Воспитанник ведьмы

— … ть, да что за хрень тут творится? — выдохнув, произнёс Дарен.

Всюду, куда ни падал его взор, лежали разрубленные тела, руки и головы. Вместо крови в жилах тварей текла какая-та непонятая полупрозрачная жидкость, с лёгким оттенком розового. Сам Дарен был в многочисленных розовых пятнах, даже на лицо немного попало!

— Тьфу, дрянь! — сплюнул он.

Не считая испорченной одежды, больше никакого урона Дарен не понёс. Несмотря на то, что левая рука висела плетью, ни одна из тварей не смогла поразить его своим серпом. Сирина могла бы гордиться своим воспитанником!

— Мне бы на Болото такой меч, — тоскливо произнёс он, глядя на клинок полуторника.

В дубах снова что-то зашуршало. Со стороны деревьев опять накатила волна холода.

— Да что вам всем от меня надо, уроды? — уныло проговорил Дарен, посмотрев на очередных тварей, бодро лезущих на поляну.

Они больше не напоминали сгустки тумана. Теперь их тела уплотнились и приобрели более рельефную форму. Серокожие и мускулистые, с вытянутым вверх черепом, чудовища по-прежнему были вооружены одними лишь серпами. Но их стало больше. Гораздо больше.

— Сирина! — взмолился Дарен. — Дай мне сил!

Чудовища бросились в атаку. На этот раз никто не визжал, напали молча и сосредоточенно. Дарен отбивался как мог, клинок меча в его правой руке горел мощным и ровным пламенем, жар от которого ощущался за пять шагов окрест. Твари, получив даже смертельные раны, не верещали, лишь безмолвно валились на промёрзшую землю. Некоторые тела горели, наполняя окрестности удушливой вонью, от которой слезились глаза и першило в горле.

Как Дарен ни старался, но в этой битве его ранили. Всего один раз и по касательной, но царапина оказалось глубокой. Серп одного из нападавших зацепил его правое плечо и теперь оно изрядно кровило.

Внезапно твари закончились. Шатаясь, Дарен сделал два неверных шага к сердцу. Теперь он встал к артефакту почти вплотную, а со стороны деревьев снова раздался подозрительный шум.

— Ну вот и всё, — отстранённо, словно о ком-то другом, подумал Дарен. — Конец.

Небо пронзила ветвистая молния. Потом ещё одна. И ещё. Грянул гром. Дарен открыл глаза.

Первое, что он увидел, было встревоженное лицо Сирины. Воительница стояла бледная, как смерть, а её тонко очерченные губы казались белыми словно первый снег.

— Живой, — прошептала она. — Живой!

Вместе с Ярхой они помогли Дарену подняться. Воспитанник ведьмы ошарашенно огляделся по сторонам. Изба? Как он здесь очутился?

— Красный Лес…я был там! — хрипло произнёс он. — Чудовища…они хотели погасить сердце…я бился с ними!

— Тебя ранили. Отравленным оружием. Ты чуть не умер! — невпопад ответила Сирина.

— Кто?

Воительница и лесная хозяйка переглянулись. Только сейчас Дарен заметил следы крови на лице у Ярхи. Нос ей что ли кто-то разбил? Да быть такого не может!

— Мы точно не знаем. Пока что — осторожно ответила Сирина. — Можешь пошевелить левой рукой?

Воспитанник нахмурился, вспомнив, как во время боя плетью висела рука. Пошевелил. Сжал и разжал пальцы. Он снова её чувствовал!

— Хорошо, — произнесла воительница.

Дарен скривился. Во рту стоял отвратительный привкус. Даже сравнить не с чем. Кислый и одновременной какой-то…тухлый!

— На вот, испей! — Ярха, точно угадав его состояние, протянула ему берестяной туесок с водой.

Воспитанник жадно припал к живительной влаге. Выпил всё, до последней капли! Вода оказалась немного солоноватой, но зато полностью перебила мерзостный вкус. Даже вроде бы сил прибавилось. Немного.

— Встать сможешь? — с тревогой спросила Сирина.

— Попробую.

Ярха и воительница поддержали его с двух сторон, и Дарен встал на пол. Сделал шаг вперёд, но тут внезапно нахлынула слабость, всё закружилось перед глазами, и он едва на пол не рухнул! Хорошо хоть, Сирина подхватила его в самый последний момент и уложила на лавку.

Два следующих дня он пробыл в избе Ярхи. Старуха отпаивала его своими отварами, натирала плечо душистыми мазями, да наговоры читала. На третий день Дарену значительно полегчало, и пришедшая с Серым Волком Сирина повезла его на Утёс. Домой.

Сейчас, лёжа на спине могучего зверя, Дарен, крепко уцепившись за густую шерсть, внимательно слушал идущую рядом Сирину.

— Баюн говорит, учуял что-то, но не видал ничего. Потому и затаился в засаде. А как ты упал, так и бросился к тебе. Только тогда и узрел. Меня.

Дарен изумлённо покосился на Сирину. На лице воительницы застыло выражение удивления пополам с ожесточением.

— Потому-то и не стал сразу атаковать. Засомневался. Но потом решился. А она обернулась летучей мышью и улетела!

— Кто она? Что я ей сделал плохого⁈

— Вампир. Высший. Из тех, кто ни дневного света, ни серебра не боится. Только они могут так быстро в мышей обращаться. — Сирина горько усмехнулась. — А сделал ты ей что? Знаешь, Баюн и Серый почти догнали ей. А она с поляны исчезла! Не убежала, не улетела, а словно в воздухе растворилась. Бесследно.

— Разве так бывает?

— Бывает, — Сирина тяжело вздохнула. — Когда между мирами ходишь…

Дарен чуть с волка не свалился. Это что же получается?

— Но ведь круг камней…Ярха же говорила, никто оттуда не выйдет…незамеченным! — промямлил он.

— Была я у того круга. Заклятья сторожевые не потревожены. Волки травяные все целы, в бой не вступали. Да и менять их на ледовика пора уже…А вампирша та пришла с Прибрежья, — тяжело вздохнула Сирина. — Оттуда беды мы не ждали.

Воительница нахмурилась, вспоминая. Прошлой ночью, когда Дарен глубоко заснул, они с Ярхой пошли на место гибели чужака. Тот сдуру в медвежью берлогу сунулся. Зачем? Почему? Теперь уже и не узнаешь…И как в той поговорке говорится? Остались от козлика рожки да ножки? Только ножек от этого мужика осталась лишь одна. Да и то изрядно обглоданная. М-да.

Решили того мертвяка поднять. Но на этот раз не пришлось чертить на земле сложные руны и защиту выстраивать. Ярха лишь глотнула своего отвара, поводила посохом над останками чужака да прошептала заклятье. Зелёный свет, исходящий из глазных впадин черепа, словно бы притянул к себе ошмётки мяса и обломки костей, разбросанных на десяток шагов окрест. Они собрались в шар величиной с бычью голову, который теперь воспарил на пару-тройку локтей над землёй аккурат перед навершием посоха.

Ярха отступила на шаг назад.

— Говори! Кто ты? Кто тебя послал сюда? Повелеваю!

Прямо на глазах шар начал менять форму. Сплющился, затем удлинился. Перекрутился. Со стороны казалось, словно из глины что-то пытается вылепить трёхлетний ребёнок. С соответствующим результатом.

Тем не менее, спустя десяток ударов сердца на заснеженной поляне стояло…нечто. Ростом по грудь Сирине, безглазое и какое-то кривобокое существо серо-бурого цвета с руками разной длины и чёрным провалом безгубого рта с осколками костей вместо зубов.

— Хшшш…. — сипло выдохнуло существо. — Агхрр…

Похоже, ему было трудно говорить. Ярха нетерпеливо стукнуло посохом оземь. Тонкая линия зелёного огня с шипением пробежала по снегу и ударила живого мертвеца в ногу. Тот неуклюже подпрыгнул и тяжело приземлился. Для своего роста он, как оказалось, весил немало.

— Я — Борко. Воин и следопыт, — низким и вполне разборчивым голосом проговорил он. — Меня послал Варун. Служитель Пера. Хранитель…

— Молчи! — властным жестом прервала его Ярха. — Я знаю, кто он. Зачем тебя послали в Лес?

— Проводить одну…девушку, — последнюю фразу мертвец произнёс с некоторой неуверенностью. — Указать ей на жилище лесной хозяйки.

— Кто такая? Откуда? Зачем шла ко мне?

— Не знаю, — мертвец склонил голову

— ГОВОРИ! — из навершия-черепа ударил сноп зелёных искр. Они попали мертвецу в плечо, тот тонко, по-бабьи, взвизгнул и рухнул на землю, после чего начал по ней кататься, пытаясь сбить охвативший его огонь.

— Говори! — повторила Ярха и сжала левую ладонь в кулак. Пламя, объявшее мертвеца, тут же исчезло.