Абхазский миротворец

– Эй, да отвали ты! – На этот раз его голос звучал почти умоляюще. – Говорю же тебе…

– Сядь, сопляк! – С неожиданной для пьяного ловкостью толстяк придвинулся к нему и резко хлопнул обеими ладонями по плечам. Денис рухнул на стул.

– Не трогай его! – Ирка вскочила. Зря. Мужик тут же ухватил ее за локоть.

– Пойдем, красавица, попляшем, пожалуешься мне на своего задохлика.

– Отпусти ее.

Андрей отодвинул стул от стола и встал во весь рост. До сих пор он не вмешивался – в соответствии с его представлениями о правильном поведении в таких ситуациях нужно было дать Денису возможность решить проблему самому, ведь это к его девушке клеиться начали. Но теперь, когда было ясно, что «менеджер среднего звена» сдулся, пора было брать ситуацию под контроль.

Толстяк пристально посмотрел на Сабурова.

– Тебе, парень, что, по роже давно не давали?

Не тратя времени на ответ, Андрей обогнул стол. Он приближался к толстяку спокойной походкой, не торопясь, не поднимая рук. Этому его Скат научил – если так приближаться, то подсознательно противник от тебя опасности не ожидает. Так и получилось. Мужик даже не успел Ирку отпустить, как Сабуров оказался в метре от него. И молча, не меняя выражения лица, пнул его носком ботинка по голени.

Пьяница взвыл, как пожарная сирена, покачнулся, отпустил руку девушки. Еще бы – такой удар очень болезненный. Он бы упал – но Сабуров быстрым движением схватил его за плечо. И удержал стокилограммовую тушу от падения – силы хватало, вот только синяки от его пальцев на плече толстяка остались – и наверняка надолго.

– Ну, хватит тебе? – не повышая голоса спросил Андрей, глядя пьянице в глаза. Трезвый человек на его месте наверняка успокоился бы – жертва оказалась слишком зубастой. Но этот тип явно выпил слишком много.

– Сука! – Он попытался ударить Андрея кулаком в живот. Сабуров даже уклоняться не стал – просто напряг мышцы пресса и спокойно принял удар. А в ответ вмазал толстяку в глаз – как Папанов в знаменитом фильме, аккуратно, но сильно. Результат оказался тоже как в фильме – буквально за пару мгновений подбитый глаз заплыл огромным синяком. Толстяк схватился за лицо обеими руками, Андрей отпустил его и брезгливо оттолкнул.

Все это заняло никак не больше двадцати секунд. Товарищи зачинщика ссоры и понять ничего толком не успели. Только что их кореш был явным победителем, и вдруг он уже пятится назад, держась за глаз.

Впрочем, пятился он недолго. Сделав шагов семь, толстяк остановился и дурным голосом взвыл:

– Мужики! Мочи гада!

Завизжали женщины. Все, кто сидел поблизости, кинулись в стороны, а из-за сдвинутых столов, где праздновала компания, к столику Андрея и его спутников рванулись сразу человек шесть. Им наперерез кинулся официант, подоспевший к месту скандала только что, но его просто смели.

У Андрея было всего секунды три, чтобы подготовиться к отражению атаки. И он использовал их с пользой – шагнул вперед, теперь справа его прикрывала одна из колонн, а слева был стол. Напасть на него могли только через довольно узкий проход между ними, и не больше, чем по одному. Так и случилось. Первым на Андрея бросился тот самый похожий на казака вислоусый здоровяк. Он пер вперед напролом, как бульдозер, видимо, был уверен в своем превосходстве. Что ж, силой он Андрея действительно превосходил. Но драка – это не чемпионат по поднятию тяжестей, сила здесь решает далеко не все. Андрей даже позволил «казаку» приблизиться вплотную, позволил широко размахнуться. А когда кулак размером с пивную кружку пошел вперед, Андрей резко присел и влепил «казаку» в солнечное сплетение. От такого удара ни сила, ни масса не защищают. Здоровяк издал какой-то странный звук, здорово напоминающий хрюканье, выпучил глаза, схватился за живот – он не мог вдохнуть. А Сабуров вскочил – и врезал ему справа в челюсть. Голова «казака» мотнулась влево, и он повалился прямо на столик, который, разумеется, такой туши не выдержал и развалился. Кстати, Андрей мог нанести и намного более опасный удар – в шею, в висок или еще куда и вырубить противника минимум на час. Но он решил, что не стоит – он не был уверен, что сумеет надежно проконтролировать удар, а то ведь таким можно и убить. Он прекрасно помнил, что ему Скат говорил: научиться бить – это треть дела, нужно еще научиться бить именно так, как надо. Таким искусством Андрей пока не овладел и прекрасно осознавал это.

Впрочем, и так неплохо получилось. Остальные мужики притормозили, остановились в паре метров от прохода, в котором стоял Андрей. Выражения лиц у них поменялись мгновенно. Вместо наглости и злости – недоумение, удивление, а потом и страх. Вся эта гамма эмоций пронеслась по их лицам за какие-то секунды – пока они осознавали увиденное. Да, что и говорить, то, как Андрей расправился с их лидером, произвело должное впечатление.

Андрей неожиданно даже для самого себя улыбнулся – ему вспомнилась одна виденная в детстве сцена. Во дворе дома, где он жил, обитала стая собак, которые терпеть не могли чужаков, бросались на любую постороннюю собаку, которую в радиусе нескольких сотен метров чуяли. И вот однажды он видел, как эта стая, отчаянно гавкая, вылетела из-за угла и напоролась на огромного волкодава. Зрелище было крайне забавное – собаки тормозили всеми четырьмя лапами, вместо лая послышался отчаянный визг, хвосты мгновенно оказались под брюхами. А волкодав, отшвырнув самого наглого пса, стоял и спокойно на остальных смотрел. Конечно, нескромно было себя с тем волкодавом сравнивать, а противников с дворовыми шавками – но что ж делать, если правда очень похоже!

Впрочем, есть все же разница между людьми и собаками – и, как ни печально, иной раз не в пользу людей. Те шавки, испугавшись, просто бросились врассыпную. Люди так не могут. Как же, у них же гордость, самоуважение и все такое. Даже если явно неправ, отступить трудно – особенно, когда не один, а среди товарищей. Андрей все это хорошо знал. Он понимал, что через несколько секунд мужики все-таки попрут на него. Конечно, он был почти уверен, что справится, но окончательно превращать вечер в ресторане в Мамаево побоище он не хотел – и без того отдых был уже достаточно испорчен. Андрей сунул руку в нагрудный карман, выхватил оттуда удостоверение.

– Стоять, уроды!!!

Такой жест в России нередко действует не хуже пистолета. Связываться с представителями власти чревато большими неприятностями, и все это знают. Андрей сделал несколько шагов, ткнул «корочки» прямо в лицо одному из мужиков.

– Ну! Читайте! А как прочитаете, валите отсюда, да не забудьте прихватить своих друзей! И за ущерб заведению заплатить.

Корочки у Сабурова были фээсбэшные. Разумеется, там не было написано, чем он реально в этой конторе занимается, там значилось, что он просто оперативный работник. Но и этого было более чем достаточно. Мужики окончательно сдулись. Может, им бы и хватило наглости еще немного повыступать, но они видели, как быстро и эффективно этот парень навалял двум самым сильным из них. Больше получать по роже никому не хотелось. Так что удостоверение было в своем роде поводом достойно отступить – ни одному нормальному человеку не придет в голову упрекать друзей за то, что они не попытались чекисту рожу начистить. Времена не те.

– Все, все, мы уходим, – забормотал тот тип, которому Андрей «корочки» под нос сунул. – Уходим.

Андрей развернулся и тут же предъявил удостоверение двум охранникам и старшему менеджеру ресторана. И в двух словах объяснил, по какой причине начался конфликт. Выяснив, что больше никто драться не собирается, а причиненный ресторану ущерб готовы взять на себя противники этого парня, менеджер успокоился. Правда, попытался повозмущаться «казак». Но его быстро успокоили его же собственные товарищи. И, что характерно, он очень легко дал себя успокоить – пару раз рванулся к Андрею, но не особенно рьяно, так, чтобы удержали. Ну, его и удержали. На этом Андрей счел инцидент исчерпанным, повернулся к «казаку» и его товарищам спиной и вернулся за свой столик.