Страница 30 из 50
Шуйский вскочил со своего места. Его глаза метались из стороны в сторону, руки подрагивали, а ноздри раздувались, словно у бешеного быка на Корриде. Не зная куда выплеснуть свою ярость, маркиз схватил напольную лапу и со всего размаха бросил её в стену. Та с грохотом врезалась в препятствие и разлетелась на множество осколков. Однако, этого ему не хватило чтобы унять свой порыв, и он принялся крушить своё рабочее место. В ход пошло всё, начиная от кофейной кружки и заканчивая дорогостоящим ноутбуком. Маркиз буйствовал, выплёскивая из себя всю скопившуюся злость, ярость и обиду. И только спустя несколько минут беспощадного и бессмысленного уничтожения собственного кабинета, сопровождавшегося отборным многоэтажным матом, Гавриил постепенно начал приходить в себя. А спустя ещё пять минут, маркиз и вовсе взял себяв руки. Он провёл ладонями по волосам, приглаживая растрепавшуюся причёску, после чего снял трубку стационарного телефона, который лишь чудом пережил недавнюю бурю.
— Юра, зайди,- коротко бросил Шуйский, после чего повесил трубку и упал обратно в своё кресло.
До момента, пока особист не вошёл в кабинет, Гавриил так и не пошевелился. Он сидел неподвижно, раз за разом прогоняя у себя в голове недавний разговор с отцом, его слова, то с каким тоном говорил, его манеру речи, нотки пренебрежения в его голосе. То, как разговаривал герцог с маркизом, ни разу не походило на разговор отца с сыном. Это был разговор начальника и подчинённого. Да и теперь, когда Гавриил в курсе о своей истории появления на свет, разве он может продолжать считать герцога отцом? Тот вот явно вознамерился выписать сына из своего семейного древа! С большим трудом маркиз подавил в себе вновь нарастающую бурю ярости. Сейчас не время и не место давать себе слабину. Не время и не место.
— Ваше Сиятельство,- обозначив своё появление одиночным стуком в дверь, в кабинет вошёл лейтенант сводного отряда по особым делам управы.
— Ты уже получил новые указания от моего отца?- с трудом удержался Гавриил, чтобы не добавить иронии в голос при произнесении последнего слова.
— Так точно,- коротко кивнул Юрий.- Мой отряд полностью прекращает проработку планов давления на объект.
Давление на объект, как завуалировано звучит. Так вот сразу и не скажешь, что за этой фразой скрываются планы по тотальному уничтожению рода Медведевых.
— И что же, вы теперь в Питер? Или может быть в столицу?- задал вопрос маркиз, стараясь не выдать голосом своей заинтересованности.
— Никак нет. Не в Питер и не в столицу,- ответил лейтенант.- Остаёмся на месте для разбирательства с инцидентом на нашем складе.
Услышав эти слова, маркиз на мгновение замер.
— Для разбирательства значит,- вздохнул Гавриил.- Юра, давай без сказок. Он оставил вас следить за мной?
Офицер отряда по особым делам полицейской управы Российской империи нахмурился и поджал губы. Пусть герцог и являлся создателем отряда, его фактическим начальником, а заодно и ключевым источником финансирования, но вот его сын, сделал лично для лейтенанта куда больше. Герцог почему-то решил, что его наследник совсем непутёвый. Однако, когда нужно, Гавриил умеет заводить друзей и проявлять свои многие положительные черты.
— Мы здесь для того чтобы проконтролировать вас и обеспечить поддержку лекарю,- спустя несколько секунд томительного молчания, офицер всё-таки заговорил.- Ситуация со складом мало волнует герцога. Он не пожелал разобраться в случившемся, ему достало тех фактов, что лежали на поверхности. Приказ по складу таков, прижать Залужного. Моё личное мнение, данный приказ дан отчасти ещё и потому что герцог знает о конфликте губернатора и лекаря. Он хочет склонить Медведева на свою сторону.
— Это и ежу ясно,- произнёс на выдохе Гавриил, после чего откинулся в кресле и впёрся взглядом в своего собеседника.- Юра, мы с тобой через многое вместе прошли. Можно сказать, что я считаю тебя другом. Ты не можешь не догадываться, что у меня с отцом возникли серьёзные разногласия. Вот ведь дерьмо, Юра, он же убил Прошку, моего поверенного. Это больше чем серьёзные разногласия. Он сослал меня сюда, а теперь приставил ко мне ваш отряд, как надзорных.
Офицер хотел было что-то сказать, вставить своё слово в монолог маркиза, но у него не получилось. Гавриил остановил открывшего было рот лейтенанта взмахом руки.
— Помолчи и не перебивай,- твёрдо произнёс Шуйский.- Я даю тебе совет, Юра. Послушай его внимательно. Когда дело дойдёт до нашей с отцом свары, хорошенько подумай, на чьей стороне тебе стоит выступить. Ты знаешь, я с тобой веду себя всегда предельно чисто и открыто, как мы когда-то давно условились. Сейчас это не просто разговор — это обсуждение скорой перспективы. Между мной и отцом быть войне. И в ней выиграю либо я, либо он. Кто-то из нас двоих умрёт.
Маркиз говорил твёрдо и уверенно, но внутри у него всё ревело от волнения и обиды. Кто бы что ни думал, но своего отца Гавриил любил. Несмотря на его властность, строгость и вечное отсутствие времени, он любил его. А вот отец, как оказалось, всё это время лишь терпел сына. Герцог не смог принять чужую кровь. Только совсем недавно маркиз смог сопоставить некоторые факты из своей жизни и жизни отца. Визиты иностранных лекарей в дом герцога, попытки отца наладить связь с князем Травиным. В детстве, Гавриил думал, что его отец часто болеет, и чтобы сын не видел его страданий, он каждый раз отсылал его подальше из усадьбы, когда к нему прибывал очередной лекарь. Теперь-то Гавриил догадался, что не болел герцог в том смысле, в котором он думал в детстве. У старика просто не работала его палочка-выручалочка, каждый его выстрел был холостым. И лекари пытались это дело исправить. Шуйский старший всё не оставлял надежды заделать собственного наследника, не «бракованного». Долго и упорно он пытался излечиться от мужской слабости. И после того как Гавриил узнал, что Михаил Медведев сильный лекарь, ему всё стало ясно. Маркиз даже не стал пытаться искать другие доводы, в его голове пазл сложился окончательно.
Тюмень, имение рода Медведевых
В усадьбу я вернулся аккурат в тот момент, когда бывшие юнки грузились в автобусы. Основная масса детишек веселилась и голосила, обсуждая свою скорую отправку в детских лагерь на берегу моря. И только их бывшие лидеры, Пётр и Александр, выглядели удручёнными. Ну конечно, привыкшие к жизни на улице подростки быстро смекнули, что резкая отправка на море не может быть чем-то запланированным. А раз поездка незапланированная, значит что-то случилось и их хотят отослать прочь. Пришлось мне пойти и поговорить с ними, ведь дети улиц, существа непредсказуемые, с них бы сталось убежать на ближайшей остановке и вернуться обратно в город идя по трассе пешком.
Пока я объяснял парням, что ничего особо страшного не произошло и их отправляют в поездку исключительно в качестве перестраховки, случилось кое-что неожиданное. Потапыч забрался в автобус. Представляете? Родовой зверь собрался укатить в закат вместе со своей любимой ребятнёй. Это ведь надо быть таким наглым! Пришлось косолапого из автобуса вытаскивать. Мало того что без меня или другого сопровождающего представителя рода Потапычу нельзя передвигаться по стране, так я его ещё и в войне хотел попросить поучаствовать. К слову, лохматый пожиратель мёда не оценил моих стараний по поводу извлечения его туши на улицу. Он до последнего не хотел покидать салон автобуса! Ну хоть детям весело стало, ведь скакал он от меня по сиденьям добрых пять минут. В конце-концов, я не выдержал и пригрозил ему, что если он сейчас же не покинет автобус, ему наша кухарка больше не приготовит ни одного блина с начинкой, и мёда в сотах он больше не получит. Слава Звёздам, что это подействовало. Медведь пусть и с неохотой, но на улицу вышел. Правда перед этим, подошёл к некоторым из детей и облизал им щёки. После такого трогательного прощания у меня пропала вся злость на него. Любит Потапыч юнок, что тут скажешь.
Автобусы с детьми уехали за три с половиной часа до полуночи. Этого времени им вполне хватит на то чтобы добраться до границы губернии. Ну а на случай непредвиденных ситуаций, вместе с ними в дорогу отправились ещё и три десятка моих гвардейцев на Тиграх. У них приказ, сопроводить детей до границы губернии. После того как граница будет пересечена, сопровождать детей будет лишь одна машина и пять находящихся в ней гвардейцев. Остальные мои люди повернут назад. И поедут они не абы куда, а к загородному дому Корюшкиных.