Страница 2 из 5
Площадь Максима Горького
После разгрома трущоб на Хитровской площади разбили уютный сквер. Бывшие ночлежки отмыли, а потом обустроили там жилищные товарищества, конторы, поликлиники. На пустырях развернулось строительство новых корпусов. Главную задачу государство выполнило: на Хитровке больше ничто не напоминало о «разбойничьей республике». На старинных улочках стали царить тишь да гладь. А Хитровской площади в 1935 году присвоили имя Максима Горького – автора пьесы «На дне» и большого знатока трущобной жизни.
Лабиринты прошлого
В наше время это чинный-благородный район – в двух шагах от метро «Китай-город». Сегодня от прежних малин остались одни воспоминания. Экскурсоводы показывают на отутюженные дорогие особнячки и доходные дома и повествуют о ночлежках и трущобах, которые там располагались в прежние времена. А подземная Хитровка остается нераскрытой книгой… Говорят, что в одном из подвалов какой-то стародавней ночлежки спрятала клад Сонька Золотая Ручка – первая воровка всех времен и народов. Никто до сих пор не нашел ее клад. А ведь там – не только монеты и ассигнации, но и бриллианты, редкостные ювелирные украшения. И это не единственная тайна Хитровки. Там полным-полно неизученных подвальных лабиринтах, в которых прятали свои сокровища «деловые» и первые «воры в законе», крупные воротилы своего времени.
Курский мясник
В советские времена не любили говорить о серийных убийцах, пресса не смаковала криминальную хронику. Скорее всего, это правильно: не стоит напрасно вносить в течение жизни панику. С другой стороны, именно неведение порождало невероятные слухи. В которых преступления даже преувеличивались. Мы расскажем о тех, о ком почти не писали в то время. Разве что некоторые их дела ложились в основу приключенческих романов.
В 1920 году по всей стране прошла волна бандитского беспредела. Молодой милиции было непросто сражаться с многочисленными вооруженными верзилами, многие из которых прошли войны, значительно повредившие их нервную систему. Одной из самых зловещих фигур в то смутное послереволюционное время стал курский серийный убийца и садист-маньяк Григорий Морозов, ограбивший и зарубивший 116 человек. Создав вооруженную банду, в которую, кроме него, вошли Василий Котов и Серафима Винокурова, кровавый мясник почти два года держал в страхе не только Курск, но также тысячи жителей Смоленска и Калуги. Они орудовали и в городах, и в зажиточных деревнях.
Морозов родился в Курске в 1882 году в семействе потомственных воров-карманников. Династия! Папаша Григория практически не вылезал из тюрем. Отбывая очередной срок за кражу, он погиб в поножовщине – скорее всего, не поделил приоритет с кем-то из других воров. Мать Гриши, переживая за мужа, серьезно заболела и умерла. Поэтому воспитывали юного курянина, в основном, старшие братья – профессиональные воры. И воры на редкость изворотливые! Отец учил их «мастерству» с раннего детства.
Накануне Великой Октябрьской революции 1917 года Морозов был уже матерым рецидивистом, имея несколько ходок за кражи и разбойные нападения. Мотая очередной срок в тюрьме Петрограда, Григорий сдружился с сокамерником Василием Котовым. В начале 1918‑го оба были выпущены на свободу новой большевистской властью как «жертвы царского режима», социально близкие. Им удалось подложно доказать свое рабоче-крестьянское происхождение… Оказавшись на воле, кореша решили не терять связь. Разъехавшись по своим городам (Морозов – в Курск, Котов – в Смоленск), они вначале наведывались в гости друг к другу, а в 1920 году создали вооруженную банду, чтобы промышлять грабежами и разбойными нападениями на зажиточных людей, которые только начали тогда снова появляться…
Котов затянул в преступную группировку свою 20‑летнюю сожительницу Винокурову – впрочем, скорее всего, ему это было нетрудно. Имея невинно-смазливую внешность, Серафима могла под видом «бедной девушки-путницы» попроситься на ночлег в любой дом. А когда сердобольные хозяева откроют ей, бандиты вместе вломятся в жилище и заберут у «куркулей» всё ценное. Словом, это была способная воровка на доверии. Начать решили с Курска, где у Морозова имелся верный «кореш». В его частный дом, как на склад, можно было приносить награбленное барахло, а затем потихоньку распродавать. На первое дело троица отправилась ночью 25 сентября 1920‑го в один из домов на пересечении улиц Троцкого (в его честь к тому времени по Руси уже много чего поназывали) и Верхней Луговой.
Их манера к тому времени уже сложилась. Бандиты пустили вперед юную Серафиму. Она робко постучала в окно и – артистка! – попросилась на ночлег, сказав, что не успела добраться до дома засветло, а город сейчас кишит бандитами. Увидев безобидное личико девушки, ей открыли дверь. Не прошло и двух минут, как в дом ворвались Морозов и Котов с топорами в руках – как смерч. Они – все вместе – связали хозяина, его молодую жену и трех малолетних детей.
Пока Вася Кот и Серафима искали в комнатах деньги и ценные вещи, Мороз унес хозяйку дома в спальню и принялся ее насиловать. Услышав ее крики, малыши громко заплакали, а связанный муж стал звать на помощь. Испугавшись, что это могут услышать соседи, Морозов выскочил в зал, где топором ловко зарубил главу семейства и троих детей. Отрубив им головы, он вернулся в спальню к своей жертве. Надругавшись над хозяйкой дома, бандит жестоко расправился и с ней… Такое уж он завёл правило: не оставлять свидетелей.
На следующий день по городу поползли зловещие слухи о зверском убийстве семьи из пяти человек на улице Троцкого. Куряне пересказывали друг другу жуткую деталь кровавой драмы: супругам и их детям изверги отрубили головы. Об этом ночном кошмаре написали местные газеты, чекисты начали розыск убийц по всему Курску, устраивали массовые облавы. Банда же «залегла на дно», решив отсидеться две-три недели у «кореша» на окраине города, пока не спадет активность сыщиков.
В середине октября главарь за рюмкой водки признался Котову, что буквально не находит себе места, испытывая «страшный душевный дискомфорт». Мол, чтобы снять напряжение, ему надо изнасиловать какую-нибудь «девку», а потом отрубить ей голову. Спорить с кровожадным Морозом Кот побоялся. Следующим объектом налета стала большая китайская семья в Стрелецкой слободе.
В полночь 22 октября Серафима жалобным голосом попросилась у них переночевать. Ворвавшиеся в дом Морозов и Котов, угрожая топорами, связали 16 жильцов, включая маленьких детишек. Пока Вася Кот с Серафимой шарили по комнатам, Мороз выбрал двух самых симпатичных юных дочек хозяина и уволок в спальню. Вернувшись к другим пленникам, он 10 минут кромсал их топором. Обезглавив окровавленные трупы, маньяк направился в спальню, по очереди изнасиловал сестер-китаянок, после чего с привычной сноровкой отрубил им головы.
Наутро весь Курск содрогнулся от очередной ночной расправы, учиненной в Стрелецкой слободе. Чекисты, обнаружив шестнадцать обезглавленных тел, снова и снова устраивали сплошные облавы и обыски, разыскивая кровавых убийц. Старались и использовать тайных агентов в уголовной среде. Но эти старые испытанные методы поначалу не приносили успеха.
Преступная троица поняла, что оставаться в городе опасно, и по-тихому уехала в Смоленскую губернию. Там были ограблены четыре семьи хуторян, убиты 26 человек. Когда сыщики пошли «по пятам» бандитов, они перебрались под Калугу, где за несколько месяцев ограбили и обезглавили более 50 (!) жертв.
В начале 1922 года «морозовцы» вернулись в Курск. В январе зарубили семью из шести человек в Ямской слободе, а дом сожгли. В июне банда учинила жуткую бойню на улице Ворошилова. Имея к тому времени в своем арсенале боевой пистолет, преступники поздним вечером ворвалась в дом под видом сотрудников ЧК. Вася Кот и Серафима, как обычно, обыскивали комнаты, а главарь из одиннадцати домочадцев выбрал для «допроса» 16‑летнюю дочку хозяев, остальных же запер в отдельном помещении. Когда Морозов стал раздевать плачущую девушку, ее родители принялись колотить кулаками в закрытую дверь, звать на помощь. На время оставив пленницу, садист с топором ворвался в комнату и зарубил всех десятерых, затем отсек им головы. Вернувшись в спальню, он увидел, что девушка сбежала. Подельники не стали ее искать, поспешив покинуть место кровавой расправы. Так появилась первая свидетельница кровавых дел, с которой могли работать красные сыщики. Чекисты активизировались еще сильнее, приступив к массовым обыскам частного сектора в окрестностях Ямского вокзала (ныне железнодорожный вокзал Курска), где жил «кореш» Морозова, у которого бандиты скрывались и хранили награбленное. Поэтому летом и в начале осени преступная троица скрывалась в лесу под городом, на берегу реки Тускарь.