Отряд НАО. Бункер

На следующий день от тишины не осталось и следа. В коридорах появились мужчины в одинаковой чёрной форме. Где-то прогремели тележки, послышались стоны, потом шум и топот.

Бурд распахнул железные двери.

Перед новичками открылся целый подземный город. Народ сновал туда-сюда. В коридорах мельтешили люди в одежде с нашивкой «НАО».

– Так, ребята, перед вами центр управления. Конечно, сейчас вам всё видится хаосом. Ничего, привыкните. Главный – в первом секторе. Прошу не задерживаться.

В первом секторе, что располагался направо от центра этой подземной площади, было, как и везде, серо и мрачно. Но когда перед ребятами раскрылись широкие двери, Алекс зажмурился от яркого света, ударившего по глазам. За столом напротив двери сидел всего один человек. Он поднялся навстречу вошедшим, пригладив немного седые волосы, обошёл стол и внимательно осмотрел новеньких насыщенно-карими глазами. И никакой приветственной улыбки.

Алекс почувствовал лёгкий холодок под рубашкой. Что если не примет? Прогонит? Почему он так сурово смотрит на них? Может, ему рассказали, кто виноват во всей этой передряге? Пристальный взгляд задержался на две секунды на лице Алекса и обратился к Лене.

– Как зовут? – голос его, густой и мягкий, показался в пустом кабинете громче, чем был на самом деле.

– Громова Елена, – еле слышно ответила та. Её борзость перед этой скалой просто растаяла, и Алекс мысленно усмехнулся.

– Кто родители?

– Музыканты. Играют в симфоническом оркестре. Сейчас на гастролях в Европе.

– Плохо, – сказал Главный. – Плохо, что в Европе, – добавил он. – Сказать, что я удивлён, – это не сказать ничего. Яд наоморфа убивает здоровых мужчин, а тут…Мы сегодня же посмотрим, на что ты способна. И, Люси, займись обследованием. Приветствую вас, бойцы отряда НАО. Думаю, вас уже посвятили в основные правила. Организация секретная, мобильная связь запрещена, общение с близкими только в специально отведённом для этого месте и в назначенное время. Дисциплина жёсткая. Для нарушителей имеется карцер без окон, без мебели и без света.

– А если кто-то не пойдёт в карцер? – спросила вполголоса Громова, скорее всего, думая, что Главный не услышит.

Но он услышал, остановил на девчонке взгляд, потом посмотрел на часы, прикоснулся к ним, и через несколько секунд в кабинет вошли двое здоровенных парней в чёрной форме.

– Это дисциплинарная группа, – объяснил Главный, кивнув на парней. – Их основная задача – дисциплина в отряде, в том числе исполнение приказов командного состава и старших групп. Избираются на основании тщательного медицинского и психологического анализа. Так что не пойти в карцер по приказу командира не получится, боец Громова.

Алекс улыбнулся одним уголком губ, заметив, как обиженно Громова посмотрела на вызванную Главным пару силовиков.

Широкоплечие ребята лет двадцати не проявляли никаких эмоций, ожидая приказа.

– Группа два, спасибо, вы свободны.

Парни удалились за дверь.

– Нам здесь не до игр, дети. Организация малочисленная, так что всё держится на стальной дисциплине. Режим соблюдается, приказы командира не обсуждаются и выполняются беспрекословно. Командир первой группы ликвидации, в которую я вас включил, – Соломонов. Обращаться Андрей Иванович или командир. Мы тут не в армии, но дисциплина прежде всего. А ты у нас кто? – обратился Главный к Рите.

– Маргарита Титова.

– Что ж, с твоей мамой тоже возможны проблемы, раз она работает за границей, но мы их решим. Вы должны быть в нашем поле зрения, и это не обсуждается.

Главный переместился вправо, его глаза оказались на уровне глаз Алекса. Парень замялся, не зная, представляться или нет, пока его не спросят. Уши его горели, будто ожидая расправы.

– А это кто у нас такой крепкий?

– Алекс Волков.

Главный хотел уже вернуться за стол, но вдруг замер, вновь впившись Алексу в глаза своим цепким взглядом. Холод расползся по телу мерзкими мурашками. Алекс напрягся каждым мускулом.

– Где твои родители? – спросил Главный тихо, почти шёпотом.

– Отца нет, мать в следственном комитете работает.

– Имя?

– Ирина Васильевна.

Главный достал из кармана платок, чтобы протереть блестящее от пота лицо, но осёкся и сжал его в кулаке. Посмотрел сквозь выстроившихся в линию и ничего не понимающих ребят. Потом отошёл к столу.

– Добро пожаловать в отряд, бойцы. Меня зовут Сергей Петрович, и я здесь главный. Все свободны. Кроме Алекса. Задержись на минуту.

Алекс проследил, как вышли остальные, потом сел на подставленный Главным к столу стул.

– Слушай, ты же взрослый парень, понимаешь ведь, что прежде чем вашу тусовку сюда допустить, вас и всю вашу родню пробили по всем возможным базам?

Алекс кивнул. К чему он клонит? Что не так? Непонятки с отцом?

– Все эти вопросы так, для порядка. Или не знаю для чего. В общем-то, я просто хотел услышать твои ответы. Ну, не знаю. Да, сейчас ты скажешь, что всё это глупо, а может, и не поверишь даже.

Алекс, без конца потирая ладони, которые почему-то холодели, наблюдал за хождением Главного вдоль стола. Наконец тот остановился. Прошёлся рукой по волосам.

– Короче, просто скажу. Моя фамилия Волков. Смекаешь?

С самой первой минуты, увидев тёмный взгляд Главного, Алекс был готов услышать некую правду, вот только не мог заранее определить какую. Эту правду он хоть и чувствовал, но никак не ожидал.

Отец. Только теперь в его голове сложился пазл, он понял, где видел это лицо, хотя и более молодое. На единственном фото отца, сохранившемся у мамы. Они стояли с компанией друзей в общежитии на фоне цветастых занавесок. Алекс берёг это фото. Если бы он мог спасти во время пожара только одну вещь в доме, он бы спас именно его, и сейчас оно лежало в потайном отделе сумки. Мать никогда не отзывалась об отце плохо, даже его фамилию и отчество сыну дала, и у Алекса не было причин не любить или в чем-то винить его. Ведь никто наверняка не знал, куда запропастился студент Сергей Волков шестнадцать лет назад.

– Шестнадцать лет назад меня завербовали в отряд. Тогда с нами не церемонились, я даже не попрощался со своей девушкой, – начал Главный, тяжёлыми шагами обходя стол и усаживаясь напротив сжавшегося на стуле Алекса. – Мы с Ирой вместе учились в университете. Сначала просто дружили в компании, потом стали встречаться. Через пару месяцев разъехались на каникулы. Я с парнями ушёл в поход, мы сплавлялись по рекам. Там-то и наткнулись на чудовище. Двое погибли. А меня и приятеля подобрал вертолёт. Больше я дома не был.

Главный протёр ладонями лицо, стирая жгущие кожу воспоминания, и снова посмотрел Алексу в глаза. Потом немного улыбнулся их сходству с его глазами.

– Надо же, она дала тебе мою фамилию. Видать, не возненавидела. Сначала всё как-то завертелось, а потом я уже не стал искать никого из прежней жизни.

Алекс молчал. Он и не знал, что сказать. Мать мало говорила об отце, а что она думала по этому поводу, ему было неизвестно. В их доме часто менялись мужчины. То ли её работа их отпугивала, то ли он, сын, который, когда подрос, мог любого из них поставить на место. Да она и сама неплохо справлялась. Этакий генерал в юбке.

– Наверное, хорошо, что я не знал. Как бы я жил здесь с мыслью, что сын растёт без меня? Хотя, если бы знал, может, что-нибудь изменил. Но сейчас не об этом. Вижу, мать вырастила тебя бойцом. Нам такие нужны. Твари разошлись не на шутку. Если ты здесь, значит, уже знаком с ними близко. Что ж, будем работать вместе.

– Да, – выдавил Алекс. Казалось, он не имеет к этому ни малейшего отношения. Главный просто рассказал ему о себе – и всё. И никаких родственных связей не было и не могло быть. Так твердил ему разум. Тело же ощущало неожиданную близость родной крови. Сердце трепыхалось в волнующем предчувствии. Работать вместе. Вместе с родным отцом. Разве мог он мечтать об этом?

Алекс сидел, сцепив руки в замок. Главный всматривался в лицо сына, и тот следил за движениями его глаз, всё больше находя сходство между собой и отцом. Одинаковый овал лица, тонкие губы. Нижняя челюсть чуть вперёд. А вот нос у Алекса был похож на мамин, немного заострённый. У отца же – прямой и гладкий. Но главное – глаза. Алекс будто видел в зеркале своё отражение. Только у отца из-за складок кожи на веках они казались чуть меньше.