Страница 31 из 42
Повисла пауза. Я слышала тяжелое дыхание отца.
— Послушай, где ты?
— В Ванкувере. Ривьера, когда ты будешь одна, без Эдриана? Я хочу поговорить.
— Се-ейчас… — протянула я.
— Скоро приеду. Будь дома.
— Хорошо, пап.
Он положил трубку, а я почувствовала, как меня сковал страх.
Голос отца звучал строго и грустно. Очевидно, он был чем-то сильно огорчен. Мы мало общались в последнее время; у него и мамы не было свободного времени из-за навалившейся за последний год работы. Может, он поэтому хочет поговорить? Его чувства я могла понять, ведь отпустить свою единственную дочь жить в другой город, приняв ее самостоятельность — сложно.
Я решила отложить свои догадки о предстоящем разговоре с отцом и приготовить гостевую комнату для родителей Эдриана. Нужно было протереть полки, перестелить постельное белье и подмести пол. До сегодняшнего утра я не знала, что они приедут, так что действовать приходилось быстро.
Протирая стеклянный стеллаж, я обратила внимание на старую, выцветшую фотографию. На ней были запечатлены двое влюбленных молодых людей. Я отложила тряпку и принялась внимательнее разглядывать снимок. С первых секунд в счастливой и улыбающейся девушке я узнала Сивону. А вот мужчина, который крепко прижимал ее к себе, мне был совершенно не знаком.
На обороте снимка красивым почерком было выведено: «Больше жизни. Мистер и миссис Кайн»
Так это отец Эдриана. У меня сжалось сердце от одной только мысли. Я аккуратно положила снимок обратно и вернулась к уборке.
Где-то через полчаса послышался звук открывающейся двери. Я тут же рванула в коридор. На пороге стоял папа.
— У вас не заперто…
— Все нормально, проходи, я как раз закончила с уборкой.
На его лице читалось… разочарование? Или, может, он просто устал?
— Пап, что случилось? — начала я. — Будешь чай?
— Нет, дорогая. Сядь, пожалуйста.
Мы сели за стол друг напротив друга. Отец не сводил с меня хмурый взгляд.
От напряжения у меня пересохло во рту. Я нервно сглотнула.
— Скажи-ка мне, — начал он. — У тебя хорошие друзья?
— Что ты имеешь в виду?
— Кого я имею ввиду.
У меня забегали глаза. О чем он?
— Папа, давай без своих загадок, — попросила я.
— Расскажи мне об Оуэне Уилтонсоне, дорогая.
О, нет! Неужели он знает!? Этого не может быть!
Я уставилась отцу в глаза.
— Почему ты спрашиваешь о нем? — с дрожью в голосе спросила я.
— Интересно, почему о нем не спрашивает полиция, — папин голос сильно изменился.
— Давно ты знаешь?
Отпираться бессмысленно. Я опустила глаза в стол. Во мне бушевал страх и стыд, а в глазах отца горела злость. Но я не понимала, о чем именно узнал отец: о ситуации на вечеринке или о том самом вечере.
— К сожалению, нет. Почему ты не рассказала нам?
— Пап, там все не так однозначно…
— А изнасилование имеет второй смысл? — руки отца сжались в кулаки.
Теперь ясно, о чем он говорил. Этого я боялась больше всего.
— Папа, пожалуйста, не нужно об этом волноваться.
— Не нужно об этом волноваться!? Ривьера, ты в своем уме? Ты моя дочь!
— Я понимаю, но, поверь, все было немного иначе!
Отец закрыл лицо ладонями, а я не могла больше себя сдерживать. Из глаз покатились слезы.
— Я не могу всего рассказать тебе, — со всхлипами пробормотала я. — Прошу, не говори никому.
— Эдриан не знает?
Я помотала головой и еще больше залилась краской.
— Ривьера, но ведь так нельзя…
— Ты тоже не рассказал маме.
— Это совсем другое! Не понимаю, как такое вообще могло произойти и что значит ты «не можешь мне всего рассказать»?
— Не хочу снова вспоминать тот вечер. Мне и без того не подобрать правильных слов для Эдриана. Не нужно никакой полиции, пап! Эдриан не подпустит Оуэна ко мне, поверь.
— Хочется верить, — отец взял меня за руки. — Я не уберег тебя, прости.
В его глазах застыла боль. Только он не виноват в произошедшем! Он не должен винить себя!
Я вытерла слезы полотенцем и тихо попросила:
— Обещай мне, что не расскажешь ничего Эдриану.
Отец отпустил мои руки и встал из-за стола.
Он подошел к окну и долго молчал, всматриваясь куда-то. Меня пугало любое его решение, ведь, так или иначе, отец все знал. Но откуда?
Послышался глубокий тяжелый вздох, и папа наконец продолжил.
— Хорошо, но при одном условии: ты сама расскажешь Эдриану правду, если он действительно тебе дорог.
— Обещаю, как только буду к этому готова, я объяснюсь с ним, — и это была чистая правда. — А как же мама? Почему ты ушел из дома?
— Мне нужно было время подумать. Твой переезда стал отличным поводом для небольшого «скандала», — отец снова уставился в окно. — Признаюсь честно, я хочу посадить этого урода за решетку!
— Пап…
— Но раз ты уверена, что делать этого не стоит, я дам тебе время разобраться с этим самостоятельно. И я очень надеюсь на твои объяснения. Они ведь когда-нибудь дойдут до моих ушей? — папа улыбнулся.
— Честно слово!
— В этом я сомневаюсь.
Отец засмеялся, а я, надув губки, ткнула его локтем в живот. Теперь оставалось выведать главное.
— Па — ап, а скажи, как ты узнал?
— Приснился дурной сон, — мгновенно ответил он.
— Этот ответ перестал работать, как только мне исполнилось десять! Прошу, это важно, — я жалостливо посмотрела на него.
— Знаешь, милая, не думаю, что мой ответ тебе понравится… — грустно произнес отец.
— И все же?
— Три дня назад мне позвонила Алекс, твоя подруга. Назначила встречу, сказала, это важно. Я согласился ее выслушать, думал, у их семьи несчастье. В итоге я узнал, что вовсе не у ее семьи.
— Алекс?
Теперь все понятно. Экс-подруга не оставляла попыток поссорить нас с Эдрианом. Но на что она рассчитывала, когда рассказывала такое моему отцу?
Внутри все сжалось, голова шла кругом и меня затошнило.
— Ривьера! — папа подхватил меня за талию и усадил на диван.
— Все нормально. Просто я немного нервничаю из-за всего произошедшего, — горько усмехнулась я.
За окном послышался знакомый рев мотора. Краем глаза я заметила машину Эдриана. Я окинула отца тревожным взглядом.
— Я ведь пообещал, не волнуйся, но помни и о своем обещании, — с этими словами папа достал из кармана брюк небольшую коробочку голубого цвет. — С днем рождения, дочь.
Я с благодарностью приняла подарок и сказала, что хочу открыть его чуть-чуть позже. Папа понимающе кивнул.
В этот момент в дом как раз вошел Эдриан, а следом за ним — невысокий, темноволосый юноша. Они поздоровались с папой, но тот, сославшись на неотложные дела, поспешил уйти. Эдриан еле успел сказать ему вслед, во сколько мы ждем их с мамой на праздничный ужин сегодня.
— Все нормально? Какой-то он нервный, — заметил Эдриан.
— Они немного повздорили с мамой. Ничего серьезного, — я отмахнулась от разговора. — Так значит вы и есть тот самый друг?
— Привет! Ривьера, верно? Эдриан много рассказывал о тебе, — вежливо отозвался темноволосый юноша. — Я — Алан.
— Ривьера, ты не против, если Алан будет гостем на твоем дне рождения? — Эдриан ласково посмотрел мне в глаза.
— Не против. Проходите! Я заварю нам чай.
— Милая, мне нужно отъехать ненадолго, — шепнул Эдриан.
— Что-то случилось?
— Нет, все в порядке, — он осторожно поцеловал меня в кончик носа. — Эй, Алан, не приставай к моей невесте!
— Ничего не обещаю! — крикнул Алан из кухни.
Я закрыла за Эдрианом дверь.
Невесте?
Наверное, Алан интересовался, как давно мы живем вместе, и Эдриан возвел меня в новый статус в разговоре с другом.
В любом случае эти отношения уже далеко зашли. Пора взять себя в руки и все рассказать. Нельзя начинать новую ступень со лжи! Но как обычно: легче сказать, чем сделать.
— Ривьера, можно я возьму большую кружку со Скуби-Ду?
Я посмеялась и подошла к Алану.
— Ни в коем случае! Это моя самая любимая кружка! — я в шутку пригрозила указательным пальцем.