные, подняли первый тост за процветание.
– Куй железо, пока Горбачев, – пошутил Витя.
– А ведь интересно, – сказал я, – уже сколько времени в коммерции, а кооператива у нас нет.
– И это правильно, – сказал Витя. – Почитай «Золотого теленка», там все написано. Аппарат съедает бабки. Легальность стоит кучи бабла. А так – нас нет ни для кого, ни для ревизоров, ни для фининспекторов. Это ж мечта! Простые лекторы клуба кинолюбителей, нас вообще здесь нет!
– Но и доступа к настоящим бабкам у нас нет, – констатировал я. – Так, на вино да на конфеты зарабатываем, даже «тачку» до сих пор не купили, коммерсанты хреновы!
– Предложения? – спросил Витя.
– Нужно регистрировать кооператив, – сказал я решительно. – И переходить на другой уровень. Еще один салон беспонтово открывать, их с каждым днем все больше и больше…
– А когда в кино «Кинг-Конг» шел, у нас вообще пусто было, – сказал Валерик. – И «Заклятие Долины Змей» в прошлом месяце во всех киношках крутили, так у нас зал полупустой был.
– А дальше будет хуже, – сказал я, – так что, парни, нужно чего-то думать. Чего-то новое.
– И чего делать будем? – спросил Витя. – Точнее, не будем, а будете. Я-то уеду, скорее всего. Родители по инстанциям бегают. Уеду в цивилизацию, от вас, дикарей.
– Витя, – сказал я, – дело твое, конечно. Но в твоей цивилизации рынок уже сложился. Уже сложился, понимаешь? У них там все хорошо без Вити Пахомова. Не нужен им Витя Пахомов, места для него нет, все занято. И если Витя Пахомов захочет отвоевать себе кусок места под солнцем, то это годы тяжелого и упорного труда. Годы! И то не факт, что получится. Это тебе не джинсами барыжить в Союзе, где на вложенные сто рублей за год пятьсот нарастает. Там тебе за год на сто долларов нарастет максимум десятка, и то ты счастлив будешь, если получится. Ты что, реально не врубаешься, чем формирующийся рынок от сформировавшегося отличается?
– И чем же? – спросил Витя скептически.
– Возможностями. У нас сейчас возможности такие, каких ни у кого на этой планете нет. Рынок пустой, понимаешь? Приходи и торгуй чем хочешь – хоть чебуреками, хоть штанами, хоть автомобилями. Все купят и еще попросят. И участников на рынке – с гулькин хрен.
– Ты ж сам говоришь, что конкуренция, – отбивался Витя. – Вон сколько видеозалов открыли.
– По сути это не конкуренция, Вить, – сказал я. – Реальной конкуренции у нас еще нет и будет нескоро. Видеосалоны – это просто бабки, которые на земле валялись. На земле, понимаешь? И мы не сочли за труд их поднять. Мы и другие такие же. Это же, если хочешь, вообще не бизнес.
– Как – не бизнес? – удивился Валерик.
– Да очень просто! – разошелся я. – Мы ж не придумали вообще ничего! Ни товар, ни услугу, ни процесс. Ты, Вить, когда будешь в Штатах, расскажи им про наш салон – то-то они повеселятся! Скажешь – бизнесом занимался, подпольно демонстрировал ваши фильмы категории B!
– Это тебя на экономическом такому научили? – спросил Витёк ехидно. Кажется, моя горячая речь его задела.
– Так, хорош вам! – сказал Валерик примирительно. – Мы тут собрались отмечать, а не между собой ругаться.
– И то правда, – сказал я. – Все, проехали, забыли, продолжаем праздновать.
Домой мы с Витьком возвращались хмельные и мрачные.
– Ты не злись, – сказал я Витьку, – может тебе на самом деле там лучше будет. Тут времена наступают смутные.
– Да нормально, – махнул рукой Витя.
– Бабки, что в общаке лежат – заберешь, – сказал я. – Там тысяч под восемь, даже один к четырем – две штуки долларов. Пригодится.
– Нет, столько не возьму… – Витёк был благороден и пьян. – Половину возьму. Вам тут тоже пригодится.
– Да брось… – Я тоже был благороден и пьян. – У нас же видик остается и вообще… Без тебя бы этого не было.
– Половину возьму! – с пьяным упорством отвечал Витек. – У нас там все нормально будет. В цивилизацию едем, не пропадем! Но ты мне должен еще, Лёха! Старый долг!
– Какой долг? – не понял я.
– А вот такой! Ты вот не помнишь ни хрена, а я все помню! Когда тебя машина сбила – помнишь?
– Помню. – Я не понимал, куда он клонит.
– И ты там типа память потерял, и изменился, и все такое…
– Ну?
– Я тогда тебя спросил – что происходит? А ты мне сказал, что потом расскажешь, когда-нибудь. И ниче не рассказал. Кинул!
Я покачал головой.
– Ниче не рассказал, правда. И сейчас не могу.
– И что за хрень была с тем маньяком, откуда ты про него узнал – тоже не расскажешь?
– Не расскажу.
– Ну и иди ты… – обиделся Витёк.
– Да ты не обижайся, – сказал я. – Могу тебе совет дать. Дружеский, по бизнесу. Пригодится там, в твоей Америке.
– Что за совет?
– «Майкрософт», – сказал я. И тут же в голове блеснуло что-то, как милицейская сирена – не нужно было этого, не нужно…
– Чего-о? – удивился Витёк.
– Компания такая. Высокими технологиями занимается, уже известная, но еще в полную силу не вошла.
– И чего делать? – не понял Витёк.
– Покупать, Вить. Акции брать, на все бабки. На все. Они еще не поперли в гору, но попрут так, что никому не снилось…
– Макро… как? – запнулся Витёк.
– Микрософт. Мелко-мягкий, по-русски.
– Мелкий и мягкий… – сказал Витя задумчиво. – А откуда знаешь?
– Знаю, – просто сказал я. – Но откуда – не спрашивай. Мне здесь от этой информации толку мало, а тебе там пригодится в самый раз.
– Это как с тем маньяком?.. Когда ты просто знал и все?
– Да, – кивнул я. – Просто знаю и все.
Витёк посмотрел на меня.
– Мы же друзья, да, Лёх?
– Друзья! – категорически подтвердил я.
– Мы же много вместе прошли?
– Много! – подтвердил я.
– А ты думаешь, я туда с легким сердцем поеду?! – заорал вдруг Витёк. – Ты думаешь, мне плевать на все?! Отца посадить могут, вот оно как. Госторговля, если всплывет, то надолго уедет. Он пока отмазался, но в любой момент может опять… И тогда уже…
– Его хоть выпустят? – спросил я.
– Выпустят. Там более высокие сферы, – Витя ткнул пальцем в небо, – заинтересованы, чтобы он уехал. А я родителей не брошу, не могу.
– Все нормально будет, – успокоил я друга.
– Значит, мелкий и мягкий? – спросил он.
– Смотри не перепутай, – пошутил я.