Телохранитель для Розы

— Аррр… — рычит на меня, сжимая за бедро.

— Мы сумасшедшие… Если нас сейчас застукают здесь, то Волошин, не раздумывая, отдаст приказ убить, — шепчу ему в грудь.

— Он не дурак, в своём доме убивать не будет, но покалечить может, — отстраняет от себя и убирает мои волосы за уши. — За тебя я буду рвать до последнего.

— Из-за меня раньше никто не дрался.

— Не с теми ты общаешься, Цветочек, — нежно целует в краешек губ.

Но мне такого поцелуя мало, я настоящего хочу, чтоб кипятком по венам. Провожу языком по его нижней губе и слегка прикусываю.

— Ммм… — вдруг рывком притягивает к себе, впечатывая в своё тело.

И опять закипание наших чувств, и я ищу точки опоры, чтобы поглотить его собой. Двигаюсь сама, сквозь мутный взгляд, наблюдая за тем, что он закусывает губу, сдерживая стоны.

Я хочу, чтобы он не держал в себе всё, что чувствует, чтобы стонал, рычал от удовольствия. Впиваюсь ногтями в рёбра, распахивает глаза и с его губ срывается громкий стон.

Вот так, милый…

Вдавливает за бёдра меня в себя, ускоряя темп и наращивая силу ударов.

— О, боже… — кончает.

А я-то нет.

Его пальчики касаются чувствительной точки на клиторе и теребят её. Это так… Я не знаю, как описать словами. Только когда тело пронизывает током от оргазма, я понимаю, что это фантастика.

Мы ещё какое-то время обнимаемся и молчим. Но мне пора, моё отсутствие могут заметить.

Сбегаю из комнаты Тараса и, проходя мимо кухни, нарываюсь на Лену.

Она внимательно смотрит на меня. А от меня просто разит сексом, я это понимаю. Волосы в беспорядке, платье помято, лицо горит, а в кулаке зажаты мокрые трусики.

— Роза, ты понимаешь, что творишь? — сразу в лоб.

— Более чем.

— Если твой муж узнает, то он вас обоих в асфальт закатает, — хватается за лицо руками.

— Ну и пусть! Хоть ненадолго почувствую себя любимой и желанной, — сбегаю от неё.

Глава 23

— Доедете, позвони, — не отрываясь от экрана телефона, глухо произносит Волошин за завтраком, отвечает на сообщение.

Чем-то недоволен с самого утра.

— Обязательно…

— И будьте осторожнее. На дороге всяких дебилов хватает. А недавно снова снег прошёл. Надо было на самолёте лететь.

— Я не люблю летать, — оправдываю своё желание провести больше времени наедине с Тарасом во время поездки. — И ещё… — выхожу из-за стола. — Я больше не могу ездить на заднем сидении в машине. Меня укачивает.

— С каких пор? — поднимает на меня глаза.

— С недавних, — уверенно. — Мне пора.

Провожает меня холодным взглядом, чуть скривив губы.

Надеваю короткую шубку, больше похожую на пуховик, и выбегаю на улицу. Там у порога меня ждёт в машине Тарас. Сажусь спереди.

— Розалия Александровна, — серьёзным тоном.

— Муж разрешил, — улыбаюсь ему, кокетливо закусив нижнюю губу.

— Ну, если муж… — снимает машину с парковки.

— Тебе не кажется, что Волошин ведёт себя последние дни странно? — спрашиваю у Тараса, когда мы выезжаем на федеральную трассу.

— Не заметил.

— А я заметила. Он телефон из рук не выпускает, и три дня ни одного намека на близость. Слишком уступчив. Это странно.

Шип сжимает сильно челюсти и вена на шее заметно ускоряет биение.

Ревнушка…

— Я попрошу брата, чтобы пробили его переписки.

— Хоть бы он себе кого-нибудь завёл, — скрещиваю пальчики.

— Слабо верится, — давит мою надежду.

— Дай помечтать, Тарас!

Посмеивается и отворачивается в сторону.

Что ж ты скептик-то такой?

Если Волошин переключится на другую, более сговорчивую, чем я, то возможно… Возможно, он со мной разведётся. Это греет внутри.

По дороге заезжаем на заправку, покупаем помимо бензина по стакану кофе, вкусные булочки и сладости.

Устраиваем в машине маленький пикничок.

Шип включает мультики про домовёнка Кузьку.

Смотрю на него со стороны, и мне кажется, что сейчас рядом со мной не взрослый и суровый мужчина, который готов прострелить голову любому, кто тронет меня, а маленький мальчишка. У него такой взгляд… По-детски озорной и заинтересованный. Жуёт булку, не отрываясь от экрана.

— Это твой любимый мультфильм, — уверена в своей догадке.

— А? — отвлекается. — Да. С детства обожаю. Я вообще фильмам мультики предпочитаю.

— Как это мило, — улыбаюсь. — А я думала, почему у тебя иногда фразы из них проскальзывают. А вот оно что…

— Отец так не считает. Говорит, что у меня детство в жопе играет.

— Грубиян у тебя папа.

— Мда… Суровый, но это скорее профдеформация.

— И кем он работает?

Тарас не торопится с ответом, задумывается. Но я жду.

— Полковник ФСБ.

— Ого, так ты потомственный!

— У нас все потомственные, — растягивает на секунду губы в улыбке и снова отвлекается на мультфильм.

— Нет-нет, Тарас! Давай не уходи от разговора в свою ракушку. Рассказывай!

— Что ты хочешь услышать? — поворачивается ко мне.

— Про твою семью хочу знать.

— Мама, папа, брат. Это вся моя семья. Ничего интересного… Чем они все занимаются, ты теперь знаешь.

— Вы с братом похожи? — отламываю у него кусочек булочки и кладу в рот.

— Только внешне, — следит за героями мультика.

— А у меня ни братьев, ни сестёр… Мама почему-то решила второго ребёнка не рожать. Говорила, времена тяжёлые были…

— Моя тоже… — задумчиво и рассеяно, отвлекаясь на мультик.

— Тоже? У тебя младший брат есть!

— После него не захотела, — спохватывается и поправляется.

Что-то ты темнишь Шип.

Ох, кажется, подозрительность — это заразно. Вот Тарас всегда и всех в чем-то подозревает, внимателен к каждой мелочи. И я теперь себя на этом ловлю.

Волошин кажется странным. Словно отморозился. Разговаривает сквозь зубы и с вечной неприятной ухмылкой. Я последние три дня из себя пай-девочку изображала, чтобы не передумал меня отпускать к родителям, а ему, похоже, похрен. Он потерял ко мне интерес. И если это из-за другой женщины, то я только обрадуюсь, когда он меня выставит за порог.

Засматриваюсь на Тараса. Протягиваю руку и слегка провожу пальцем по линии волос от уха до затылка. Закатывает глаза, а потом зажмуривается.

— Перестань… Щекотно…

— А должно быть приятно, — целую в место, по которому водила.

— И приятно тоже, — ловит мои губы и погружается языком в рот.

Ммм… Крышесносно…

— Я тебя хочу, — шепчу игриво на ушко.

— Подожди до темноты. Съедем с дороги, и тогда я тебя…

Телефон оповещает о входящем звонке. Дэн какой-то. Я сбрасываю.

— Роза! Это по работе.

— Я твоя работа. Остальные пусть идут нахрен, — прижимаюсь губами к его губам.

Дэн долбит, пока мы целуемся.

— Я не могу. Извини… — отстраняется и отвечает. — Внимательно.

Тарас

— Какого хуя ты не отвечаешь? — раздражён брат.

— Что случилось? — понимаю, что у брата что-то серьёзное, просто так бы он названивать не стал.

Выхожу из машины и отхожу подальше. Роза корчит недовольное лицо.

— Поворачивай машину, и возвращайтесь в Москву.

— Зачем?

— А затем, что нехуй было с женой Волошина спать! — срывается. — Ты совсем офигел⁈ У тебя в комнате стояла камера, и теперь у него есть порнофильм с участием тебя и твоей милой Розочки.

Твою мать!

— Не было там камер, я проверял…

— Каждый день?

— Нет…

— А надо было. В общем, Волошин распорядился вас убрать. За вами едет машина, ночью они выберут участок дороги потемнее и вам пиздец. Заказ — сделать красиво и чтоб никто не догадался. Так что прыгай за руль, и назад. Я выслал ребят вам навстречу. Подстрахуют.

Блядь…

— Батя знает?

— А ты как думаешь? Рвёт и мечет. Сказал, лично тебя кастрирует. Тасс, ну ты… У меня цензурные слова закончились. Я же просил не трогать, пока под прикрытием. Потом ебитесь сколько влезет. Ты меня подставил. Ты всех нас подставил.

— Ну, теперь у вас есть шанс закрыть его, — накидываю вариант, который рождается в голове. — Покушение на убийство…