Проект "Ардрэйд"

Тут Невский заметил, что последний порез на Госте затянулся не до конца. Понеслась. Он быстро сократил расстояние до немца. Увернулся от двух ударов. Блокировал удар локтем и нанёс удар тыльной стороной ладони по морде белого оборотня. Перехватил целую лапу Гостя и вырвал её с корнем. Немец заскулил. Владимир не останавливался. Нижними лапами распорол бедренные мышцы, чтобы Гость не смог сбежать. Схватил за гриву белого оборотня и впился в шею клыками. Теперь он пустил в кровь аннигиляционный вирус, который он смог сам синтезировать в своей слюне. Как он это сделал? Он не знал. Этот вирус действовал, как античастица, только при столкновении с другим вирусом. Владимир отпрыгнул на десятки метров от белого волка: если аннигиляционный вирус попадёт ему в кровь, то есть вероятность, что он сам умрёт.

Белый оборотень извивался на полу и пытался вылезти из собственной шкуры. Его кровь буквально кипела. На шкуре образовывались волдыри и сразу же взрывались. Глаза лопнули спустя десять секунд. Из глазниц потёк жидкий мозг. Белый оборотень уже был мёртв, но из-за нервной системы иногда подёргивался. Его кости рассыпались, а шкура начала чернеть, а после возгораться при контакте с кислородом. Спустя пару минут от целого оборотня остались только пепел и песок из костей. Владимир подобрал одну целую лапу и одну половинчатую и впустил в них этот же вирус. Нельзя было оставить хоть одну частичку биоматериала Гостя нетронутой. На этом должно было всё закончиться раз и навсегда.

Одолев монстра, Владимир напрягся, трансформировался обратно в человека и, не теряя драгоценного времени, ринулся к обломкам. Раскидывая огромные куски каменных глыб, он искал только её. Прислушиваясь к каждому постороннему звуку и стараясь учуять её запах, он не переставал раскидывать глыбы. С каждым рывком поднимался столб пыли. Не скрывая своей злости, Невский только ускорялся и, когда понял, что она не дышит, упал на колени. Её тело лежало под огромным камнем, который зажал обе ноги до колен. Владимир понимал, что не сможет извлечь ноги из-под камня. Дело не в том, что он не осилит этот проклятый камень. Просто камень временно остановил кровотечение из артерий. Если его убрать, то она точно истечёт кровью буквально за минуту.

Он смотрел на бездыханное тело и не мог ничем помочь. Это уже был не тот случай, когда её пытались изнасиловать или убить. Когда банда похитителей требовала выкуп от её отца. Когда незадачливые киллеры пытались устранить мешающую цель ради пары сотен тысяч долларов. Или, когда английская мафия пыталась убить на деловой встрече. Не те случаи, когда Владимир мог реально помочь и помогал, не думая о сохранении собственной жизни. И лишь сейчас он понял, что Мира и есть его недостающая часть целого. Та маленькая часть, что делает из его черно-белой жизни яркую, насыщенную и полную возможностей жизнь. Он рисковал всем, лишь бы уберечь её от необдуманных действий, но не уследил.

Он аккуратно положил её голову себе на ноги и смотрел на бледное лицо своей любимой. Нагнулся, чтобы поцеловать в последний раз в губы, но его поцеловали в ответ. Мира нежно обхватила лицо Владимира и старалась поцеловать сильнее. Невский чувствовал её. Её дыхание, сердцебиение, потоки крови, стремящиеся от сердца по разным направлениям. Он чувствовал её полностью, но также чувствовал, как вирус Гостя постепенно пробирается к сердцу. Владимир незаметно для неё быстро распорол себе ладонь на левой руке и приложил к её ране. Таким образом он пустил свой вирус для нейтрализации вируса немца. Параллельно парализовал нервную систему, чтобы она не чувствовала боли.

— Тут жарко? — шутливо спросила она.

— Не особенно, — ответил Владимир шёпотом.

— Почему ты тогда абсолютно голый?

— И точно, — ответил в шутливой форме он. — И вправду, тут немного жарко.

— Ты меня смущаешь, — игриво посмотрела она ему в глаза.

— Хорошо, наверное, быть нудистом. Мне легко, да и тебе приятно.

— Шалун, — улыбнулась Мира.

— Всё ради тебя, моя… — Владимир поцеловал её в щёчку.

— Из тебя выйдет очень хороший отец, — сказала Мира невзначай.

— Отец? — переспросил Невский. — Я стану папой? — на его глазах начали наворачиваться слёзы. Он не мог поверить в эту прекрасную новость. И поверить в то, что произойдёт дальше. Его сердце билось громко. Невский пытался унять свою радость, свою боль. — Какой срок?

— Три недели, — она смотрела на него влюблёнными глазами и не могла насмотреться на своего возлюбленного. — Из нас же получатся хорошие родители? — Мира пыталась выглядеть оптимисткой, хоть и понимала, что она на грани жизни и смерти.

— Конечно, — заверил он. — Домик на берегу озера. Подальше от суеты. И слышать детский смех — это моя услада.

— Я люблю тебя, мой рыцарь в сияющих доспехах. И всегда любила, с самой первой встречи. Мои чувства к тебе всегда были искренними… — она закашляла кровью. — Жаль, что так всё закончится.

— Я… Я… Я тоже люблю тебя, — Невский произнёс эти слова дрожащим голосом. — Всё ещё впереди. Мы вместе вырастим детей. Вместе встретим старость. К нам будут часто приезжать дети и внуки, — Владимир чувствовал, что Мире осталось жить секунд десять от силы. Его вирус никак не мог остановить чужеродный вирус, как бы не старался. Он не понимал, почему именно так. И когда вирус доберётся до сердца, то её постигнут адские муки, которые будут продолжаться пару часов, и когда организм не выдержит таких нагрузок, она умрёт. Невский мило улыбнулся. — Благодаря тебе, я был самым счастливым человеком на этом белом свете. Только ты смогла раскрасить мою жизнь. Я буду любить тебя до конца своей жизни… — на глазах Владимира наворачивались слёзы. Он не хотел этого делать. Не мог. Это было трудно для него. «Да что б тебя!».

— И я тебя, — Мира потянулась, чтобы поцеловать Невского и закрыла глаза. Она мило улыбнулась. Рукой провела по щеке Невского, стирая его слёзы. — Ты моя жизнь… — прозвучали её последние слова.

Владимир поцеловал Миру, нежно обняв её шею. И когда вирусу оставалась пара секунд до проникновения в сердце, он свернул ей шею так быстро, что она не успела ничего почувствовать. От утраты и боли он заорал на всю пещеру. На глазах начали наворачиваться слёзы, глаза покраснели, и он начал медленно трансформироваться. От горя он слабо контролировал вирус, но всё же смог прервать эту трансформацию. Вдалеке слышался голос Белова, но он был далеко, или ему так казалось. Владимир сконцентрировался и, полностью подчинив себе вирус, заставил его уничтожить носителя. Невский от боли извивался как червь. Не издал ни единого звука. Кровь потекла отовсюду, откуда возможно: из ушей, из носа, из глаз и изо рта. Кожа становилась бледной, затем чернела и отпадала. Мышцы рвались от напряжения, а кровь закипала в прямом смысле этого слова. Кости рассыпались, как песок. Спустя десять минут от Владимира остался песок и пепел…

Николай Аркадьевич прибежал слишком поздно. Увидев, что осталось от Владимира, у него возник рвотный рефлекс, и всё содержимое вывалилось наружу. «Пророк был прав. Тебя сможет одолеть только тот, кто обладает твоими силами и навыками. Кто ещё может обладать ими? Никто, кроме тебя», — мысленно произнёс Белов, глядя на останки Владимира.

Глава 26 —

Последнее желание

Похоронная процессия подходила к концу. На похороны Владимира пришли только те, кто видел его живым в последний месяц. По небу двигались серые тяжёлые тучи. Большая часть людей уже уходила. Остались только самые близкие люди.

— Я пришёл… — Эдик запнулся. Он не мог подобрать правильных слов для прощания с другом. Стоял молча перед могилой друга. Он не мог поверить, что такое может случиться. Но вот он стоит у могилы Владимира. Эдик думал, что будет всё наоборот. Но никак не это, — Хотел поблагодарить тебя. Алёна рассказала, что ты ей помог. Тогда, на миссии с торговцем оружием я и не знал, что это была она. Она мне рассказала, что в тот вечер её изнасиловали трое парней. Но потом этих парней больше никто не видел. Прости меня, что я был таким дураком. Недальновидным дураком. Каждый твой поступок имел определённые цели и был совершён во благо друзей. Такого друга, как ты я не заслуживаю. Но я очень рад, что был знаком с тобой. Прискорбно, что всё так получилось. Есть и хорошие новости среди пассивной атмосферы. Алёна беременна. Мы ждём сына. Для меня будет честью назвать сына твоим именем. Ты всегда будешь в моём сердце. Прощай, мой друг. Прощай, — Эдик вытер слёзы и неуверенно зашагал к автомобилю. Прощание для него далось слишком тяжело. Алёна проводила его взглядом.