Страница 42 из 53
В нем угнездились в большом количестве бесы и всегда показывались людям, которые приходили повидать царя. Когда же к царю входили патриарх Нерсес или святой епископ Хад, то бесы исчезали, делались невидимыми...
Глава XXIII
О том, как святой Нерсес порицал царя Папа и враждовал с ним из-за его грехов.
А святой армянский патриарх Нерсес всегда давал отпор царю Папу, бранил его, порицал его на основании многих установленных данных. И за многочисленные его злодеяния он не позволял ему ступать на порог церкви и входить в церковь. Всегда бранил его, порицал и наставлял его, чтобы он отказался от пагубных дел, исправился, всегда призывал его к покаянию. Он приводил ему выдержки из священного писания, устрашал его вечными муками последнего суда, чтобы заставить его отрезвиться и исправиться и пойти по пути справедливых порядков и чистых дел.
А царь Пап его вовсе не слушался и даже противился ему и враждовал с ним, ждал его смерти и хотел его убить, но из страха перед греческим царем он не осмеливался даже на словах оскорбить его открыто или применить строгость к нему, а не то что умертвить его. Но и народ (армянской) страны, и войска не допустили бы так поступить с человеком, от которого зависели все люди армянской страны, из-за его праведных дел, святого поведения, мирного руководства, а также за явленные им чудесные знамения; все смотрели на него, как на небесного ангела. Ицарь питал злобу к нему, искал способа убить его, но открыто высказывать даже не осмеливался это, а не то его войска убили бы его. Ибо все люди прибегали к его молитвам, и вообще все очень любили его — и великие и малые, почтенные и отверженные, азаты и шинаканы.
Глава XXIV
О смерти великого первосвященника Нерсеса, о том, как убил его царь Пап.
А царь Пап все время враждовал с великим первосвященником за то, что тот порицал его за злодеяния и грехи, ибо человек божий Нерсес всегда порицал его. Он (царь) не хотел образумиться, исправиться и не мог сносить постоянных нареканий порицателя, поэтому он задумал убить великого первосвященника бога — Нерсеса. Но так как нельзя было делать это открыто, то он лицемерно так представил, будто исправился и умолял первосвященника бога назначить ему покаяние. Он пригласил его в свой дворец в местечко Хах в гаваре Екелиац, велел приготовить для него ужин, упросил божьего человека сесть на царское седалище, будто таким образом он сумеет очиститься от своих злодеяний и тогда он принесет покаяние.
Посадив его на первое место, сам царь, сняв мантию, стоял на ногах во время ужина, подавал чистое вино человеку божьему Нерсесу и тут, примешав к напитку[87] смертоносный яд, поднес ему. Выпив чашу (Нерсес) сейчас же догадался (в чем дело), начал говорить и сказал: “Благословен господь наш бог, удостоивший меня испить эту чашу и ради господа принять эту смерть, к которой стремился я с детства. Итак я приму эту чашу опасения и призову имя господне, чтобы он меня удостоил достичь света — удела святых и получить свою долю наследия. А тебе, о царь, подобало, как царю, открыто приказать убить меня; ибо кто бы мог запретить тебе или кто бы мог удержать твою руку и отвести от того дела, которое ты хотел совершить? А ты, господи, прости им это деяние, которое они совершили против меня, прими душу раба твоего, ты, дарующий покой всем труженикам и свершитель всех благ”.
Сказав это и много такого, он встал и ушел в свои покои. Вместе с ним вышли из царской трапезной и пошли все великие армянские нахарары, и спарапет армянский Мушег и Айр Мардпет, и вообще все те, кто был в трапезной, пошли с ним в его покои. И войдя в свои покои, он раскрыл подрясник и показал около сердца посиневшее место, величиною с хлебец. Великие нахарары предлагали ему тюраке (териак)[88] и противоядия, чтобы спасти его, но он не принял, отверг и сказал: “Для меня великое благо то, что мне привелось умереть за бдительное отношение к заповедям Христа. Вы сами знаете, что все, что я говорил вам, говорил публично; нужно было, чтобы и смерть достигла меня публично, чего я желал; но мне выпал благой жребий вместе с избранниками (бога), и мой удел приятен мне. Благословляю господа, даровавшего мне этот жребий, и очень рад, что скоро расстанусь и уйду из этого беззаконного и нечестивого мира”. Еще много другого сказал он им, предостерег их, просил всех строго блюсти себя и соблюдать заповеди господни.
После этого кровь хлынула комьями изо рта его и продолжала вытекать около двух часов. Потом он встал, стал на колени и просил даровать прощение своему убийце. Затем он помянул в молитве всех людей, близких и дальних, презренных и почтенных, помянул в молитве даже тех, кого вовсе не знал. Окончив молитву, он, воздев к небу руки и очи, оказал: “Господи Иисусе Христе, прими мою душу”. Сказав это, он испустил Дух.
И тело человека божьего святого Нерсеса взяли служители церкви и епископ Фавстос, глава служителей Трдат, и армянский спарапет Мушег и Айр Мардпет, и все азатское царское войско и из местечка Хаха, где совершилось убийство, отвезли в селение его, в местечко Тил. Святого похоронили с пением псалмов, гимнов, с зажженными лампадами, с большой церемонией и многими поминовениями. Но когда еще не было погребено тело святого, сам царь Пап пришел, обвил тело и похоронил в усыпальнице мучеников. А царь Пап прикидывался невинным, будто ничего не знает и не сам совершил это дело.
Глава XXV
О видении, явившемся святым мужам пустынникам Шалите и Епифану, когда они еще жили в горах.
Было два пустынника-монаха, которые жили в горах. Один, по имени Шалита, был сирийцем и жил на горе Арюц, другой, по имени Епифан, был греком по происхождению и жил на большой горе на месте богов (капищ), которое называют Атор Анаит (т. е. престолом Анаиты). Они оба были учениками святого великого Даниила, о котором мы упомянули выше. И вот, когда оба они сидели каждый на своей горе, в тот час, когда умер святой Нерсес, каждый из них видел со своей горы открытыми глазами среди бела дня, что человек божий Нерсес как будто возносится в облака; ибо ангелы божьи уносили его ввысь, и сонмы их встречали его. Пустынники, увидев это видение, удивились этому явлению. Но Шалита, живший на горе Арюц, будучи опытным человеком, понял, что скончался святой Нерсес, и сам он видит его душу. А Епифан так понял, что святой Нерсес в теле своем вознесен был на небо. И вот оба они, спустившись со своих гор, со всею поспешностью прибыли в гавар Екелиац, порасспросили, узнали, что святой патриарх Нерсес скончался, и пришли в селение Тил и увидели место, куда он был положен. Тут эти преданные люди, встретив друг друга, в присутствии народа рассказали то, что видели. И были мужи те ангельского поведения, росли и жили в пустыне, могли также творить величайшие чудеса, и всем были известны и знакомы дела их.
Глава XXVI
О святом Шалите.
Этот Шалита был святым человеком, был учеником великого Даниила, с детства рос в пустыне и с пустынниками питался травой. После кончины святого Нерсеса отправился в гавар Кордук, творил знамения и чудеса, жил среди львов, и более двадцати львов всегда сопутствовали ему повсюду. Бывало, когда что-нибудь болело у зверей, приходили они, окружали его, дергали его и знаками объясняли, чтобы он вылечил. Раз большой лев занозил лапу тростником; пришел лев к святому Шалите и, подобно человеку, подняв лапу, показал рану и знаками просил полечить его. А святой Шалита вытащил тростник, засевший в ране, плюнул на рану и, сняв платок с головы, повязал им лапу льва и вылечил.
Так он творил тысячи всяких чудес, и звери были спутниками его жизни, когда он скитался в пустыне во все дни его жизни. Когда он приходил к реке, то в обуви проходил по речной воде, не промочив обуви. А когда он приходил в какое-нибудь село, то знамениями и чудесами многих заблудших обращал в святую веру и исцелял больных.
87
В подлиннике стоит слово кодинт, происхождение и значение которого неизвестно. Единственный раз слово это употреблено здесь. Одни полагают, что оно означает стакан, другие — напиток. Мы предположительно перевели словом напиток, поскольку речь тут идет о вине (Ст. Малхасянц).
88
Тюраке — обычно пишется териаке, греческое слово, означающее противоядие, которое изобрел понтийской царь Митридат Великий. Из описания болезни "посиневшее место около сердца величиною с хлебец" и то, что кровь комьями вытекала из горла, видно, что в легких католикоса Нерсеса лопнула артерия, вследствие чего он истек кровью и умер. Смерть его последовала не от отравы, и Пап напрасно обвинялся в отравлении Нерсеса. Быть может обвинение это возникло из вражды к Папу, за то, что он после смерти Нерсеса уничтожил основанные им "благотворительные" учреждения (призванные укрепить авторитет хри-стианской церкви) и урезал права и доходы духовного сословия, отняв большую часть их земель.