Мой Главный

Это звук с улицы, бросаюсь к двери, дергаю ручку несколько раз.

Закрыто!

Сзади грохот, как от взрыва. Звон в ушах.

Я приседаю на корточки, очень осторожно разворачиваюсь. Не верю.

Кровать смята той балкой, что висела под потолком, крюки лебедки качаются, освобожденные от нагрузки в несколько тонн.

В ушах звон и кажется, что я оглохла.

Человек, который я знает меня с детства, привез в самом деле сюда убивать?

Так я давно знаю, что он — страшный человек, я не ошиблась в его оценке.

Но все равно — не верится.

Сначала замираю, а потом во мне нарастает волна гнева.

Ну уж нет!

Поднимаюсь и иду в сторону окна. Дергаю ручку – оно открывается со второго раза. Выглядываю, совсем рядом дерево, этаж второй, внизу сугробы. Но я не знаю, что в этом снегу может быть. Залезаю на подоконник. Платье и мои голые ноги – совсем не та экипировка, но другой нет, а оставаться в комнате я теперь не считаю безопасным.

В моей крови сейчас розлит адреналин, не знаю, как буквально только что еле вставшая с кровати, смогу выбраться, но вариантов нет. Глубокий вздох, толчок и я успеваю схватиться за толстую ветку рукой. Второй ловлю сучок рядом и перебирая руками оказываюсь у ствола, выдыхаю.

Как же хорошо, что всю осень я занималась в спортзалах и мое тело слушается.

Как могу осторожно спускаюсь по стволу, платье рвется, царапина на ступне. Но я не обращаю внимание, прыгаю в сугроб, когда уже совсем рядом земля.

Холодно!

Передвигаю ноги, вылезая из сугроба к тропинке у дома.

Еще несколько выстрелов, один совсем рядом. Каждый раз я замираю и мои коленки сгибаются.

Это все пугает. Кто здесь стреляет?

В этом ждать спасение, это помощь? Или это часть ужасного плана для Егора.

Как только подумала, что выстрелы предназначены Белову, сердце снова выдает опять сумасшедший ритм.

И поборов страх, двигаюсь в сторону угла дома. Решаюсь выглянуть и делаю шаг.

На меня вылетает Бахтияр. Он держится левой рукой за плечо, правая рука с оружием бессильно висит, ярко красная кровь бежит по его синей перчатке.

Замираю.

Видит меня и рычит.

Той рукой, что сейчас зажимал плечо, хватает меня за руку. Вижу, как из правой вываливается пистолет, пальцы его не слушаются.

Но я больше не боюсь, даже сейчас, не боюсь!

Василий, я помню, ты не зря тратил на меня время. Я провожу сразу пару приемов, которым так хотел меня научить мой инструктор, но у меня не всегда это получалось на тренировках. Ухожу из захвата руки, тыльной стороной ладони со всей силы ударяю снизу в горло и поднимаю его подбородок, бью коленом в пах.

Бахтияр орет, начинает скалываться, я отскакиваю от него в сторону. Смотрю на пистолет. Поднять или нет.

Вижу людей с оружием, бегут к нам, и я теряюсь. Кто они? Что делать?

Бахтияр очухивается и снова хватает меня, теперь за полу жакета, но я выворачиваюсь из него, остаюсь в платье, и в это время слышу выстрел. Бывший жених сразу заваливается на стену дома и сползает по ней. Смотрю, как на штукатурке остается пятно.

Много крови. Я никогда ее не боялась, но сейчас меня трясет и тошнит.

И… я кричу?

Оседаю в сугроб, поднимая лицо к небу.

И небо шлет мне его… Лицо Егора появляется надо мной. И моргаю и отключаюсь.

ГЛАВА 25. Поиски равновесия

ЕГОР

Платье порвано, босые ноги, стрелки и дырки на колготках, пятна крови на ней. Я не понимаю, ее кровь или нет. Несусь к машинам, прижимая жену к себе, Александр идет навстречу.

— В больницу! — не узнаю свой голос.

— Погоди, ты сам медик, осмотри первично, нам бы ей вопросы задать.

— Какие, блять, вопросы? Она в обмороке!

— Не кипишуй уже, главное жива. Леш?

Водитель подходит с пледом и аптечкой в руках, открывает дверь. Усаживаю свою жену. Пытаюсь понять, как ранена. Парень протягивает банку с нашатырным спиртом.

Смотрю, что есть в аптечке.

Через пять минут, когда Аля уже очнулась, а я осмотрел ее и вытер следы крови. Царапины на ногах, затянутся, ничего не останется. На теле практически чисто, только след от наручника, открытых ран нет. Не поверил ей, мало ли, стресс. Сам осмотрел и вытер кровь, ноги растер.

Босиком по снегу шла!

В плед закутал. Держу. В машине тепло, сейчас согреется. Теперь с воспалением легких бы не загреметь.

Внутри смеюсь от этих мыслей, воспаление вылечим, главное, что жива.

Никогда не думал, что могу стать героем боевика. Не подозревал, что во мне может жить столько страха. Я так боялся ее потерять, что сейчас, держа свою Алю на коленях, чувствуя ее руками, сердцем, я не могу выдохнуть, поверить, что все закончилось.

— Аля, Алечка, хорошая моя — глажу по спине, волосам, прислонив к себе.

Она уткнулась мне в шею и сопит, мокро, наверное, слезы текут, но это ничего. Это нормальная реакция. Целую в макушку и чуть ослабляю хватку. Мы на заднем сиденье, в машине больше никого нет. Люди Александра проверяют все в доме и на территории. Ждем его, чтобы ехать в больницу.

Сзади открывается багажник, Александр.

— Держите. — показывает мне пакет с одеждой. — На тренировку ехал, тут чистая одежда: футболка, спортивки, носки. Кидает в нас пакет и нажимает кнопку, багажник жужжит и закрывается.

Аля переоделась. Отвечает на вопросы Александра. Он внимательно слушает, развернувшись к нам с переднего пассажирского сиденья.

— Понял. Сейчас в больницу поедете. Минуту.

Возвращается и правда быстро, молодой Алексей садится за руль, а меня Александр зовет выйти.

— Ствол где?

— Когда Алю со снега поднимал, вашему бойцу отдал.

— Понял. — трет переносицу.

— В общем так. В больницу ехать можно, но нужно придумать, что сказать. Если есть к кому знакомому и в платную, лучшая версия. — Берет паузу, смотрит под ноги. Жду.

— Никакого похищения не было, парня этого вы не видели, да и нас тоже, здесь не были. С женой общую легенду согласовать и четко придерживаться. Все понятно?

Киваю. Принимаю.

Уезжаем с водителем, а Александр и его компания остается.

***

Она спит после капельницы. Частная клиника, осмотр и сутки под наблюдением, но вроде все в порядке. Кроме пары ссадин и интоксикации ничего, все норме. Доктор вопросов лишних не задает.

Сижу рядом с ней в палате. Смотрю на замученное лицо, так хочется ее трогать, жалеть, быть рядом. Боже, никогда в жизни такого ни к кому не чувствовал.

Звонок от помощника Иван Ивановича. Нужно разговаривать.

Осторожно выхожу в коридор, но звонок умолкает.

Он стоит у окна, кивает. Здороваемся.

— Ну что? С женой все в порядке?

— Да, спасибо.

— Вот и хорошо.

Я признателен этому человеку, Ивану Ивановичу – тоже. Не знаю, кого именно они приведут ко мне, чтобы я смог рассчитаться за эту услугу, но сделаю то, что просят. Молча жду продолжения.

— Парня этого очень сильно зацепило. — продолжает мой собеседник. — Но мы успели ему препарат вколоть, вопросы позадавать…

Отмечаю, что в коридоре больше никого нет, а у двери к лестнице стоит его человек.

— В общем, Форд Баярд этот долбаный был сильно заранее подготовлен. Хайп в интернете против клиники и вызов пожарных — его рук дело. И еще месяц назад человек, которому он заплатил, познакомился с девушкой из ее группы, старостой в институте и помог организовать вчера эту вечеринку студентам. Артистов своих привел. Ну а дальше — препарат в коктейль, Але помочь выйти и сесть в нужную машину, и отвезти за город. Дальше Бахтияр сам. А вот неработающие камеры — случайность, не его рук дело. Проверять не буду, уже не важно.

— А староста?

— Ей снотворного обычного дали, проснулась в гримерке утром и домой ушла. Она ни при чем.

— Понятно. Что дальше?

— А что дальше… Бахтияр этот. Его же не было в стране? Не было и нет. Береги жену! Иван позвонит.

Разворачивается и спокойно идет в сторону своего человека.