Творения

Глава 31. О том, что писал Валент к великому Валентиниану о войне и что последний отвечал ему

Возбудив готский народ к войне, (Бог) отвлек к Боспору того, который умел сражаться с одними благочестивыми. Сознав тогда свою слабость, этот суетный человек отправил послание к своему брату и просил у него войска. Но тот отвечал ему, что несправедливо помогать человеку, воюющему с Богом, и что напротив следует ограничить его дерзость. Такой ответ исполнил этого несчастного величайшей горести, впрочем оне не оставил своей дерзости, но продолжал сражаться против истины [ [239]].

Глава 32. О благочестии князя Теренция

В то время из Армении воротился Теренций и привел трофеи победы. Теренций был военачальник превосходный и украшался благочестием. Валент приказал просить ему награды, и он объявил такую просьбу, какая прилична была мужу, напитанному благочестием: он не просил не золота, ни серебра, ни земли, ни власти, ни дома, но умолял дать одну церковь тем, которые терпели столько опасностей за апостольское учение. Получив такую просьбу и узнав ее содержание, царь в негодовании разорвал ее и велел просить чего–нибудь другого. Но Теренций, собрав клочки просьбы, сказал: «Я уже получил, царь, и имею награду, не буду просить другой. Судья всяческих есть судья моего намерения».

Глава 33. О смелости полководца Траяна

Валент перешел Боспор и прибыл во Фракию, но сперва очень надолго остановился в Константинополе и приготовлялся там к войне. Против варваров он послал с войском своего полководца Траяна. Когда же этот воротился, потерпев поражение, то Валент сильно порицал его, укоряя в слабости и трусости. Но Траян, с приличною благородному мужу смелостью, отвечал: «Не меня, царь, победили, ты сам упускаешь победу, сражаясь с Богом и уступая варварам Его помощь. Видя твою вражду против себя, Бог присоединяется к ним, а за Богом всюду следует победа и достается тем, которыми он предводительствует. Разве не знаешь, — продолжал он, — кого ты выгнал из церквей, и кому отдал их?» Что точно так было дело, подтвердили Арирфей и Виктор (бывшие равным образом полководцами) и просили царя не гневаться на упреки, в которых есть правда.

Глава 34. О константинопольском монахе Исаакии [  [240] ]

Говорят, что Исаакии, имевший там монашескую келью, увидев проходившего с войском царя, так восклицал к нему: «Куда идешь, царь, воюющий против Бога и не пользующийся Его помощью? Ведь Он–то и подвиг против тебя варваров — за то, что ты изощрил много языков на богохульство, а славославящих Бога изгнал из святых храмов. Перестань воевать против Него — и Он оставит эту войну; возврати паствам превосходных пастырей — и ты легко получишь победу. Если же предпримешь войну, не сделав ничего этого, то на опыте узнаешь, как бедственно прать против рожна, потому что и сам не воротишься, и потеряешь войско». Но раздраженный царь сказал ему: «Ворочусь и убью тебя, будешь мне отвечать за ложные предсказания». А он, нисколько не убоявшись угрозы, воззвал: «Убей, если откроется лживость моих слов».

Глава 35. О смелости скифского епископа Вретаниона

И Вретанион [ [241]], сиявший всякою добродетелью, и властью архипастыря правивший городами всей Скифии, воспламенял свой дух ревностью и обличал Валента в искажении догматов и в беззакониях относительно святых. Он с божественным Давидом вопиял: «глаголах во свидениях твоих пред цари и не стыдящихся» (Пс.118,46).

Глава 36. О походе Валента против готов и о том, как он был наказан за свое нечестие

Презрев советы всех этих превосходных мужей, Валент послал войско в битву, а сам, оставшись в одной деревне, ожидал победы. Но воины, не вынесшие напора варваров, обратились в бегство и, преследуемые, были убиваемы. Одни поспешно бежали, а другие изо всех сил преследовали. Когда варвары достигли той деревни, где Валент, услышав о поражении, старался спрятаться, то подложили огонь и, вместе с селением, сожгли самого противника благочестия. Такое–то еще в здешней жизни получил он наказание за свои злодеяния [ [242]].

Глава 37. Откуда готы заимствовали арианское заблуждение? [  [243] ]

Я думаю, стоит труда показать незнающим, как варвары заразились болезнью арианства. Когда готы перешли Истр и заключили с Валентом мир, бывший в то время ненавистный Евдоксий внушал царю убедить их, чтобы они вступили с ним в общение; ибо этот народ давно уже озарился лучами богопознания и воспитывался в их апостольских догматах. Одинаковый образ мыслей, говорил он, сделает мир более прочным. Похвалив такое намерение, Валент предложил начальникам готов согласиться с ним в догматах, но они сказали, что не решатся оставить учение предков. В то время у них был епископ Ульфила, которому они чрезвычайно верили, и его слова считали за нерушимые законы. Смягчив его убеждениями и склонив деньгами, Евдоксий расположил его дать мыслям варваров такое направление, чтобы они вошли в общение с царем. Убеждая Ульфилу, он говорил, что вражда возгорелась из–за честолюбия, а в догматах нет никакого различия. Поэтому–то готы и до сих пор говорят, что Отец больше Сына, впрочем, не соглашаются называть Сына тварью, хотя и находятся в общении с теми, которые называют Его так. Вообще, они не во всем оставили учение предков, ибо и Ульфила, убеждая их войти в общение с Евдоксием и Валентом, говорил, что в догматах нет различия, но что разделение произведено пустой распрей.

Книга V

Глава 1. О царствовании и благочестии Иовиана

Когда Юлиан был убит, военачальники сошлись с префектами и начали рассуждать, кому следует принять царскую власть, чтобы спасти войско в военное время и вместе поправить дела римлян, доведенные до крайнего расстройства дерзостию покойника. Между тем как они рассуждали об этом, войско, собравшись в одно место, потребовало в цари Иовиана [ [244]], который не был ни военачальником, ни трибуном. Впрочем, слыл мужем отличным и знаменитым и получил известность по многим причинам. Он был очень высокого роста и имел великую душу, обыкновенно отличался в войнах и в подвигах еще более важных, ибо смело говаривал против нечестия, не боялся власти тирана и за свою ревность относим был к мученикам нашего Спасителя. Тогда военачальники, единогласие войска почитая знаком Божественного приговора, вывели того отличного мужа на середину и, когда все принесли ему царские поздравления и провозгласили его Августом и Кесарем, этот удивительный муж, по свойственной себе смелости, не боясь ни начальников, ни неблагоприятной перемены в расположении войска, сказал: «Я христианин, и потому не могу владычествовать над такими людьми, царствовать над войском Юлиана, которое воспитано в нечестивом учении, ибо эти люди, лишенные Божественной помощи, легко сделаются добычею врагов и предметом их посмеяния». Выслушав его слова, воины вскричали в один голос: «Не сомневайся, царь, и не отвергай владычества над нами, как бы над нечестивыми. Ты будешь царствовать над христианами и людьми, воспитанными в благочестии, потому что старейшие между нами пользовались наставлениями самого Константина, а те, которые моложе их, получили уроки от Констанция. Покойник же, по кратковременности своего царствования, еще не успел укоренить порчи даже и в тех, которые подверглись его обольщению».

Глава 2. О возвращении святого Афанасия

Обрадованный этими словами, царь начал теперь думать об общем спасении и о том, как бы вывести войско невредимым из неприятельской страны. Впрочем, он не нуждался в продолжительном размышлении: семена благочестия принесли ему и плоды; потому что Бог всяческих тотчас показал Свое о нем попечение и разрешил представлявшееся недоумение. Персидский царь, узнав о воцарении Иовиана, отправил к нему послов для заключения мира. Потом он послал воинам съестных припасов и повелел для них в пустыне устроить рынок. Таким образом, заключив мирные условия на тридцать лет, Иовиан из неприятельской земли вывел войско оживленным и, как только вступил в подвластное себе царство, прежде всего издал закон, которым возвещалось о возвращении епископов из ссылки и вместе повелевалось, чтобы церкви были отданы тем, которые неповрежденно сохраняли Никейскую веру. Писал он и к тому поборнику никейских догматов, Афанасию, прося его изложить ему точное учение веры. Но Афанасий, собрав ученейших епископов, в своем ответе убеждал царя хранить веру по изложению никейскому, как согласному с учением апостольским. Для пользы читателей я приведу и самое послание.