Страница 24 из 26
— Азраэль… — Ольга вскочила на ноги. — Что с вами?
— Сущая ерунда, не беспокойтесь… — отмахнулся ангел.
— А где ваши крылья…?
— Там… — он махнул рукой. — Уж слишком они тяжелы. Оставьте себе на память. Если повесить на стену будут хорошо смотреться. Правда они уже не такие белые…
— Вам пора? — осторожно спросил я.
— Скоро, друг мой, скоро… — кивнул Азраэль. — А чем это так чудесно пахнет? Неужели тот самый пирог из арарийских яблок? Вот бы отведать….
Возникшая ниоткуда Натали, тут же поставила перед ним тарелку. А следом к столу присел и раскрасневшийся Олаф. Вкусив пирога, ангел смерти расплылся в блаженной улыбке. Его хмурый лик на миг посветлел.
— Нужно было попробовать раньше, — вздохнул он растрогано. — Ради этого стоит жить.
Пригубив вина, он довольно кивнул.
— Превосходно… Теперь можно и умереть.
Взгляд его остекленел. Азраэль, наощупь, поставил бокал на стол, и замер. Пальцы его вцепились в стол, зубы сжались. Я сразу понял, что с ним не так, ибо сам едва не вскрикнул от боли. Обжигающая холодом волна прокатилась по всему телу. Судя по лицу, Ольга Дюваль тоже испытала это. Казалось, что-то важное и беспредельно родное пропало из жизни навсегда. Нить, связывавшая нас с прошлой жизнью, резко оборвалась.
— Все… — выдохнул Азраэль. — Свершилось.
— Что теперь? — дрожащим голосом спросила Ольга.
— Проводите меня, пожалуйста. Вы вдвоем.
Ангел встал и направился к выходу из пещеры. По его спине, пропитав белоснежную ткань, медленно сочилась кровь. Оттуда, где раньше были крылья. Сквозь рану виднелись лопатки и часть ребер. Ольга, хоть и была врачом, старалась туда не смотреть. Проходя мимо гвардейцев королевы, сидящих на подстилках вокруг очага, Азраэль вдруг остановился.
— Чувствую грешника, — усмехнулся он и, взявшись пальцами за кончик рога, с удивительной легкостью выволок на открытое место одного из солдат. Поставив его на колени, ангел довольно кивнул.
— Да, я не ошибся. Этот с позволения сказать, демон, предатель. Совсем недавно он что-то взорвал. Как поступишь Торвик?
Мужчина держался строго, без страха смотрел в глаза.
— Значит, маяк твоих рук дело? — спросил я.
— Значит моих, — ответил тот ровно.
— Зачем? Тебе заплатили?
— Платы я не брал, — ухмыльнулся он.
— Идейный… — улыбнулся Азраэль иронично. — Из за таких миры и рушатся. Впрочем, идеи бывают разными. Этот считает, что сотворил благо. Храбр и духом силен, но наивен как дитя…
— А что бы ты сделал? — спросил я.
— Прости его, Торвик, ибо не ведает что творит. Не хочу омрачать свой уход смертью. Сегодня и так достаточно. К утру этот человек будет уже другим. Как и все здесь…
Сказав это, Азраэль отпустил гвардейца и двинулся дальше. Прошагав через всю пещеру, он склонил голову и нырнул в проход, ведущий на улицу. Переглянувшись, мы с Ольгой последовали за ним. С минуту Азраэль всматривался в чистое звездное небо и жадно вдыхал воздух. Мы молча ждали чуть позади.
— Как там у вас говорят? Перед смертью не надышишься?
Я не ответил.
— Ольга, вы как-то спросили, что для меня сделать?
— Да? — вздрогнула Дюваль.
Ангел смерти взмахнул рукой и в пальцах его сверкнула жемчужина. Взмахнув еще раз, словно умелый фокусник, он наделил ее тонкой цепочкой и заключил в золотистый оклад.
— Прошу вас, возьмите, — протянул он. — Но это не просто дар, это вместилище.
— Вместилище? — переспросила она растеряно.
— Вместилище душ, — улыбнулся ангел. — Не бойтесь, это всего лишь материальный символ, ничего более. Он не имеет ценности. Точка привязки, так сказать. Этот предмет нельзя уничтожить, он просто должен находиться в этом мире до конца смещения. Ведь я не могу больше здесь оставаться…
— А что потом?
— Просто держите его при себе, как подарок. Как благодарность за вашу доброту.
Ольга склонила голову, и ангел смерти своими руками надел на нее кулон. Поправив волосы Ольги, он улыбнулся. Я хотел спросить что-то еще, но не успел. Внезапный порыв ветра обратил Азраэля в прах и унес словно пепел, развеянный по ветру….
— Похоже, он не любил долгих прощаний, — Ольга утерла скупую слезу.
— Да, ушел почти по-английски. Пойдем внутрь, ветер крепчает.
— Началось?!
— Боюсь, что так!
Последние метры дались нам особенно тяжело. Ветер поднялся такой, что на шаг впереди ничего не было видно, а песок больно терся о кожу. Меня схватили за руку и втянули внутрь. Это была Эва. Ольга тоже была рядом.
— Все! Закрываем, быстро!
Серебристый дракон навалился на круглый камень. Валун с глухим звуком занял свое место. Она тотчас оплавила его края своим дыханием. Мужчина, которого выволок Азраэль, все еще стоял на коленях на том же месте.
— Иди к своим, — бросил я.
— Казни не будет? — удивился тот.
— Этот маяк — единственное, наше спасение. Надеюсь, у тебя хватит ума его не взрывать?
— Мне просто нечем… — буркнул демон.
— Ну, ну…
Я прислушался. Толстые стены пещеры сдерживали шум, но нарастающий снаружи гул уже слышался достаточно отчетливо. Странная вспышка в сознании и резкое головокружение, едва не свалили меня с ног. Ольга больно схватилась за руку, чтобы не упасть.
— Вот это приход… Что скажешь доктор?
— Уф… — Ольга тряхнула головой. — Скажу, что мне страшно! Мы снова умрем?
— У тебя же кулон, — напомнил я. — Смысл дарить если…
— Точно! Сразу легче стало. Так, что ты спросил?
— Куча людей в замкнутом пространстве. Конец света. Ты же психиатр, не так ли?
— Ну я еще и дипломированный психолог… О, прости! Долго доходит, — она виновато скривилась.
Я тактично промолчал.
— Если этот свод рухнет, нам же все равно хана?
— Скорее всего, — кивнул я.
— Тогда знаешь что? Это может прозвучать наивно, но нужно согнать всех в центр и взяться за руки.
— Прям всем?
— Да. Видишь ли, как правило самые сильные страхи мы испытываем в детстве. В такой момент невыносимо находиться одному. Сейчас тот же случай. Безысходность, неизвестность, необоснованный ужас. Понимаешь?
— Кажется понимаю. Так и сделаем. Дуй за своими, а я соберу остальных.
Уговаривать никого не пришлось. Люди и демоны, перерожденные, и те, кому этот мир родной, сами потянулись к костру, что пылал посреди пещеры. Его развели, чтобы накормить и согреть всех, кто прибыл на кораблях.
— Ближе! — кричала Ольга. — Двигаетесь ближе к огню! Там в домах подушки, ковры, одеяла. Берите, не стесняйтесь. Чем ближе, тем лучше. Я хочу, чтобы вы взялись за руки. Ничего зазорного здесь нет, нам всем страшно!
Я уселся на какой-то большой ковер, принесенный из храма. Ольга, которая серебристый дракон, не дожидаясь приглашения скользнула за спину и положила голову рядом с моими ногами. Иола, Эва, а потом и все остальные уселись рядом. Снаружи громыхало так, что волосы дыбом вставали. Вспомнились дни войны. Орсис, испугавшись, перебралась ко мне на колени и сжалась в комочек, при ее то росте… Венге тоже забилась под бок. Пришлось упереться спиной в дракона. Но она не возражала.
Кто-то из солдат затянул «Черного ворона». Сначала он пел один и в пол голоса, волнуясь и путая слова. Но потом его поддержали. Вскоре весь состав госпитального хора, вдохновенно и на редкость проникновенно затянул старую казацкую песню. Те, кто не знал слов, пытались подпевать, чуть слышно. Остальные тревожно слушали. Когда с потолка сыпалась пыль, люди хватались за головы и пригибались к земле. Лишь Ольга Дюваль стояла возле костра, опираясь на жердь. Она подкидывала в него дрова и смотрела поверх голов, готовая помочь в любую минуту. Глядя на нее, становилось немного спокойнее.
Вторая Ольга прижалась ко мне и зажмурила глаза. Наверное, впервые в жизни могучий дракон испытывал такой сильный страх. Я спиной ощущал, как часто молотит ее могучее сердце. Однако мое собственное сердце, билось на удивление ровно. Хотя в сознании и всплывали яркие, порой болезненные флешбэки. Это было словно удар по затылку. Или падение на лед, когда ударяешься головой так, что звон стоит, и искры из глаз. Положа руку на рогатую, зубастую морду, словно на подлокотник, я поглаживал ее рукой. Не знаю, чувствовала ли она сквозь чешую, но это все, что я мог для нее сделать.