Страница 16 из 17
Когда Флора открыла глаза, подняв голову, с недоумением огляделась: через полуоткрытый балдахин пробивался солнечный свет. Откинув тяжёлое стеганое одеяло, провела по затейливой вышивке рукой.
– Как в калейдоскопе: не успеешь привыкнуть к одному, складывается нечто другое.
В дверь постучали, она сползла с кровати, завернулась в меховую накидку, лежащую на кресле, крикнула:
– Входите!
На пороге стояла девушка в тёмном платье и белом переднике, на голове топорщился белый чепец с ушами, как у Чебурашки, в руках – кувшин.
– Вот, вода для умывания, госпожа!
– Спасибо. Как тебя зовут?
– Марсана.
– Красивое имя. А я Флора.
– Хорошо, госпожа Флора,– служанка поставила на столик кувшин, придвинула таз: – Господин виконт кличет на благодарную молитву.
– Спасибо, Марсана. Передай господину виконту, что я сейчас приду.
Когда за служанкой закрылась дверь, Флора быстро умылась – вода была холодной. Надев сарафан, набросила на плечи меховую накидку и заплела косу, бросив взгляд на своё отражение в зеркале, торопливо вышла из комнаты.
Девушка спустилась по лестнице, немного поплутав в лабиринтах замковых переходов, поспешила туда, откуда доносились голоса.
Увидев её, виконт Ренельи и Алангиз встали.
– Надеюсь, Вы хорошо спали, господин виконт?
– Как новорождённый младенец!
– Господин виконт, вассалы собрались у Храма! – произнёс стремительно вошедший Касар.
– Идёмте! – виконт Ренельи направился к выходу, за ним Алангиз, Касар и Флора.
Церемония затянулась. Девушка старалась отвлечься от мысли о еде, но живот предательски урчал: «Хорошо, что все вокруг так кричат», – поглядывая на жреца, идущего перед процессией, она с нетерпением ждала, когда же жрец водрузит венок из живых цветов на голову виконта Ренельи, трижды восславит Великого Орста, явившего чудо, призовёт присутствующих к беззаветному служению богам, своему господину и отпустит по домам. Однако верховный жрец, как заведённый, водил вокруг Храма многочисленную процессию, нестройным хором громко славившую божество, и не собирался заканчивать.
Подумав, что с неё песнопений достаточно, Флора переместилась в хвост праздничного шествия, чтобы вернуться в Замок, но услышала крики: «Берегись!» – «Беги!» – «Спасайся!» – «Помогите!»
На лужайке у подножия пологого холма, на котором гордо возвышался храм Орста, стояла маленькая девочка с букетиком полевых цветов, а на неё, низко опустив голову и задрав хвост, мчался огромный чёрный бык.
Оглушающий вопль толпы отозвался эхом боли. Не раздумывая, Флора помчалась вниз по склону, схватила оцепеневшую девчушку за руку и потащила к толстому дереву. Рёв толпы заставлял бежать быстрее.
Когда девушка оглянулась, то с ужасом увидела, что животное разворачивается и, набирая скорость, мчится к ним. Ребёнок споткнулся и упал, выпустив руку Флоры. Она же, по инерции пробежав несколько шагов, вернулась и закричала:
– Ну же! Бежим!!
Девочка со стоном обхватила ногу и, сжавшись в комочек, затаилась в высокой траве. Флора понимала, нужно спасаться или ценой своей жизни отвлечь от ребёнка разъярённое животное. Время замедлилось. Она смотрела на кривые острые белые рога стремительно приближающегося быка. из ноздрей зверя с хрипом вырывался воздух, от стука копыт дрожала земля. А вой толпы всё громче.
Девушка упала на землю и перекатилась. Смертоносные рога прошли в ладони от её груди. Флора ощутила тёплое вонючее дыхание зверя. Пробежав метров двадцать и заметив, что жертва улизнула, бык развернулся и начал новую атаку. Тяжело дыша, Флора поднялась на четвереньки и, не сводя глаз с надвигающейся громадины, заслонила собою девочку.
Внезапно между ней и быком выросла стена. На харлуге Алангиз сделал свечу, загораживая девушку и ребёнка. Бык притормозил, оценивая ситуацию. Всадник пришпорил харлуга и помчался в сторону. Разъярённый зверь проявил бойцовский характер и выбрал сильного противника.
Алангиз уводил быка за собой. Зрелище завораживало, казалось, они присутствуют на корриде. Для увеличения расстояния воин Теней заставлял харлуга выделывать каприоли – мощные прыжки вперёд и вверх, курбеты – прыжки с приземлением на задние ноги, скачки и баллотады.
Вдруг харлуг развернулся в сторону быка. Они стремительно сближались, ожидая, кто первый свернёт. Когда между ними оставалось метра три, Алангиз резким движением выставил вперёд руку и скользящим движением воткнул меч. Но вопреки ожиданиям зверь не остановился, нагнул голову, поддел на рога харлуга и повалил наземь.
Алангиз прыгнул навстречу быку, вонзил меч меж рёбер, другой рукой пронзил шею кинжалом. Животное захрипело, несколько раз дёрнулось и затихло. Воин Теней вытащил оружие и вытер о шкуру быка.
К ним бежали люди, они галдели и ахали. Над девочкой склонилась и запричитала женщина с фигурой тяжелоатлета.
– Ох ты, сухотка маяй-то, диче всех! Седатой меняй-то до поры сделашь, – попеременно награждая девчушку то шлепками, то поцелуями, схватила её в охапку и унесла.
Флора плакала, глядя на раненого харлуга. Увидев его впервые, вспомнила арабскую поговорку: «Не покупай рыжей лошади, продай вороную, заботься о белой, езди на гнедой». В конной спортивной школе, которую она посещала, считали, чем темнее масть, тем крепче и выносливее лошадь. Ей нравилась его ловкость, подвижность, покладистость, лёгкость в управлении. У него был мягкий аллюр, что делало верховую езду чрезвычайно приятной.
Раньше девушка считала, что для серой масти характерны «яблоки» – круглые светлые пятна, повторяющие сетку подкожных кровеносных сосудов, но этот харлуг был чисто серым. Крепкий и сильный, послушный и уравновешенный, его величественная осанка, гордая посадка головы и элегантность коня покорили. За быстроту Флора назвала харлуга Интернетом.
А сейчас Интернет смотрел на неё большими выразительными глазами, полными слёз, хрипло дышал, на шелковистой блестящей шерсти запеклась кровь. Он лежал на траве, истекал кровью и умирал. Нет! Она не позволит смерти забрать друга! Очнувшись от оцепенения, прихрамывая, подбежала к животному.
– Ты ему не поможешь, – произнёс воин и занёс над ним кинжал.
– Нет, Алангиз! Не убивай! –повисла на его руке девушка.
– Зачем мучить благородное животное?
– Я помогу ему. Надо остановить кровотечение.
Флора оторвала от нижней юбки полоску материи, перетянула жгутом ногу выше места ранения и попросила:
– Пожалуйста, принеси мой рюкзак, там лекарства.
Алангиз кивнул и убежал. Флора ласково перебирала гриву и срывающимся от жалости голосом шептала в харлужье ухо слова утешения.
Рюкзак принёс незнакомый парень крепкого телосложения.
– Надо промыть рану. Найди в мешке маленькую бутылочку…
– Йона затворёна.
– Дай сюда, – вырвав флакончик, быстро открутила пробку.
– Надыть тисёнкой, аки кромка свежа, – сказал парень, уверенно накладывая стежки тонкой нитью.
Флора посыпала на рану стрептоцид и, бинтуя, говорила:
– Много он крови потерял? Хорошо, что я рядом оказалась.
– Так ить, аки тый-то водле не случилась, йон здрав быти, – невозмутимо возразил парень, сурово глядя на Флору большими серыми глазами из-под неровной чёлки тёмно-русых волос.
– Ты прав! Я виновата. И сделаю всё, чтобы вылечить его. Помоги отвезти харлуга в Замок.
Парень легко поднялся на ноги и махнул кому-то рукой. Шесть мужчин в одинаково бесформенных штанах, длинных серых домотканых холщовых рубахах до колен, подпоясанных кожаными ремнями, осторожно уложили раненого на телегу.
Флора пошла было за ними, но её остановил воин Теней.
– Благодарственная церемония ещё не закончилась, пойдём. За раненым присмотрит Фелаг – главный харлужник. Господин виконт его очень ценит. Фелаг из Братства знахарей. Говорят, во сне к нему явился Дух и открыл лечебные свойства трав и кореньев, научил заклинаниям, наговорам, молитвам и движениям магической пляски.
– Хорошо,– кивнула девушка и пошла за Алангизом к храму Орста.