Страница 47 из 50
Фальконе замолчала, слегка ухмыльнувшись.
— Сначала я искала подвох в Фениксе, — продолжила она. — Но потом поняла, что никакого подвоха нет. Ему просто хотелось изучить меня, как и мне его. Через пару дней, после тех откровений, Боннар вернулся в Париж, а я вернулась к своим делам. Со мной связался клан Ямагути-гуми, из Якудза, Синода высказал свои соболезнования и добавил, что если мне понадобится их помощь, то они всегда будут на связи. Я поблагодарила и принялась за медленное разрушение бизнеса тех, кто убил Рейчел.
* * *
Тот клан посчитал, что сломал меня. Но вся прелесть человеческой натуры заключается в том, что люди ломаются, раз за разом, и возвращаются ещё более сильными. Может, сильнее я и не стала, но точно стала злее.
Греган понимал, что его ненависть ко мне уже ничего не изменит, поэтому продолжил вести дела вместе со мной и Кором. Смерть Рейчел пошатнула нас всех, но из-за неё, мы с близнецами стали ещё ближе.
Раз в неделю, я срывала, в тайне, по одной сделке того клана, пока в конечном итоге, они чуть не разорились. Действовать открыто я не могла. Ведь Якудза по-прежнему считались намного влиятельнее меня, и им ничего не стоило по тихой убрать нас. Но даже так, я наслаждалась своим отмщением.
Позже, мы с близнецами решили внедрить свой бизнес во Францию. Там мне помог Феникс, а взамен внедрил свой у нас. Моё влияние росло.
Неаполь, Италия.
Схватив нож, я слегка провела лезвием по щеке парня. Он зашипел от боли.
Ноель (тот самый парень) вёл часть моих дел в Италии, с недавних времен. Моего прежнего представителя убили. И вот, оказывается, паренёк крадёт у меня деньги.
— Вы ведь не обеднели от этого! — жалобно пищал Ноель.
Кор усмехнулся, на лице Грегана промелькнула тень ухмылки.
— Разве дело в деньгах? — холодно прошептала я. — Я доверила тебе свои дела, а ты повёл себя, как крыса! Хоть представляешь, сколько народу хочет оказаться на твоём месте? Но я выбрала тебя!
Я дала парню звонкую пощёчину. Он был привязан к стулу и сидел под палящим солнцем. В Неаполе вот уже несколько дней держится сорокоградусная жара.
— Я мало тебе платила? — прорычала я. — Если так, то ты мог попросить больше, идиот! Но не красть! Я не жадная, Ноель, но ты перешёл все границы!
По лицу парня катились капельки пота. Ещё чуть-чуть и он смертельно перегреется, ведь сидит под солнцем уже не первые сутки.
— К счастью для тебя, деньги не мои, — более спокойно оповестила я. — Иначе, ты бы уже умер самой страшной смертью. Это деньги тех, с кем я сотрудничаю, и ты отработаешь каждый евро, что успел своровать. Кор, напомни-ка, сколько дорогой Ноель нам должен?
— Сто двадцать тысяч евро, — ответил тот.
— Ох, — усмехнулась я. — Ну ты и сволочь, Ноель.
— Я всё отработаю, честно, — устало выдохнул парень. — Простите, такого больше не повторится.
Он был в отчаянии.
Со своими людьми я была довольно щедрой и платила им достаточно много, поэтому со мной многие хотели работать. Но обокрасть, предать, обмануть меня — равно самоубийству.
— Конечно отработаешь, — кивнула я. — Завтра тебе дадут новые задания. Будешь выполнять их до тех пор, пока не отработаешь всю сумму с процентами. А потом исчезнешь. Чтоб я тебя больше никогда не видела. Понял?
— Понял.
Греган развязал парня.
— Ах да, — вспомнила я, у выхода. — Ещё, ни одна криминальная группировка отныне не станет иметь с тобой дела.
Я ехидно улыбнулась и вышла из заброшенного дома. Мы, втроём, сели в Rolls-Royce. Кор предупредил водителя, чтоб тот вёз нас в ресторан. Заведение подарил Греган Кору, пару месяцев назад. Парень был в восторге.
— Синода звонил, — выдохнул Греган.
— Чего хотел? — поинтересовалась я, рассматривая окрестности.
— Смеялся, — усмехнулся парень. — Сказал, что знает о твоих проделках в бизнесе одного из их кланов, и оставит это втайне.
Я рассмеялась.
— Как бы боком ему это не обошлось, — ответила я. — У Якудза, конечно, своя иерархия, но защищать меня — всё равно, что лишиться главного титула.
— Кэнъити уважает тебя больше, чем всех остальных в Якудза, так что, всё прекрасно, — улыбнулся Греган.
Я улыбнулась в ответ.
Наши дела пока шли хорошо, даже несмотря на воровство. Надеюсь, так будет, как можно дольше.
Глава 55.
Мы вошли в ресторан. В него, также, не пускали обычных людей. Здесь ужинали политики, криминальные авторитеты, миллиардеры. Когда мы с близнецами оказались внутри, многие обратили на нас внимание.
— Добрый день, дама и господа, — приветливая русоволосая девушка, улыбнулась нам. — Чего пожелаете?
Она заметно нервничала, словно перед ней стояли её враги, или же наоборот — её кумиры. Впрочем, иногда это одно и то же. Девушка поднимала периодически на меня сияющие серые глаза, словно смотрела на божество. А затем опускала взгляд, становясь печальной. Я нахмурилась, не понимая её поведения.
— Шампанское, — ответил Греган, проходя дальше. — Подороже.
Я осмотрелась. За угловым столиком сидел премьер-министр Италии — Марио Монти, со своими коллегами. Увидев, что мы направляемся к его столику, он слегка улыбнулся.
— Как дела, Марио? — спросила я, встав перед ним.
Мужчина поправил свой галстук.
— Неплохо, — кивнул он. — Но могло бы быть лучше, если бы ты не приезжала.
Я улыбнулась. Когда только познакомилась с ним, он не был такой важной персоной в стране, а потому сейчас мы общались, как давние друзья. Монти никогда не боялся меня, и за это я уважала его, позволяя иногда кидаться в меня едкими фразочками. Как, например, сейчас.
— И ты не скучал по мне? — с иронией, произнесла я.
— Ни капли, Элена, — вскинул брови Марио. — Веришь или нет, но как только я слышу, что Фальконе летит в Италию, сразу же начинаю собирать вещи, и покупаю билет на Мальдивы.
Я рассмеялась, похлопав мужчину по плечу.
— Ещё увидимся, — усмехнулась я напоследок, и прошествовала за другой столик.
Мы с близнецами уселись поудобнее.
— Почему люди на меня так смотрят? — спросила я, после пары выпитых бокалов. — Вы замечали? Почему ведут себя так рядом со мной? Почему оборачиваются мне вслед? Они ведь не знают, кто я.
Близнецы переглянулись и хихикнули.
— А ты в зеркало себя видела? — усмехнулся Греган. — Видела своё лицо, свою фигуру, свой взгляд?
— И что со мной не так? — нахмурилась я.
— В том то и дело, — всплеснул руками парень. — С тобой всё прекрасно. Мужчины любуются тобой, а девушки завидуют. Считают, что ты многого добьёшься, благодаря своим внешним данным. Когда они видят тебя, их самооценка понижается, потому что они понимают, что хуже тебя. Ты вся такая идеальная, а они не такие…
Я закатила глаза. Боже, неужели дело лишь в этом?
— Люди зациклены на соотношении понятий «красивый» и «урод», — покачала головой я. — Разве любовь к себе подразумевает самовнушение о том, что ты красив, даже если на самом деле, действительно являешься уродом? Любовь к себе — это адекватная самооценка. Если ты урод, то прими это и полюби. Если ты красив, то прими это и полюби. Самовнушение о своей красоте — это разрушение своего внутреннего мира, а не спасение от низкой самооценки. Я встречала восхитительно красивых людей, страдающих от низкой самооценки, и поразительно невзрачных людей, любящих себя всем сердцем. Родился красивым? Поблагодари своих родителей. Внешняя красота не твоя заслуга. Другое дело, если ты обладаешь харизмой, острым умом, развиваешь в себе самодостаточность! Тогда да, можешь гордиться собой.
Я отпила из бокала, устав говорить.
Мы несовершенны, это правда. Мы способны писать красивейшие стихи, но нашими же словами можно травить тараканов. Мы можем идти на самые бескорыстные жертвы, но при этом и от некоторых наших поступков все свечи в церкви погаснут. Таковы реалии, нет тут ни плохих, ни хороших. Есть настоящие. И последние наши решения, будь то худшие или лучшие из них, никогда не станут определяющими. При этом всегда будет кто-то, кто, несмотря ни на что, увидит в нас свет, и остальные — кто заметит только изъяны.