Никакой настоящей причины для этого нет

Гилу передернуло. Уродский Мотояма. Нет, она была ему благодарна за то, что вытащил ее и зала, когда она застыла в каком-то странном ступоре после пролившейся воды. Вот только после того, как они с Фуни и Рифу поискали и нашли, что значило написанное на бумажке «HCl»… Рифу не знала. Конечно, когда она вместе с Мотоямой взяла у старосты Ямагавы ключи и зарядила подушечки в коронах этой жидкостью, Мотояма предупреждал, что надо быть осторожной и в перчатках, но Рифу думала, что он просто заботится о том, чтоб не испортила себе кожу от попадания этого моющего средства.

Ничего не произошло, но для Гилы сама мысль о том, насколько близко она прошла от того, что ее лицо будет изуродовано, вызывало тошноту. И при мысли о том, что в этом так или иначе был замешан Мотояма, видеть его хоть, как бы то ни было, близко она не хотела. Хаире же… С Хаире было все сложно… Даже Мотояма вел себя достойнее, чего от него Гила совсем не ожидала… И возможно, если бы она не узнала… Но сейчас, особенно после того, как она зашла в галерею на сайте об опасностях химических ожогов…

Впрочем, сейчас ей было не до переживаний. Пришло время расходиться. Гила в очередной раз попыталась выкинуть Хаире из головы, и только надеялась, что в новой школе найдет достойного ее любви парня… Хаире там точно не будет. Така Савато, в отличие от своего друга Хаире Лина, на связь выходил и отписался, что его отправляют куда-то в Йокосука в Канагаве, и вроде вместе с Хаире.

— Ладно, пока Рифу-тян.

— Пока-пока, Гила-тян, до завтра.

Рифу еще надо было пройти не так мало, а вот Гила к дому была довольно близко, один проулок и короткая улица.

Гила повернула в небольшой проулок, по которому она проходила к своему дому. Свет фонарей в проулке замигал и погас. Гила тут же ухитрилась запнуться, налетела на что-то в невидимое в темноте и больно ударилась коленкой.

— Ай. — раздался ее голос в темноте.

— Шлеп. Хлоп. Топ — раздалось в темноте с той стороны, по напрaвлению к которой она шла.

— Что за шутки, — Гила, наконец, догадалась включить фонарик и посветить. Луч фонарика описал дугу и осветил темную фигуру.

— Прекратите, немедле-н-но… — Ее голос задрожал, — Фонарик выхватил из темноты лицо Кеко Аме, но в ужасающем состоянии.

Зашитый слепой глаз, и ужасные химические ожоги на половину лица. Серия глубоких язв, идущая от глаза до самой шеи. Пролысины на голове слева. Справа же идеальное лицо, которому Гила время от времени завидовала.

— Нет-нет, этого не может быть! — Гила помнила, что корону с кислотой на голову Кеко не одевали, да и Мотояма утверждал, что раствор был слабым. Как это произошло.

— Терикото-сан, — прохрипела «темная Кеко» — Как я тебе? — Фигура подняла к лицу и потрясла рядом с ним стеклянным химическим флакончиком, — Красивая? Хочешь стать такой же, Терикото-сан?

Фигура подошла еще ближе, но, к небольшому облегчению Гилы, дорогу ей не загораживала.

— А-а-а-а-а, — завопила Гила, — Не хочу, не хочу, не хочу!— и помчалась вперед к свету подальше от фигуры, которая еще долго будет ей сниться в ночных кошмарах.

Шум убегающей носорогом Гилы затих вдалеке, зажегся свет и к темной фигуре, все еще стоявшей на месте подошла фигура побольше и потолще:

— Будем с ней еще повторять?

— Хватит с нее, лучше сейчас Рифу Маномото нагоним, должны успеть, ей еще минут пятнадцать идти.

— И все?

— И все, хватит. Мстителем-склеротиком только быть не хватало. Отомстить, забыть и еще раз отомстить. Я лучше силы на что-то другое потрачу. — Большая фигура была притянута и чмокнула в щеку.

— Давай лучше ты меня поцелуешь после того, как закончим, и грим отмоем. Он, конечно, сам по себе произведение искусства, но…

— Целовать тебя лучше без него. Ладно-ладно. Кто бы мог подумать, что у Акиты-сан такие знакомые…

— Ну да, главный визажист по зомби-гримированию — это круто. Вроде она участвовала...

***

Рифу оставалась последней. Семьи Лин, Савато и Мотояма уже получили свой асимметричный ответ. Каким образом и почему в запечатанных бутылках с питьем доставленных семье Лин оказался раствор снотворного со слабительным выяснить так и не удалось. Но у проснувшегося самым первым не в самом лучшем состоянии старшего брата Хаире не было сомнений в том, кто виноват. Он немного поразился наглости и пошел бить младшего брата. Правда, обнаружив того в похожем положении немного свой пыл поубавил. Но официальной версией было неосторожное обращение с лекарствами, случайно взятыми у старшего брата — фармацевта. А отправление в кадетскую школу Таки Савато и Хаире Лина, было официально с этим не связано. Возможно, если бы главы семей узнали о неприятностях друг друга, то могли и организовать расследование, но кто будет такое обсуждать. Ничего не было! И ничего не будет.

У проштрафившихся сыновей были отобраны мобильные, и расписания подвергнуты строгому регламенту. Не сговариваясь, главы семей Лин и Савато нашли для обоих частных учителей по физической подготовке, таких, чтоб готовили их подольше и побольше до того самого дня, как умотают в другую префектуру.

Мотояма последнего избежал и даже смог попасть в одну школу с Теркото, но приближаться к ней в зону видимости после одной суровой отповеди не смел. Жизнь ближнего круга Хаире и Гилы не закончилась, но радужной и веселой перестала быть надолго.

***

— Ну вот и закончили. Скажи, Кеко, а почему ты Фуни не стала трогать. Да и Ямагаву, считай, просто так отпустила.

— Есть причина, Хидеки-кун, и да, забыла рассказать, прости.

— Причина?

— Простая, Хидеки-кун. Они обе извинились. Поздно, и не без намеков на неправильное поведение, но извинились. А все остальные — нет. Они сами были виновниками ситуации и ответственными за свои поступки. И никакой другой причины для этого нет.

Эпилог. Никакой настоящей причины для этого нет.

Летящие по ветру лепестки сакуры падали на проходящих мимо двух деревьев учеников, держащихся за руки с того момента, как они вышли из дома, снятого не так далеко от школы, рядом с каким-то парком. Хидеки немного беспокоила стройка, что велась там неподалеку, но увиденный рекламные щиты обещали закончить не позже конца следующего месяца.

Пара, все также держась за руки и вызывая тихие шепотки у людей вокруг, дошла до главного зала, того, где должна была произноситься вступительная речь для новых учеников, и почти зашли внутрь, как перед ними появился парень с крашеными волосами.

— Доброе утро, — поздоровался он с ними.

— Доброе утро, — хором ответили Хидеки и Кеко, как бы то ни было, а вежливость прежде всего. Они, правда, разъединили руки и Кеко отступила на полшага назад. Она пусть и не полезла в карман, но была готова ко всему.

— Спокойно-спокойно, — парень развернул руки пустыми ладонями к ним, — Я Кири Нагаяма, мы виделись, когда проверяли оценки по вступительным. Просто хотел поздороваться и познакомится. А еще ты в додзе так и не пришел…

— Кеко Аме.

— Хидеки Казуми. Может, и загляну. А ты без своей свиты, Нагаяма-сан?

— Не прошли, — вздохнул тот. — Так что тут я один. Если я помню, вы были в форме откуда-то далеко?

— Точно, — ухмыльнулась Кеко.

— А тебе-то какая разница, Нагаяма-сан?

— Безо всякого, просто интересно.

— Из соседней префектуры, Нагаяма-сан. — Не стал скрывать Хидеки

— Слышал я, что в одной средней школе из соседней префектуры массу народу сожгли.

— Вранье, обгорело максимум двое… И то не сильно...

— Ха, так и знал, что вы замешаны!

— Ничего не доказали…

— Мне вот тоже ни одно участие в драке не доказали… Ну, почти. Ладно, поговорим еще, Казуми-кун. Я в классе 1—6, как и вы, кстати, Я видел.

— Проходим в зал, садимся, скоро церемония, — шикнул на них кто-то с повязкой дисциплинарного комитета. — Класс 1—6 сидит вон там.