Страница 11 из 13
Из толпы вышел парень лет двадцати, в полосатых штанах и цветастой рубашке.
– Че ты гонишь? Кто тебе должен? – с вызовом обратился он к Валерику.
– Те, кто здесь на восемь с нами встретиться добазарились, – сказал Серега. – Должны две кассеты к видаку. Ну или четыреста колов, как вариант. А ты чего, дружище, за них рассчитаться, что ли, хочешь? Или все вы, – Серега повысил голос, – решили коллективно скинуться? Так давайте, мы не против. Или че, по-другому будем решать?
Кажется, толпа зависла еще больше. За подобную наглость полагалось бить до потери сознания, но…
– Че-то я вас не знаю никого, – сказал парень в полосатых штанах, и в голосе его звучало недоумение, а не агрессия. – Центровые, что ли? Я Леша Сувор, меня тут все знают. А вы кто такие?
– Ну пошли отойдем тет-а-тет побазарим, – сказал Игорь, – че мы тут будем митинговать, ментов привлекать только.
Леша Сувор, похоже, не понял, что такое «тет-а-тет», но предложение не привлекать внимание ему понравилось.
– Ну пошли побазарим, – согласился он и махнул рукой. – Отбой, пацаны.
Толпа, кроме нескольких старших пацанов, которые явно были близкими друзьями Леши Сувора, разошлась. А мы, компанией человек в десять, отошли от входа в парк в сторону, к бетонному забору.
– А вы отчаянные парни, не зассали прийти, – сделал нам комплимент Леша Сувор. – Впятером, могли бы сейчас там, – он махнул рукой в сторону входа, – в отключке валяться. Уважаю, че.
– Это кто бы еще валялся, – сказал Серега снисходительно, – сюда посмотри. – Он слегка приподнял рубаху.
– Ствол, – усмехнулся Сувор. – Чего, стал бы в пацанов шмалять из-за пары кассет?
– Полезли бы – стал бы, – пожал плечами Серега. – Так чего, по делу базарить будем или нет?
– А чего по делу, – усмехнулся Сувор. – Кассеты пацаны в первый же день пробухали. Да и бабок у них нет. Так, Боцман?
Один из парней утвердительно кивнул. Похоже, что он был из автовокзальной тусовки.
– И вообще, – продолжил Сувор, – нормальным пацанам в падлу друг на друга кидаться из-за двух кассет.
– Раз бабок нет, значит будут должны, – сказал Валерик.
– Нам чужого не нужно, – добавил я, – но своего мы не отдадим. Человек, у которого вы кассеты отняли, сказал вам, что с людьми общается? – обратился я к Боцману.
– Не помню, – сказал тот угрюмо. – Сейчас кого ни останови, все кем-то прикрываются. Че ж теперь, не отобрать ни у кого ничего?
– Пацан это был из нашего видеосалона, – сказал я. – А общаемся мы с Магаданом и Швилей. И с Сашей Щербатым были в хороших отношениях. Если есть сомнения, то можем хоть сейчас проехать и поинтересоваться.
– Саня хороший парень был, – сказал Сувор без особой грусти. – Жаль его. А че за видеосалон?
– В ДК медиков, – сказал я.
– А-а-а… – задумчиво протянул Сувор. – Ну чего-то слышал про вас. Так, а что ты предлагаешь? Я же говорю, бабок у них нет. Так-то вообще вы правы, я слова не скажу. Но предлагаю пойти навстречу пацанам. Может завтра все так повернется, что вы к нам обратитесь. И тогда мы вам навстречу пойдем. Добазарились, че?
Мы переглянулись.
– Добазарились, – сказал Валерик. – Но должок за вами, если что.
Высокие договаривающиеся стороны пожали друг другу руки и разошлись относительно довольные. Сам я был очень доволен.
– Лучше уж так, – вздохнул Игорь, – а то правда стрелять кого-то пришлось бы.
– Худой мир лучше доброй ссоры, – согласился я.
– Вообще, да, – усмехнулся Валерик. – И волки сыты, и овцы целы. За Витю мы уже с них спросили. А кассеты… хрен с ними. Будут должны встречную услугу, если что.
– Ну вы даете! – Ожидающий нас таксист был сильно недоволен. – Я уж уезжать хотел! Чего так долго-то?!
– Дела, отец… – сказал Серега.
– Ожидание будет оплачено, – добавил Валерик, похлопав себя по карману.
Мы поехали по домам, в целом инцидент был исчерпан.
А во вторник я последний раз встретился с Витей. Он был тих и задумчив.
– Так странно, – говорил он с удивлением, – вроде бы головой я все понимаю. Все понимаю! Что здесь мрак, развал и безнадега. Очереди. Перестройка эта. Что народ с ума сходит. Головой я это понимаю, и понимаю, что надо уезжать. Но уезжать не хочу. Вот как так?! Не разорваться же надвое, в самом деле?! Я же понимаю, что там все другое, вообще все. К этому-то я привык, к нашему… А там сколько привыкать?
– Привыкнешь, – сказал я успокаивающе. – Восемнадцать лет, вся жизнь впереди. Люди вон на старости лет в Израиль едут и ничего, счастливы.
– Знать бы прикуп, – вздохнул Витя, – если бы знать, что будет у нас здесь нормальная жизнь, перспектива…
– Если ты об этом беспокоишься, – сказал я с грустной усмешкой, – то езжай спокойно и не морочь себе голову. Нормальная жизнь нам только снится…
– Если бы не отец… – мрачно сказал Витя.
Мы помолчали немного.
– А я помню… Мелко-мягкий! – сказал он внезапно.
– «Микрософт», да, – улыбнулся я.
– И спрашивать нельзя, откуда знаешь?!
– Спрашивать можно, – пожал я плечами, – только ж я не отвечу. Или совру чего.
– Тогда расскажи еще! – потребовал Витя. – Что еще мне нужно знать?
– Вообще, хватит с тебя и этого, – сказал я, – но если сильно хочешь, то пожалуйста. «Яблоко».
– Какое еще яблоко?! – изумился Витя.
– Еще одна компания, – объяснил я терпеливо. – «Apple» называется. Сейчас стоит копейки, а вырастет в сотни раз.
– Откуда знаешь?! – немедленно встрепенулся Витя.
– Нельзя спрашивать, – важно сказал я.
– Если ты меня разыгрываешь… – начал он возмущенно, но я перебил:
– Нет, не разыгрываю.
– Ты как-то по линии КГБ это узнал, да? – спросил Витя, понизив голос.
– По ней, – вздохнул я.
Он возмутился:
– Врешь!
– Ну и вру… – сказал я обреченно.
– Теперь верю… А скажи, Леха, вы теперь этого боксера подтянете, Серегу, ведь так?
– Думали, – сказал я, – подтянем, да. Сам видишь, что творится.
– Вообще, смотрите осторожнее. Я вот вас втянул во всю эту коммерцию… а теперь уезжаю. А вы остаетесь. И если что-то случится, то получается, что я во всем виноват.
– Не бери в голову, – усмехнулся я.
– Ладно… Я, как приедем и обустроимся. Отпишу- как и чего. Может и в самом деле какие-то дела придумаем, совместные.
– Буду ждать, – сказал я.
Мы попрощались. На следующий день Витя уехал вместе с родителями, а еще через несколько дней события снова закрутились…
Так, одним прекрасным вечером, я вернулся домой и обнаружил, что в папенькином кабинете происходит очередное партийное совещание. Присутствовало несколько человек, мне не знакомых. Я немного послушал, о чем они говорили. Выходило очень интересно.
Так, первого секретаря обкома все же снимали. И скорее всего, это было делом рук отставленного Владимира Александровича Герцина, бывшего начальника областной торговли.
– Он, точно говорю, – убеждал какой-то настойчивый голос, – были у него материалы, наверняка были! И решил, что если меня сняли, то гори все синим пламенем! И вбросил – может быть даже в Москву!
– Сам-то он известно где? – спросил папенька.
– Никто не знает, – отвечал второй голос. – Где-то на дно залег! Да и наплевать на него, Володя! Кому теперь какое дело, где этот негодяй прячется, если все и так в лучшем виде разрешилось?
Разрешилось все действительно в лучшем виде. Начальник моего папеньки товарищ Бубенцов шел в обком, на повышение, на место выбывшего Иван Иваныча. То есть, становился фактическим хозяином области. А папенька шел на его место – первым секретарем горкома партии. По крайней мере, именно такое предложение ему было сделано. А что, подумал я. Это очень интересные перспективы открываются. Такая полнота власти, пусть даже перед самым ее крахом – это серьезно. На этом можно хорошо сыграть. Что касается папеньки, то предложение это ему свалилось как снег на голову и слегка оглушило.
– Хочу подумать, товарищи, говорил он. – В такое время, такую ответственность… – сами понимаете.