Страница 6 из 24
– Ок, как скажешь! Но давай я соберу их для тебя в другом месте, – не унималась Анфиса, – а отсюда валим, чтобы даже не встречаться с этой твоей ошибкой молодости! Отработала! Теперь считается, что никто не прошел мимо тебя! Ты одна из 12, кому это удалось!
Глафира слушала болтающую без умолку подругу и осматривала дом: её здесь ничего не держало… Все дети были приемными, Олега оповестят.
Она была его шансом, как скорая помощь Сергея, она была его развилкой, чтобы принять правильное решение. Но он тогда, при первой их встрече, прошел мимо, и потом, когда его вернули с того света, он не воспользовался шансом, ее шансом, она пожертвовала десятком лет своей жизни, чтобы он изменился, но он не захотел…
И теперь, когда по решению вышестоящих, ее освободили от него, это уже была не ее головная боль, что с ним будет и как…
Она была свободна! Теперь можно было отправлять заявки на клиентов и спасать их, спасать и спасать, зарабатывая очки и меняя свою жизнь так, как мечталось…
Скорая. Кома
– Почему ничего не удалось изменить в жизни Олега?
– Абсолютный эгоист. Использует людей для своих целей, никогда никому ничего не отдавая взамен.
– Ты жалеешь, что отдала ему десять лет?
– Нет. Я делала все, что могла и должна была!
– Жалеешь, что тогда вернулась и не прошла мимо?
– Не жалею.
Разбор полетов шел уже не первый час. Глафира знала, на что шла тогда, и знала, что ее ждало по окончании. Отвечала быстро, уверенно и честно. Но накопившаяся усталость после бессонной ночи и спасения человека без поддержки давала себя знать!
Освободить-то от Олега ее освободили, но теперь требовалось очистить эмоции, чтобы обломки токсичных отношений не мешали в работе.
Каждый ответ на поставленный вопрос означал кристально ясное понимание происходящего и выброс шлака за пределы оперативного сознания и глубинного подсознания. Между простыми вопросами прятались неочевидные, ведущие в глубины психики, предназначенные для выявления скрытых возможных проблем.
Все тесты она прошла идеально. Теперь у нее был шанс не только быть в числе 12, мимо которых никто не прошел, но и получить наравне с остальными одиннадцатью доступ к более сложным кейсам.
Но перед этим она должна была отработать подготовительную ступень: следующих тридцать клиентов она должна выявлять сама и вытаскивать сама. Без помощи, без предварительного знания судьбы, без озвученного командой знания последних событий.
Все это теперь она должна научиться делать сама. Теоретически это было несложно. Базово из Скорой это умел каждый, иначе в Скорую попасть было нельзя. Но подключаться к информационному полю в любом состоянии, рядом с эмоционально нестабильным клиентом, когда каждая секунда может оказаться последней, – это задача не для слабонервных.
Она действительно не жалела ту десятку лет, что отдала за изменение жизни Олега. Он научил ее держать удар всегда, даже в самой теплой и расслабленной ситуации. Он приучил ее своим несносным поведением быть всегда начеку. Он сделал ее стойкой к любым выходкам и несправедливым обвинениям. Она научилась не реагировать, не обижаться, не выходить из себя, менять тактику поведения мгновенно, чтобы добиваться нужного ей результата, уметь чувствовать малейшие изменения в поведении и даже атмосфере вокруг объекта напротив.
Все эти десять лет она училась.
В данный момент оставалось понять, кто привел к ней Ольгу. Свои, ради проверки, или…
Свои многозначительно промолчали. То ли не хотели пугать, то ли … А что «то ли»?
Была бы их проверка, сказали бы сразу: тест прошла, отлично, пять!
Ничего не сказали. Сами не знают? Или все же не хотят пугать?
Глафира стояла возле кафе и ждала, когда из него выйдет подруга. Находиться даже рядом во время спасения клиента категорически запрещалось, (если только это не было массовым явлением). А в случаях, когда двое непреднамеренно пересекались, один из них должен был незамедлительно сменить дислокацию и увести своего клиента, чтобы не множилась негативная эмоция в пространстве одного помещения.
«Уныние, крайняя степень уныния» – пронеслось в голове. Глафира мгновенно начала сканировать всех проходящих мимо, чтобы понять, на ком ее мозг считал такую эмоцию.
Модно одетый молодой человек лет 35 уверенной походкой удалялся от нее.
Сознание пыталось вычленить информацию об объекте из толпы идущих, в чей поток она давно уже влилась и размеренно шагала за мужчиной, с которого считала сигнал бедствия.
«Гарвард, отличная семья без прибамбахов. Постоянной девушки нет, но и не особо стремится. Идеальная работа. Полный достаток. Что не так?
Физическое, ментальное здоровье в норме. Чего не хватает? С друзьями всё ровно. Что?»
Решение пришло само собой. Глафира пересекла небольшую проезжую часть, обогнала клиента, и, вернувшись на его сторону дороги, пошла задумчиво навстречу.
– Простите, не поможете, если у вас есть минутка? – спросила она на идеальном английском. – Я, кажется, потерялась. Второй день в городе, не могу найти дом прабабушки. Этот навигатор водит меня кругами.
Молодой человек ответил на английском, что как раз никуда не торопится. Пока Глафира объясняла, что она только вчера из Канады и очень хочет найти дом предков, успела отсканировать ближайшее пространство и найти подходящий еще не отреставрированный дом, узнать его историю и кто в нем жил, чтобы успеть изобрести себе фамилию.
Мозг работал идеально, и это радовало и придавало оптимизма.
– Глафира! – представилась Глафира и протянула руку для знакомства, улыбаясь.
– Марк. Ого! Такое необычное имя?
– Что делать? – развела руками Глафира. – Дедушка не мог и не хотел расставаться с памятью о России.
Отличное знание истории позволяло создавать правдоподобные небылицы прошлого семьи, вынужденно эмигрировавшей в Канаду. Канада была взята по причине стажировки там, что позволяло создавать историю на двух континентах.
Дом общими усилиями удалось найти. Прогулка переросла в дружеский обед в хорошем ресторане, который теперь могла себе позволить Глафира.
Каждые 100 баллов за клиента, помимо энергии, за них получаемой, отзывались 100 тысячами рублей на счету.
Утром Глафира успела заехать сменить одежду и весь облик, поэтому принять ее за канадку именно сегодня было вполне реально.
Флиртом такого клиента было не уговорить, да и разница в возрасте была большой, а вот дружеской беседой хотя бы на время взбодрить было реально.
Глафира доставала из инфополя такие смешные исторические факты о России времен прабабушек, что клиент таял. При этом приличный английский заставлял клиента включать мозг, а не катить по накатанной.
– Ром, – попытался заказать себе выпить Марк, подозвав официанта.
Глафира мягко улыбнулась и положила свою руку на лежащую на столе руку клиента.
Тело мужчины ответило легкой дрожью на этот странный, непрошеный контакт.
– Пожалуйста, мы могли бы не пить? – пронзительным голосом попросила Глафира. – У меня очень трудные ассоциации с алкоголем…
Марк отменил ром и его прорвало!
– Я тоже расскажу свою историю. Я только что отвез обоих родителей в дом престарелых. Он крутой и очень хороший, о них будут заботиться, но они меня не узнают. Вообще! Будто вся наша совместная жизнь не имеет никакого смысла. Всё, что они говорили, что чувствовали, все их убеждения, знания, навыки, всё стерлось!
Вся эта физическая оболочка вообще ничего не значит? Всё тлен? Как тогда жить?
Кроме них, никого нет родных. Я не могу никому признаться, мне не с кем об этом поговорить. Я сейчас приду домой, а там никого нет. У меня теперь вообще никого нет. И я думал, что хотя бы я сам у себя есть, а получается, что я лишь временная иллюзия? Нет, понятно, что все умрут, но тогда зачем это всё, если к концу ничего не остается?
Вы рассказали про свою бабушку, которая в старости чудила и признавала только сиделку и дружила только с ней, живя в своей комнатке в доме, где было полно родственников, но ни с кем не желая общаться, подозревая всех в каких-то непонятных историях против нее…