Страница 9 из 45
А я ведь пришел с тортиком — и мне были рады… Ну, часов пять назад…
Все дело в том, что номер, данный мне Анной Викторовной, не отвечал. И номер самой Анны Викторовны молчал не менее загадочно. Вечерело.
— Не берут трубку. — Показательно поднял я одолженный у Алексея телефон экраном вверх.
— Миха, ты прости, но иногда не берут трубку, потому что не хотят говорить.
— Это хозяйка квартиры. Мне с адресом телефон дали. Велели заранее позвонить.
Звонить заранее — весьма разумно, потому что альтернатива — звонить в дверь из холодного коридора. Или — в домофон, с еще более холодной улицы.
— Значит, кинули. — Пожал он плечами.
— Угу, — задумчиво побарабанил я пальцами по столу. — Я доем? — Показал на свежезаваренный доширак.
— Доедай, — грустно вздохнув и покосившись на стену, за которой шумел телевизор, Леха тоже занял место за столом.
Просить остаться у них не стану — у них, наверное, тоже планы на выходные, а я их порчу.
Может, снова кого в метро спасти?.. Так ведь ребра жалко…
— У тебя на даче никого? — С надеждой спросил я.
— У меня и дачи нет.
— А, точно…
Сокурсников спрашивать бесполезно — у нас только Леха местный, с пропиской и жильем. Всех остальных государство выдернуло в столицу из других городов — предложило учебу, стипендию, общежитие, перспективу… Многие соблазнились.
Тем более, особых талантов от нас никто и не требовал. Все, чем мы отличались от остальных — отметкой в личном деле с фразой «успешно перенесен контакт с потусторонним». И стигмой на теле, это подтверждающей.
«Успешно перенесен» — означает, что после контакта с нечистью мы не попали в психушку и не заставили себя поверить, будто «ничего не было». Было и было — обычно неприятно, жутко, страшно; куда реже — интересно и волнительно. Но так как отметку такую ставил судебный психолог, а к нему мы попадали в процессе расследования уголовного дела, то ни разу этот «контакт» не завершился ничем хорошим. Не для нас — для остальных. Мы — просто свидетели с крепкой психикой и не зарастающей раной, стягивающей сукровицей два мира. Везучие — потому что живые.
Полиция записала наши данные и передала куда следует. Записи пролежали до совершеннолетия — а там последовало предложение, от которого очень сложно отказаться, и «привет, столица».
Говорят, из тех, кто в курсе, что «Кафедра Теологии» изучает не только «Закон Божий», много желающих к нам попасть. Власть, деньги, симпатичные суккубы и все в этом духе — мотивы разные. Особо настойчивых зачисляют — выдают черную сутану, молебник, келью и наставника. Ну а как разочарованный неофит начинает лопотать про власть над демонами — отчисляют бесноватого… Другую категорию особо настойчивых, которые сами организуют себе «контакт», быстро распознают по трупу. Как-то так…
Есть, правда, третья категория — это те, кому «отметку» оформляет влиятельная семья. У нас в журнале группы, к примеру, семнадцать человек. Из них тринадцать посещают занятия и получают зачеты. Остальные четверо занятия не посещают, но отметки им проставляют.
«Учатся дома», — лаконично пояснили нам.
Угу — методам, как выйти из леса с агрессивным лешим-людоедом… Шесть покусанных на практических занятиях, двое чуть в болоте не утонули, троих обворовали цыгане…
В общем, даже сверхъестественное не обходится без коррупции. Явно под этих выпускников уже готовы теплые места — ведь нами-факультетскими должен кто-то руководить…
— Ты есть-то будешь? — Вывел меня из задумчивости Леха. — Ночь уже. Спать пора, — буркнул он, отведя взгляд.
Не хочется ему выгонять, но не повезло жениться. Жена — ведьма. В смысле, специализация у нее такая — у девушек склонность, которую стараются развить.
Я, собственно, потому доширак и жую — ну его нафиг питаться из одной с ними кастрюли…
А Леху она, зуб даю, приворожила. Не колдовством, так объемами и изгибами… Красивая — жгучая брюнетка с длинными блестящими волосами. На фоне жилистого и скуластого Лехи, предпочитающего стричься почти под ноль, выглядят они в паре как бандит и школьница. Но я-то знаю, кто из них настоящий уголовник.
— Ладно. Дашь почту проверить? И я пойду.
— Смотри.
— Спасибо, — быстро доел я лапшу, оттер ладони о полотенце и взялся за протянутый мне Лехой сотовый.
— Надо бы тебе свой телефон завести.
— Надо бы… — Задумчиво кивнул я, набирая в поисковой строке адрес сайта частной клиники, где утром забрали пару пробирок моей крови на анализы.
Обещали, что уже вечером будут результаты — даже листочек дали с паролем и логином от личного кабинета клиники, где бумажку можно скачать. Вот и славно, не надо будет приходить туда во второй раз.
— До тебя же не дозвониться, — тем временем привел довод Алексей.
Так же считают все сокурсники — даже, как-то, хотели собраться и подарить его мне на день рождения.
В том-то и дело, что звонят обычно мне, а не я. А уж после того, как от Анны-свет Викторовны стало зависеть, быть мне на свободе или сесть в тюрьму, то появился еще один довод не давать людям возможность быстро со мной связаться. Проблем в городе много — но это не повод делать каждую из них лично своей в любое время дня и ночи. Лучше я сам время от времени буду звонить дежурному и узнавать, есть ли для меня информация. Или сержант Петров меня найдет — а я соглашусь быть найденным. Подписи-то ежемесячно надо добывать…
«Просим срочно связаться».
Я перечитал еще раз сообщение на скачанном с сайта бланке — там, где должны быть результаты анализов под рамочкой с личными данными.
В сердце екнуло. Это что ж такое? Откуда, как?..
Вчера чужая кровь на кожу попала, это верно — когда татушку с бедолаги срезал. Но ранок на моей коже не было… Я украдкой осмотрел руки — все нормально.
— Я позвоню? — Постарался я говорить спокойно.
— Звони, — вздохнул товарищ.
— Это личное.
— Ты меня еще с моей же кухни погони.
— Алексей. Мне из сортира звонить?
— Ладно, пойду к жене, — вздохнул он еще более тяжко и потопал в комнату.
Дверь деликатно закрыл за собой.
Но я все-таки вытащил пакетик с мышиными хвостиками и положил один из них на фарфоровую пимпочку заварника — чтобы мог качнуться свободно. Мыши — существа двух миров. Спокойно шастают через «тишину» и здесь и «там», попадая в закрытые на замок подвалы. Из двух миров предпочитают наш — тут сытнее. Иногда надолго пропадают «там», принося с собой болезни и эпидемии… Не со зла, понятно, и без умысла — существа ведь неразумные.
Для нас, студентов, самое главное, что хвост их одинаково хорошо балансирует в потоках обоих миров — а значит, среагирует на попытку подслушать так же, как на случайный сквозняк…
На Леху подозрений нет. Но вот жена его…
— Алло? Я по поводу результатов… — Откашлялся я, чтобы снять нервную хрипотцу. — Зашел на сайт, написано — связаться.
— Ремер, Михаил Валентинович?
— Он самый.
— Не волнуйтесь, Михаил Валентинович! — Щебетал молодой голос на том конце провода. — Возможно, и, скорее всего, сбой оборудования. Не стоит беспокоить родственников, но… Вы не могли бы приехать к нам прямо сейчас для контрольного теста? Мы оплатим такси.
— А как же время? — Посмотрел я на часы на стене. — И я уже поел.
— Ничего страшного, это калибровочный тест. На какой адрес прислать машину?
— Алексей, такси заказываю, адрес у тебя какой? — Прикрыл я ладонью трубку и гаркнул через стену.
— Да что орать-то так⁈ — возмущенно открыл он дверь в кухню и подсказал адрес вместе с номером подъезда.
— Да что б ведьма твоя оглохла, — пробурчал я, глядя, как бешено вращается мышиный хвост.
— Ее любимый заварник! — Охнул Леха, скидывая хвост и бросаясь отмывать крышечку с мылом.
Для его комплекции и характера — поведение вообще не свойственное.
— Слышь. Тебе помощь не нужна? — Мрачно уточнил я, завершив вызов. — Не можешь говорить, так ты моргни, я тебя вытащу.
— Она же все слышит! — Зашипел Алексей, пытаясь спрятать голос за шумом воды.