Главный герой

– Коллега?

– Несостоявшаяся.

– Тем не менее, очень рад, что девушка не только красивая, но и умная. Выныривайте из-под покрывала, я вас сейчас осмотрю. Что и где у вас случилось.

– Док, прибыл уже? – Грозный появился на пороге, первым делом внимательно сканируя лежащую на кровати девушку. Выглядела она уже лучше, во всяком случае синюшной бледности не было.

– Прибыл. Девушку нужно переодеть для осмотра во что-то просторное. Ее чудное платье безнадежно испорчено.

Ажурное кружево ткани действительно было безжалостно разорвано по бокам и спине.

– Э… док, футболка моя подойдет? Так будет быстрее.

– Вот, олухи, честное слово. Ромашечка, если они вас держат насильно, только моргните. Оставь футболку на кровати и выйдите все вон. Нечего смущать девочку, – не особо церемонясь, врач выставил всю компанию из комнаты.

Костя с шефом отошли к перилам и негромко переговаривались, ожидали окончания осмотра. За окном раздался приглушенный шум.

– Ворота меняют, – кивнул Костя, – я вызвал на сверхсрочный заказ.

– Хорошо. По грузовику что?

– Номера были левые. Грузовик угнан у мебельщиков. Но кто-то срисовал, что именно он приезжал к нам на днях. Его поэтому охрана поселка и пропустила, подумали, что второй заказ везут. И охране указали наш адрес.

– Значит, кто-то по соседству или кто-то из дома.

– Согласен. Проверяю. Что хотел, Серег? – кивнул Костя своему заму, который в ожидании стоял у основания лестницы, ожидая разрешения подойти.

– Константин, я тут подумал: может пока все не разрулим, пусть док не на своей машине приезжает, а на скорой? Я договорюсь. Мало ли. Пусть у дока аппаратура под рукой будет.

– Какой ты, депрессивно-предусмотрительный, – усмехнулся Костя, – ну, давай. Действуй.

– Выслуживается? – кивнул вслед ушедшему Грозный.

– Не без этого. Но эффективен. Мне пока его амбиции не мешают.

– Твой подчиненный, тебе решать. Как здесь закончим, пойдем в кабинет. Есть у меня пара задумок.

Они негромко обсуждали незначительные вопросы, когда к ним подошел доктор.

– Как она? – с тревогой спросил Грозный.

– Сотрясение. Я дал ей успокоительное, пусть поспит. Постельный режим, покой и сон дня на три. И свозите ее все же на МРТ головы. Хотя спину тоже надо проверить, чтобы исключить любые неприятности. Она сильно ушиблась. Там гематома, я обработал.

– Спасибо, док.

– А вы, парни, эту чудную девочку давно знаете?

– Не очень, док, – чуть подобрался Костя, – а что?

– Думал может вы знаете, откуда на красивой спинке такие некрасивые шрамы.

– Какие шрамы? – нахмурил темные брови Грозный.

– Старые. Похоже на ожоги, хотя и резанные тоже были. Печально. Но все равно – замечательная, солнечная девочка. Не знаю, за кого из вас радоваться – но я рад. На тумбочке контакт клиники, свозите ее на днях. Потом анализы мне на стол, – кивнув на прощание, доктор спустился по лестнице и вышел из дома.

– У ларчика все больше и больше секретов.

– Надеюсь, того, кто с ней это сделал уже нет в живых.

Глава 10.

Помимо личной злости у Грозного, хотя он и не собирался в этом признаваться, появился весьма действенный мотиватор. Этот мотиватор в день взрыва продрых в его постели, выселив хозяина в кресло. Иван и сам себе не мог объяснить какого черта не идет в гостевую спальню или в кабинет, наконец. Но он помнил ее ужас остаться одной и уйти оказалось выше его сил. Поэтому вытянув длинные ноги, Грозный попытаться устроиться поудобнее. Видимо ему это удалось, потому что он безбожно проспал тот факт, когда Вета ушлепала. Иван внезапно открыл глаза и подскочил, как ужаленный, увидев пустую постель. В комнате ее не было. Ушла? Сама?

Широким шагом вышел в коридор и не задумываясь толкнул дверь в соседнюю комнату. В ванной слышался шум воды. Идиотка малолетняя!

– Ты что творишь? – гаркнул он, открывая дверь в ванную. Девушка стояла под струями воды, осторожно переминаясь с ноги на ногу. Услышав мужское рявканье, она от неожиданности взвизгнула.

– Вы что делаете?!

– Это ты что делаешь? Голова закружится и грохнешься.

– Выйдите!

– И не подумаю, – он схватил со стойки полотенце, развернул его в руках и открыл дверь в кабинку, – выходи.

Девушка коротко охнула и повернулась к нему спиной. Вот тут он и увидел все, о чем говорил док. Да, свежая крупная ссадина от падения алела на белоснежной спине почти на всю длину позвоночника. Но шрамы в районе ребер и поясницы действительно впечатляли. Старые кривые ожоги вперемешку с резанными ранами.

– Уйдите немедленно! – вскрикнула она, вжимаясь в стену.

– Я твоим здоровьем рисковать не буду, – он шагнул вперед, не обращая внимания на мгновенно намокшую футболку. Накинул на девушку полотенце и подняв на руки, словно пушинку, вынес из душа.

– Вы… вы…, – шипела на него Вета рассерженной кошкой.

– Я голых баб перевидал столько, что тебе и не снилось. А вот лечить твою раскроенную по дурости башку у меня нет никакого желания. И времени. У тебя сотрясение – забыла?

– Да какое вам вообще дело?

– Все, кто живет в этом доме – мое дело, поняла? – он бесцеремонно поставил ее возле кровати.

– Нельзя врываться в ванную к … малознакомым людям! – бросила ему с вызовом, снизу вверх. Рассерженный птенец, который пытается хорохориться на опасность. Хлопая слипшимися от воды ресницами. Стало смешно.

– После того, как я увидел твою голую попку, мы не можем считаться малознакомыми, – ухмыльнулся он, – одевайся, зайду за тобой через пять минут.

– Демонюка злая, один штук! – мокрый птенчик пыхтел праведным гневом.

– Он самый. Приятно познакомиться. Четыре минуты, – и направился к дверям, на ходу снимая мокрую футболку. И чувствуя обжигающий взгляд между лопаток.

На завтрак были унылые бутерброды. Хотя, когда они успели стать унылыми? Птенец дулся, грозно хмуря брови и встряхивая влажными кудрями. Ее верный паж Костя где-то шлялся, поэтому пришлось накормить девчонку самому: нарубить бутеров с колбасой душеприятной толщины. Девушка не стала капризничать, в очередной раз удивив своей покладистостью. Молча и с удовольствием вгрызлась в солидное кулинарное творение Грозного.

– Как себя чувствуешь?

– Как девушка, в чью ванную вломились! – что он там говорил про покладистость.

– И как ощущения? – ухмыльнулся, забавляясь.

– Ужасно!

– Сочувствую. Но больше не убегай. Иначе повторю. Скажи лучше – шрамы откуда?

– Не ваше дело!

Иван пожал плечами и не стал спорить. Действительно – она ему никто и требовать откровенности о ее прошлом он не в праве.

– Не хочешь – не говори.

– А… что это было вчера? Взрыв?

Грозный открыл рот, чтобы рассказать ей что-то успокаивающее, типа утечки газа, но понял, что не хочет врать в эти синие глаза. Удивило.

– Бросили связку гранат из машины.

– Ох! Все же живы, да? – она в ужасе прижала ладонь ко рту.

– Живы, пара царапин. А тебя док велел на МРТ свозить.

– Может не надо? – заныла Вета, морща веснушчатый нос.

– С доком никто не спорит. Каждый из нас ему жизнью обязан. И неоднократно.

– Извините.

– Костя как освободится – тебя отвезет.

– Я могу сама!

– Можешь. Когда опасность будет устранена. Я поехал, – он встал со стула и надел висящий на спинке пиджак, – и да – док запретил комп и телек.

– Почему я чувствую, что мне двенадцать и я наказана? – вспыхнула Веснушка.

– Ты ненамного старше, – невольно рассмеялся Грозный и вышел из кухни.

Костя забрал Вету из дома ближе к обеду. Девушка строчила что-то в блокноте на кухне, мстительно улыбаясь: ведь про запрет письменных работ ей ничего не сказали. Голова была тяжелой, поэтому готовить не рискнула. А чем-то надо было заняться, не в окно же бесцельно глазеть?