Страница 44 из 52
- Сам говорил, что валики мешают. Целуй, давай!
- Нелли, я хоть и раненый, и младше тебя в три раза, но все же мужчина, не провоцируй!
- Я ничего просто так не делаю. Просто у меня предчувствие, нехорошее. Если не сегодня, то никогда. И перестань смущаться. Мы же выяснили, что у меня опыта больше. Целая жизнь за плечами.
- Я не смущаюсь, не девственник. Только я хотел, как положено, свадьба в храме, а все остальное потом!
- Не будет никакого «потом», не знаю, что случиться, но знаю, что это наш последний шанс. Это правильно.
И тут Оливер отбросил последние сомнения. Шагнул ко мне, поцелуй наш длился и длился, пока хватило дыхания. Я свои руки подключила, чтобы уже у него дороги назад не было. Как мы оказались на кровати, полностью обнаженные, уже не помню, не соображала ничего. Упивалась забытыми ощущениями, которые уже не надеялась снова ощутить. Мелькнула крамольная мысль, что принц все же может дать сто очков вперед вологодскому мальчику. Тот и вполовину до Оливера не дотягивал. Пришла в себя от резкой, короткой боли. Господи, забыла совсем, что тело Нелли мужчину до этого момента не знало. Оливер тоже дернулся было, прижала к себе, шепнула, – Продолжай! И через пару минут взлетела в вихре ощущений. Нет, с прошлым мужем все было гораздо проще, пошлее и скучнее. И чаще всего заканчивалось просто чувством выполненного долга. Потом мы долго лежали обнявшись. Вер шептал на ухо какие-то нежные глупости. Надо было бы выпроводить Оливера обратно, пока его не хватились, но невозможно было разомкнуть объятия. Так и уснули, не размыкая рук. Проснулась одна. Ушел, будить не стал. И правильно, иначе застали бы нас служанки в самом интересном моменте.
Оливер.
Покидать комнату Нелли не хотелось. Словно какая-то сила твердила: «не делай ошибку, вернись. Дай вам с ней шанс»! У самой двери в общую спальню с трудом подавил желание вернуться. И тут ощутил, что меня старательно от двери оттаскивают.
Противиться напору сил не было. Нелли притащила в комнату, где оперировала, срезала, наконец, уродливые нашлепки из тряпки на лбу и щеке, лоб, правда, забинтовала, на щеку что-то липкое наклеила. Опять схватила за руку и потащила куда-то. Если обратно к той двери, то я против! Нет, оказались в ее покоях, и не просто в покоях, в спальне. Значит, решилась? Шепчет:
- Валики больше не мешают, целуй!
Решил дать последний шанс отступить. Не дала. И вообще она действительно опытной оказалась, так разжигала страсть, умело играя на мужском теле, что обратно уже пути не было. Надо было тоже не ударить в грязь лицом, включил все свои умения. Меня все временные пассии считали умелым и нежным любовником, ну а сейчас надо было показать самый высший класс. Все-таки у меня был соперник, бывший муж, которого она любила, правда, давно. И хоть тело требовало своего, держал себя в руках, пока не понял, что она совершенно готова. И тут ошибся. Совсем забыл, что тело-то у Нелли девственно, вошел довольно грубо. Она пискнула, но не отстранилась, к себе притянула, – продолжай. А когда мы вместе к пику ощущений подошли, понял, что справился, и, похоже, дуэль с бывшим выиграл. Долго шептал на ушко всякие нежные слова, что так любят слушать женщины, хотя спать хотелось, сил нет. Не до сна. Женщины любят ушами. Так и заснули, в обнимку. Проснулся, за окном уже сереет. Желание после отдыха только возросло, но нельзя. Еще час-два и набегут служанки, госпожу поднимать. Тихо встал. Понимал, разбужу – точно все повторять придется. Застанут нас в интересной позиции. Стал искать свои вещи, нижних штанов не нашел. Черт сними, Нелли проснется, найдет, спрячет. Наверное, в постели где-то. Тихо добрался до спальни, замок уже просыпался. Отворил дверь, и натыкаюсь на травника. Одевается, ранняя пташка. Посмотрел на меня, головой покачал:
- Рановато после ранения. Вон смотри, повязка со щеки слетела. Еще работу графини испортишь. Раствор этой пчелиной смолы там, в операционной?
Кивнул.
Вышел. Пришел с куском тряпки, смоченном в растворе. Приклеил.
- Высохнуть дай! И отдохни. Время еще есть. Я договорился с лекарем, мазь попробовать сделать. Графиня просила. Там одного компонента не хватало, нашли, у коновалов. Они давно лошадей им пользуют. Будем составлять.
Ушел. Я лег на бок и уснул.
Нелли.
Разбудила меня верная Мила, но вместе с Летти, которая принесла померить переделанное платье. Разгром, учиненный в спальне, был показателен. И, если Мила, по неопытности и молодости, ничего не поняла, то Летти оценила все. И разорванную явно мужскими руками шнуровку платья, и смятые простыни, и отсутствие ночной рубашки, и, последняя улика – красноречивое пятно на простыне, символ утраченной добродетели. И, конечно, мужские нижние штаны, запутавшиеся в пододеяльнике. Видимо, Вер их так и не нашел. Всплеснула руками, села на стул и заплакала.
- Господи, деточка, что же ты наделала! Берегла я тебя, берегла, не уберегла! Не выполнила просьбу твоей матушки на смертном одре! Как же так!
- Не плачь, Летти. Все ты выполнила! Ночь я провела с мужем, богами мне данным, так что нам осталось только брак по людским законам подтвердить, публично, что что бы все это видели.
- Да захочет ли этот, как ты говоришь, богоданный, брак заключать, если он все уже от тебя получил! А как с принцем быть? Королю что скажешь?
- Принц рад будет, он жрецом хочет стать, им женщины касаться нельзя. Король мой брак одобряет. Так что все хорошо будет!
- И на кого ты принца поменяла? Вроде, больше никаких титулованных мужчин в замке нет. Говорили мне, слуги шептались, что у вас с этим писцом чернявым роман. А я не верила, не могла моя красавица на простолюдина запасть! А если ребеночек? Что говорить-то будут!
- Обрадуются. Все королевство обрадуется! И правильно, что не верила. Летти, дай клятву, что никому! Никому не расскажешь!
- Клянусь, но зачем?
- Не писец он, и не простолюдин. Так что я принца на короля променяла. Оливер его зовут, не Эверт.
- Ой, а как же король? Он же убить его хочет? Весь народ об этом шепчется!
- Летти, как ты думаешь, король жить хочет?
- А как же, жить все хотят.
- Так вот, если король даже намекнет кому-нибудь, что хорошо бы Оливера убить, а с тем что-то случится, то умрет он, и все его дети. Такую клятву отец Оливера взял со своего брата. Так что корону он ему отдаст. И будет помогать ему править. Так что давай смотреть, что там с платьем Завтра я герцогиней стану. Густав маркизом. А как я за короля замуж выйду, он герцогом Рисским сделается. Ясно? Давай платье.
Примерила. Очень прилично. Осталась довольна. Решила зайти к Сэму. А они уже гусеницы на ведущие колеса парового монстра приделывают! Пригодилась моя идея! Громоздкая конструкция, страшная до жути. Но вот котел запустили, прогрели, пар пошел, и сооружение поползло прямо по земле. Скорость так себе, не быстрее пешехода, но что с парового двигателя взять! И дизайн, прямо скажем, брутальный! А ведь были модели паровых автомобилей, пока не придумали двигатель внутреннего сгорания! И катались они на колесах, а не на гусеницах! Но у них тогда шины резиновые были, и хоть какие-то, но дороги. Ладно, толчок мысли дала, пусть механики думают. Все-таки это не мое. Выхожу из мастерской, Сэм с сыновьями уже монстра самодвижущегося бросили, остановили, и укладывают в телеги самопалы, гранатометы и даже мортирки. Говорят, король попросил немного усилить свою армию. Вроде что-то претенденты на его место затевают. Одобрила, предложила и самоход тоже взять, только на телегу, с волами запряженную поставить и на ней везти. На телегу сам заедет и съедет. Своим ходом, он до лета ехать будет. Кучу угля сожжет, и сюрприза не выйдет. Поблагодарила Сэма и пошла больных проведать.
Глава 28.
Застала всех эскулапов, щупающих гипс на ноге у молодого моряка. Как всегда, руки не мыли. Вон, на белоснежном гипсе черные отпечатки пальцев.