Сны

– Они сказали, что это их незыблемая традиция, – закатив глаза, сообщила во время обеда Ида, директорская секретарша. – И им плевать, что между нашими городами несколько тысяч километров. Контракт надлежит подписать в присутствии обеих сторон, иначе они вовсе откажутся с нами работать.

– А с какой радости ехать к ним должны именно мы? – удивился Тим, начальник службы охраны. – Пусть бы эти умники явились к нам в гости сами.

– Они не приедут, – вздохнула Ида.

– Почему?

– Потому что нам этот договор нужен гораздо больше. Упускать его из-за такой ерунды, как расстояние, директор не станет. Сотрудничество с «Дэйрэн Дэн» – это очень круто, ребята.

Насколько сильно и горячо наша фирма желает дружить с холдингом из далекого Нортона, я узнала через два дня, когда шеф вызвал меня к себе в кабинет и вручил билеты на самолет.

То, что начальник отправит на другой конец мира своего представителя, было сказано давно – впереди маячили новогодние каникулы, и директор планировал приступить к долгожданному отдыху на несколько дней раньше подчиненных.

Тех, кто имел право представлять его перед деловыми партнерами, было не много. Я же, являясь руководителем нашей пресс-группы, в этом списке занимала почетное третье место, да еще и оказалась самой свободной из всех: мой годовой отчет уже покоился в залежах директорских бумаг, примерный план-график мероприятий следующего года был отправлен на согласование, и даже бухгалтерия не имела ни ко мне, ни к моему отделу никаких претензий.

– Тебе не нужно делать ничего особенного, Алиса, – сказал мне тогда шеф. – Возьмешь мою печать и факсимиле, разрисуешь ими все бумаги, которые тебе дадут наши друзья, пожмешь им руки – и все.

– Обратный билет датирован вечером следующего дня, – заметила я, рассматривая проездные документы. – Что мне делать в Нортоне столько времени?

– Я подумал, что партнеры наверняка пригласят тебя на корпоративный фуршет, – подмигнул директор. – Поэтому попросил Иду забронировать билеты с запасом. После фуршета всегда требуется несколько часов, чтобы… мм… прийти в себя.

Я мысленно закатила глаза. Напиваться до поросячьего визга с незнакомыми людьми у меня не было никакого желания. Билеты, впрочем, я взяла без возражений, решив, что в случае чего, смогу просто обменять один рейс на другой.

На самом деле, поездка в Нортон была не такой уж плохой идеей. Мой муж благополучно уехал со своими друзьями на горнолыжный курорт, родители и младший брат со дня на день намеривались отправиться к теплому морю, а потому предпраздничную неделю мне предстояло провести в гордом одиночестве. Эта ситуация совсем не радовала, на душе было тоскливо, а уж о новогоднем настроении речи и вовсе не велось.

Так что небольшая поездка, пусть даже рабочая, казалась неплохим способом сменить обстановку и хоть как-то избавиться от серой зимней рутины.

***

Все свои нортонские дела я решила в течение трех часов. Ровно столько времени мне понадобилось, чтобы добраться от аэропорта до гостиницы, забронированной для меня заботливыми коллегами, бросить в номере саквояж с привезенным на всякий случай вечерним нарядом, явиться в «Дэйрэн Дэн» и подписать все необходимые бумаги.

Фуршет, о котором говорил мой начальник, также оказался очень коротким: новоиспеченные партнеры угостили меня бокалом шампанского, выразили надежду на долгое плодотворное сотрудничество, поздравили с наступающим Новым годом и вежливо проводили за дверь.

Таким образом, когда я вышла из небоскреба «Дэйрэн Дэн» на улицу, солнце еще не перевалило за полдень. При желании я могла прямо сейчас отправиться обратно в аэропорт, дабы через пару часов сесть в самолет и улететь восвояси.

Между тем, ни дома, ни на работе меня никто не ждал (по крайней мере, до послезавтра), а потому я решила-таки остаться в Нортоне и потратить отведенное время на себя. В этом огромном городе имеется куча интересных мест и развлекательных заведений, так почему бы просто не отдохнуть, раз уж мне представилась такая замечательная возможность?

Я неторопливо зашагала вперед по тротуару.

Погода сегодня была по-настоящему сказочная: воздух казался прозрачным, с неба на заснеженные газоны лениво опускались мохнатые снежинки, и даже морозец был легким и приятным.

Фасады домов и витрины магазинов щеголяли еловыми венками, яркой оберточной бумагой и изящными пластиковыми фигурками, призванными подарить всем, кто их увидит, веселое новогоднее настроение.

На самом деле, эта поездка в Нортон была для меня не первой. Полгода назад, в начале лета я уже приезжала в этот город по рабочим делам. Вместе с ребятами одного из местных благотворительных фондов мы тогда проводили масштабную, интересную и жутко дорогую программу по поиску и обучению талантливых инвалидов.

Эта акция стала замечательным опытом и для нашей компании, и для меня лично, а потому оставила множество теплых впечатлений. Между тем, вместе с воспоминаниями о тех веселых беспокойных днях в памяти невольно всплывал образ человека, с которым у меня теперь неизменно ассоциировался Нортон.

Эдуард Райли. Эд.

Бесшабашный и совершенно непостижимый. С потрясающей улыбкой и грустными глазами, невероятным чувством юмора, кучей креативных идей, золотыми руками и категорическим отрицанием любых графиков и расписаний.

Мне рассказывали, что за всю свою жизнь ни с одной компанией он не заключил контракта дольше, чем на 3 месяца. Предпочитая жизнь «вольного художника», Эдуард с охотой и воодушевлением брался за самые разные проекты – постановку трюков, оптических иллюзий, организацию авто- и мотофестивалей и многое другое.

В нашей программе Райли участвовал в качестве вольнонаемного мастера спецэффектов – руководители хотели не просто показать, что люди с ограниченными возможностями здоровья способны дать фору тем, кто с этим самым здоровьем проблем не имеет, а сделать настоящее шоу.

Работать с Эдом оказалось непросто. Конкретно моя задача состояла в том, чтобы организовывать интервью с шефами и участниками акции, а также давать в СМИ информацию о том, как движется реализация нашего проекта. Для этого мне пришлось побывать на всех рабочих и творческих площадках, вникнуть во многие детали каждого отдельного процесса, побеседовать едва ли не со всеми задействованными людьми.

С группой Райли я провела особенно много времени – тема физических трюков очень нравилась публике и здорово поднимала нам рейтинг.

Эдуарду же этот интерес не нравился, как, собственно, и мое присутствие в его «мастерской». За порог он меня, конечно, не выгонял, однако делал все возможное, чтобы я чувствовала себя там неуютно. В мою сторону постоянно отпускались острые язвительные замечания, и хотя я, по возможности, старалась их парировать или обращать в шутку, приятного в таком общении было мало.

При этом, наблюдая за тем, как ловко он мастерит непонятные мне штуковины, читает странные схемы, разбирается в хитросплетениях тросов и карабинов, я невольно любовалась этим саркастичным и невероятно талантливым человеком. Работа профессионала всегда вызывает восхищение, а Райли в своем деле был самым настоящим профи.

Между тем его ядовитые фразочки жутко мне досаждали, поэтому, делая о его трудах последний материал, я испытывала большое облегчение.

Эдуарду же, по всей видимости, так понравилось меня травить, что он продолжил заниматься этим и дальше – во время совместных обедов, случайных встреч и даже общих планерок.

Окружающие, к слову, получали от происходящего огромное удовольствие – наши перепалки всех здорово веселили. В какой-то момент коллеги начали предполагать, что эти стычки имеют под собой более глубокую подоплеку.

– Это как симпатия у школьников, – хихикали они. – Дернул за косичку – значит влюбился. Будь осторожнее, Алиса, как бы к концу проекта Эд не позвал тебя замуж!

От таких глупых замечаний я, конечно, отмахивалась. Во-первых, симпатией со стороны Райли даже не пахло, это заметил бы даже слепой, а во-вторых, я уже несколько лет была замужем и ничего менять в своей жизни не планировала.