Телохранитель для Розы

— Зачем тогда ты? — произношу срывающимся вниз голосом.

— Я не всегда могу быть рядом. Как вчера, например, — Тарас поправляет мне локон.

А я щекой ловлю его прикосновение. Мне так нравится трепет, который оно вызывает в моём теле. Пульсация внизу живота. Кайф…

Закрываю глаза. Его палец скользит по моей коже на скулах, по губам. Слышу, как он приподнимается и целует нежно в кончик носа.

— Тебе пора, — шепчет на ухо.

Что? Пора? Нет! Я не хочу туда в холодную постель с храпящим хряком через стенку.

Я хочу к тебе, в твои объятия. Поцелуи твои хочу умопомрачительные. Я просто уверена, что они такие. Кончик носа огнём горит.

Не гони меня, пожалуйста…

— Завтра тебе придётся проявить женскую хитрость, чтобы выехать из дома, — шепчет в висок, прижимая к себе.

— Нас не выпустят… — задыхаюсь от его близости и жара тела.

— Прикинешься больной. Живот болит. То, чем вы прикрываетесь, когда вам не хочется любовью заниматься.

Да с тобой хоть сейчас!

— Сделаем вид, что поехали в больницу.

— А если он проверит?

— Я договорюсь с мамой, она всё подтвердит.

— Отследит машину?

— Это я беру на себя. Не волнуйся. Я знаю, как сделать так, чтобы маячки не работали. И ещё… Никогда не обсуждай ничего важного при включённом телефоне. Я на сто процентов уверен, что в нём есть программа для прослушивания и отслеживания твоего местоположения. Машину можно бросить, а вот телефон мы держим при себе. Так что оставишь его дома. Поняла?

— Да.

— Вот и умничка. А теперь иди к себе и ничего не бойся. Доверься мне. Я вытащу тебя из этой клоаки.

— Хорошо…

Глава 11

— Привет, мам! — звоню ей утром.

— Судя по тому, что ты мне звонишь с ранья, у тебя что-то архи важное, — сразу включает язву.

В этом они с отцом очень похожи.

— Помощь твоя нужна, — включаю хитрую лису.

— Если очередная твоя пассия залетела и хочет сделать аборт, то сразу — нет! Женитесь и рожайте! Мы внуков хотим.

— Что? Какая пассия, какой залёт? Мам, я не о том!

— А что тогда?

— Можешь подтвердить, если у тебя спросят — была ли у тебя на приёме Розалия Волошина, — что была? — умоляющим голосом.

— Кто это? — серьёзный голос.

— Знакомая одна…

— И кто должен про неё спросить? — допрашивает с пристрастием.

— Не важно… Хоть кто… Просто скажи, что она у тебя была во второй половине дня. И что ей нужно будет приехать ещё несколько раз на приём.

— Почему я должна врать? — подозрительно.

— Ты нам очень поможешь, мам.

— Вам? Тебе и Розалии?

— Нет. Мне, ещё одному твоему сыну и отцу.

— А Розалии? — умеет она выдавливать информацию, у бати научилась.

— Ну, и ей тоже…

— Господи! Шипы и Роза! Прямо название для какого-нибудь женского романа или мыльной оперы, — представляю, как она в этот момент глаза закатывает.

Да, немного смешно…

— Поможешь, мам?

— А у меня есть выход? Ссориться с твоим отцом я не хочу. А тебе не мешает перед ним реабилитироваться. Он до сих пор на тебя зуб точит, после твоего увольнения из конторы, — меняет гнев на милость.

— Вот и ситуация подходящая.

— Розалия, твоя, хоть хорошая? — слышатся тёплые нотки в голосе.

— Очень…

— Познакомишь семью?

— Как мужа её посажу, так сразу, — зажмуриваюсь.

Сейчас бабахнет.

— Мужа? Она замужем? Тарас, ты там охренел? Связался с замужней!

— Пока, мам! — сбрасываю вызов.

Немного покипятится и утихнет. Она быстро вспыхивает и так же быстро остывает. А на работе у неё вообще времени на раздражение не будет после того, как пациентки пойдут.

Отец наоборот долго держит в себе обиду. Сквозь зубы разговаривает из-за моего ухода со службы. Даже уговаривал меня подменить Дэна не сам, а именно брат. Но уверен на все сто, что мысль эту первым кинул именно он.

Роза отлично вживается в роль — завтракать отказывается, сославшись на плохое самочувствие. Лена, пришедшая от неё, причитает, что девочка бледненькая и у неё живот болит.

Но домработница и вписаться может в этот спектакль по доброте душевной. Напрасно она, что ли бегает в спальню к Розе каждые полчаса.

После обеда Цветочек чуть ли не на карачках выползает из комнаты, скрючившись якобы от боли.

Да по тебе МХАТ плачет, девочка! Даже я на секунду поверил.

Волошин настаивает на враче на дом, но Елена убеждает его везти Розу прямо в больницу.

— Шип! Отвезёшь мою жену в клинику. И присмотри там… Чтобы всё ровно было… — я даже верю в его заботу.

Но только чего сам-то тогда жену к врачу не везёшь, а на охранника скидываешь проблему?

— Хорошо.

Внутри ликование, что обвели его вокруг пальца.

— Ты гений, Тарас! — радостно ликует Роза, когда выезжаем из дома.

— Элементарно, Ватсон! — подставляю ей руку, она бьёт своей ладошкой.

— Можно на переднее? — смотрит умоляюще.

— За КПП выедем. А то тут камеры кругом. Срисуют.

— Хорошо, — довольная откидывается назад. — И что мне дальше ему врать?

— Про выкидыш…

— Чего⁈ С ума сошёл! — подаётся вперёд между кресел.

— Во-первых, это защитит тебя от избиений. Надавим ему на жалость. Ударил жену, стресс, выкидыш — лишился ещё одного наследника. Ну, и спать с ним не придётся минимум месяц… — тут я осекаюсь.

Даже представлять не хочу, что она с ним… У меня рвотный рефлекс сразу срабатывает.

— Я таблетки пью…

— Это которые — витамины?

— Тебя вообще обмануть можно?

— Не советую, — предостерегаю.

— С маячком что?

— С ним всё нормально, — достаю маленькую коробочку из кармана с кнопкой. Нажимаю. — Работает, — жму ещё раз. — А теперь нет.

— Откуда у тебя это? — смотрит на чудо-вещицу.

— С прежней работы осталось. Можешь перелезать, — мы отъехали от КПП.

Роза перебирается на переднее сиденье. Столько радости в глазах.

— Куда мы едем? — пристёгивается.

— Учить тебя давать сдачи.

— Я не в форме, — осматривает себя.

На ней простой спортивный костюм из худи и штанов.

— Сойдёт. Футболку там одолжим.

— Там — это где?

— Увидишь, — смотрю на неё и улыбаюсь.

Всё-таки девчонка ещё, а уже столько хлебнула. Хорошо не забилась на дно, а бултыхается, пытаясь выбраться. Характер всё же сильный, так что бойца я из тебя сделаю.

Заезжаем во дворы, и я паркую машину подальше от камер. Тут стоят ещё несколько тачек, значит ребята на месте. Достаю из багажника спортивную сумку со своей формой.

— Вперёд, — показываю кивком головы Розе в направлении двери. — Грызть гранит самозащиты.

Мы спускаемся в подвал.

— Осторожно, — подаю ей руку. — Ступеньки крутые.

— Я заметила, — вцепляется пальцами мне в предплечье.

Потихоньку спускаемся вниз. Я-то здесь всё знаю, а Цветочек новичок, ноги переломать на этой лестнице — раз плюнуть.

За тяжёлой железной дверью находится тренировочный зал для бойцов. Мы с братом сюда ещё со школы ходим, отец водил. После увольнения меня никто не выгнал, наоборот, всегда рады видеть. Как у нас говорят — бывших не бывает.

На матах пара ребят отрабатывает приёмы, в углу лупит грушу Соболев, старлей из группы отца. Ещё пара парней сидят обтекают потом после спарринга.

— Кто к нам пришёл! — откуда-то из-за спины раздаётся громкий голос Тони Полищук, здешнего инструктора по рукопашке. — Тасс уполномочен заявиться! — прикалывается. — Добрый день! — обращается к Розе.

— Добрый! — немного теряется Цветочек, цепляясь за мой локоть.

Тоня ловит этот момент и в глазах скользит секундная неприязнь, вперемешку с ревностью.

Несколько лет назад у нас с ней были неуставные отношения.

Да какие отношения⁈ Потрахались пару месяцев и разбежались. Тоня грубая и мужловатая, а я нежных фей люблю.

— Тебя давно не было, — упрекает.

— Некогда, — осматриваюсь. — У тебя малый зал свободен?

— Да…