Страница 42 из 48
После всех манипуляций с трясущимися руками и ударами сердца через раз, я уселась на диван. Маленький экран электронного теста в пластиковом корпусе показывал песочные часы, а через минуту запищал. Я зажмурилась, Юля в нетерпении забрала тест.
— Поздравляю, ты беременна… — вздохнув, безрадостно произнесла и вручила мне тест, на экране которого надпись «беременна 2–3 недели».
— И тут две полоски. — принесла из ванны два других обычных теста и положила мне на колени.
Еще минуты две я гипнотизировала три теста и не могла поверить. Я и ребенок никак не укладывались в голове. Я ничего не имею против детей, но… Но не сейчас! Господи! Я без трех дней без работная, не замужем… Как я родителям это скажу? Кто меня теперь возьмет на работу? Сколько стоит аборт? Две — три недели — это же много? Таблетку пить уже поздно? А аборт — это больно…? А что потом…?
Не могу прогнать эти дурацкие мысли. Смахиваю тесты, все разом летят на пол, накрываю лицо ладонями и просто тихо рыдаю. Я не готова! Совсем не готова! Ни к чему! Ни к материнству, ни к аборту! Господи! Еще несколько недель назад я думала, что проживаю самые худшие времена своей жизни… как же я ошибалась…
Подруга поднимает ни в чем не повинные тесты, складывает на край дивана и вкладывает в мои руки холодный стакан с водой.
— Пей.
— Ю-у-уль, что мне дела-ть… — зубы стучат о стекло высокого стакана, делаю пару глотков.
— Успокоиться. Вот что тебе надо. Для начала. Нервничать тебе сейчас нельзя… — как-то тихо произнесла последнюю фразу.
— Обезболивающего у тебя нет, да? — она хорошо меня знает, я почти не пью таблеток, «эти дни» всегда проходят безболезненно. — Блин. Живот болит. — корчится Юлька.
— Я в машину сбегаю, возьму и вернусь. — осторожно касается плеча, чуть сжимая. — Не реви.
Юля уходит… а меня почему-то цепляет мысль о машине. Значит и правда с папой помирились, когда они ругаются и Юлька включает самостоятельную, отец попрекает её автомобилем и та демонстративно отказывается на нём ездить. А когда они с Ильёй всё прокручивали, она без машины была… значит помирились недавно…
Господи! Да почему у меня сейчас мысли об этом⁈ Я беременна! Беременна! Боже!
Ладонями очень осторожно накрываю живот поверх футболки. Мысленно мне хочется попросить прощения и сказать: «Малыш, я не ждала тебя сейчас… не сейчас». Слезы градом катятся из глаз, встаю с дивана и начинаю нервно мерить шагами комнату. Юлька почему-то долго не идёт.
— Так, я записала тебя на УЗИ на послезавтра.
— Почему не на завтра? — дрожащим шепотом.
— Потому что это опытный диагност и к ней запись, Лесь. Нам один день погоды не сделает. То, что ты беременна это уже сто процентов.
— Зачем тогда УЗИ… — обессиленно.
— Затем, что б проверить что с тобой и ребенком всё в порядке, срок более точный узнать. Так все нормальные люди делают, а потом уже что-то решают. И решение ты не должна принимать одна.
— Хорошо. — на автомате соглашаюсь со всем, забираюсь с ногами на диван, вселенская усталость давит и давит. Натягиваю покрывало. Может быть я усну и всё это будет сном…
— И… надо бы сообщить Илье. — я сообщу, позже, обязательно сообщу. Но вместо этих слов закрываю глаза и просто мычу, разомкнуть веки уже не получатся, да и не хочется… ничего… совсем… не хочется…
Глава 32 — Двое
Успел доехать до матери, немного помочь по хозяйству и из обеда съесть только первое, как позвонила бойкая подруга, и начала она не с приветствия, а с громкого наезда.
— Ты что наделал⁈ Ты чем думал!
— И тебе привет, Ю-ля. — её имя произношу со злостью, потому что не понимаю хамского поведения.
Мать уже раскрыв рот и выронив ложку, моргает большими глазами. Эту истиричную очень хорошо слышно, поэтому выхожу из-за стола и иду на балкончик.
— Я тебя просила помочь ей, а не… а ты… Блин! — я всё ещё не улавливаю смысла в её повышенных тонах, но она даже слово не дает вставить.
— Не знаю, где ты там сейчас! Но ты должен приехать к ней. Сейчас, Илья! Сейчас! — слышу, как эта бойкая сопит в трубку.
— Ты можешь не орать и нормально объяснить…
— Не могу! Потому что такие вещи не я тебе должна сообщать! — после этих слов разом всё встает на свои места. Конечно, же она говорит о Лесе и причину её негодования, кажется, я понял.
Извинившись перед мамой, быстро сел в тачку и не помню, как оказался у знакомого подъезда.
Юля открыла, но в квартиру не пустила. Закрыв дверь и спиной облокотившись на неё, снова руки на груди скрестила, снова разборки на лестничной площадке.
— Ну как так-то, Илюша-кукуша! Блин! — просто поражаюсь её беспардонности.
— Чего-о⁈
— Того! — делает шаг вперед будто двинет сейчас.
— Так. Стоп! Где Леся?
— Лесю твою вырубило от нервного перенасыщения. Спит она.
— Слушай, давай завязывай вот это всё, и дай мне зайти. Я уже догадываюсь, что тут произошло.
— Не-ет, человек-полиция, боюсь ты вообще не догадываешься.
Отодвигаю в сторону, открываю дверь, скидываю обувь и иду вглубь квартиры. Застаю Леську снова свернувшуюся клубочком на диване… у подлокотника картонные полоски и новомодный градусник… увидев надпись на экране… ни хрена ни градусник. И не температура… а беременность 2–3 недели.
Взъерошиваю волосы, присаживаюсь на подлокотник и пялюсь на экранчик. Неожиданно? И да, и нет. В глубине души, мне хотелось надеяться, что всё же первый раз и пронесёт… не пронесло.
Стал загибать пальцы… январь, февраль, март… значит где-то в середине марта я стану отцом? Ну в принципе времени на подготовку достаточно. Рассуждал логически, на автомате, абсолютно не испытывая никаких эмоций. Не знаю правильно ли это, нормально ли это? Ну, конечно, это шок для меня и совсем не запланировано! Но… но во всём надо искать положительные стороны. Пока мне это сделать трудно. Единственное, есть своё жильё и работа.
Нахожу Юлю на кухне в странной скрюченной позе на стуле. Бросает на меня злой взгляд, кривится. Присаживаюсь на соседний.
— Она… Совсем всё плохо? Как отреагировала? — мне хотя бы понимать к чему готовиться.
— А ты как думаешь? Ей через месяц двадцать лет, и она уж точно не о таком подарке мечтала.
— Понятно…
— Ревела. Сильно. Она, кажется, не понимает до конца что… ну… Я и сама не осознала ещё. — прикрывает лицо руками, устало трет виски́.
— Ясно… а с тобой чего?
— Ничего. Плохо себя чувствую. — огрызается.
— Ну так езжай домой, я останусь.
— Останется он… — цокает с раздражением.
— Юль, ну хватит. Я сам, знаешь ли, не… не в лучшем состоянии сейчас, но я же не сбегаю. Ответственности с себя не снимаю. И вообще, дальше мы сами. Хорошо? А тебе спасибо.
— Сами они… — снова бурчит.
— На УЗИ вас записала, во вторник утром. — кряхтит, скидывая ноги со стула. — Адрес скину в смс. — берет свою сумку, одев обувь уходит, даже не прощаясь.
В квартире становится тихо. И эта тишина давит какой-то тревожностью. Захожу в зал, диван собран, вдвоём не поместимся, будить её пока не хочется. Присаживаюсь на пол, продолжая наблюдать за Лисёнком, ручки под щечку положила, хмурится во сне. Легонько касаюсь пальцем между сдвинутых бровей, поглаживаю. Потирает глазки, но не просыпается. Вот соня! А мне сейчас очень хочется её обнять, и этот нежнейший аромат снова сводит с ума! Сдаюсь, наклоняюсь ближе, касаюсь губами прохладного носа, прижимаюсь губами ко лбу, целую веко, висок. Жадно вдыхаю, насколько позволяет объём легких, до приятного головокружения. Шевелится, чуть отстраняюсь, растерянные синие глазки, часто моргает. Невесомо целую приоткрытые губки, её потерянный вид никуда не девается, всматривается в моё лицо, садится, подтягивая покрывало.
— Ааа… где Юля? — голос ещё сонный, грустный.
— Домой отправил. — присаживаюсь рядом. Опускает глаза, заламывает пальцы… ну началось, скоро её нервозность и мне передастся.
— Иди сюда. — утягиваю к себе на колени, приподнимаю пальцем подбородок, в глаза не смотрит. — Лесь. — зову её шепотом.